Я сбился со счета после пятидесятого убийства. Серийные убийцы Азии. Основано на реальных событиях - Галка Страница 40

В той же статье журнала «Чосон» говорится, что фоторобот был распечатан на двухстах тысячах листовках, а пятьдесят тысяч жителей мужского пола из пятнадцати ближайших городов были сфотографированы, чтобы показать их водителю и кондуктору автобуса. Для этого даже сняли номер в гостинице, где несколько суток подряд без сна и еды сотрудники полиции показывали свидетелям пятьдесят тысяч фотографий.

К сожалению, найти подозреваемого не удалось. А один из офицеров упал в обморок из-за вызванного переутомлением кровоизлияния в мозг. Мужчина выжил, но остался инвалидом. Это расследование, по словам уже упомянутого детектива Ха Сын Гюна, было «расследованием насмерть». По слухам, четыре человека, проходившие подозреваемыми по делу, покончили с собой, а со многими задействованными в расследовании полицейскими случились неприятности.

Из статьи, опубликованной в первом номере журнала «Чосон» за 2006 год

Мужчина, фигурировавший в качестве подозреваемого по четвертому делу, скончался десять лет назад, страдая от тревожности, а тот, кого назвали подозреваемым по седьмому делу, покончил жизнь самоубийством через повешение. В девятом случае подозреваемый умер от рака печени несколько лет назад, а двое других мужчин, которые также были признаны подозреваемыми и впоследствии освобождены, либо покончили с собой, прыгнув под поезд, либо умерли в дорожно-транспортном происшествии. В десятом случае задержанный в качестве подозреваемого покончил жизнь самоубийством, прыгнув под поезд.

Во время восьмого инцидента полицейский Чой, внесший решающий вклад в поимку преступника, разбился на машине по дороге домой. Один участвовавший в этом деле детектив потерял сознание от кровоизлияния в мозг, а другой, которому в то время было пятьдесят три года, позже был ранен при поимке грабителя и лишился ноги.

Перечисленные инциденты можно рассматривать как проявления злого рока, а можно — как свидетельство некомпетентности полиции и ригидности общественных нравов: у тех, кто проходили подозреваемыми по делу, не было шансов по-настоящему очистить свое имя и влиться обратно в социум. Хвасонские убийства оставались нераскрытыми несколько лет, и все это время каждый, на кого так или иначе обратила внимание полиция, ходил с несмываемым клеймом на лбу. Ведь иные из них даже поначалу сознавались в причастности к делу. Впрочем, о том, как добывались эти «признания», разговор отдельный, к которому мы как раз и подошли.

В сентябре 1988 года произошел так называемый восьмой инцидент. И это совершенно особый случай. Шестнадцатого сентября 1988 года четырнадцатилетняя школьница Пак С. Х. вечером пошла спать в свою комнату, а утром мать нашла дочь мертвой в постели. Ночью на девочку напали, изнасиловали и задушили. Все это — при спящих за тоненькой стенкой родителях.

Приехавшие на место преступления криминалисты и полицейские обнаружили, что на входной двери в одном месте прорвана бумага. Пусть вас это не удивляет: в традиционных корейских домах и по сей день можно встретить окна и двери, в которых вместо стекол используются сёдзи — легкие деревянные решетки, оклеенные специальной бумагой.

Следователи воссоздали порядок событий: маньяк перелез через забор, разорвал дверную бумагу, чтобы дотянуться до замка, открыл дверь и вошел в дом. Комната девочки была на его пути первой. Знал ли он планировку дома или оказался внутри впервые? Следствие склонялось к тому, что это был кто-то из знакомых девушки или семьи. Однако, если задуматься, в сельской местности большинство традиционных домов устроены сходным образом, поэтому убийца мог запросто сориентироваться на месте, даже если оказался там впервые.

Сохранились кадры видеосъемки с места преступления. Обстановка в комнате крайне бедная, на стенах — потертые бежевые обои с нежно-розовым рисунком, на маленьком письменном столе — ряды учебников. В комнате потерпевшей обнаружили мужские волосы с тела. Из восьми образцов по меньшей мере три принадлежали человеку с третьей группой крови (B), такую же группу получили из образца спермы с тела покойной. Помимо этого в волосах было избыточное содержание тяжелых металлов.

Поскольку это дело отличалось от предыдущих — убийство произошло в помещении — вначале его рассматривали как отдельное. Полиция даже пыталась скрыть факт сексуального насилия, поскольку из-за возраста жертвы эта информация могла сыграть роль детонатора и разозлить и без того недовольное население. А народных волнений, как мы уже могли убедиться, в те времена и так хватало.

Восьмой случай стоит особняком еще и потому, что полиции довольно быстро удалось выполнить свою работу и найти виновного. Им оказался двадцатидвухлетний местный житель по имени Юн Сон Ё. Он работал в мастерской по ремонту сельскохозяйственной техники и, как показал анализ, в его волосах было большое количество титана.

Юна арестовали 25 июля 1989 года, и уже через три дня мужчина подписал признательные показания. Исповедь убийцы сняли на видео. На записи — невысокого роста, щуплого телосложения парень с взъерошенными черными волосами и проблемной кожей. Руки натруженные, крупные, с короткими грязными ногтями. На ногах без носков — старые заношенные туфли. Они отличаются друг от друга по высоте: на одной подошва обычная, а другая — на толстой платформе. Дело в том, что арестованный переболел в детстве полиомиелитом, и его левая нога навсегда осталась деформированной. Впрочем, полиция полагала, что это не помешало Юну одолеть высокий забор вокруг дома убитой. К тому же выводу придет в свое время и судья: физический недостаток не помеха, если преступник ощутил внутри огонь неодолимого желания.

На видеозаписи Юн рассказал, как все было. Он давно мечтал о близости с убитой, которую не знал лично, но был знаком с ее братом. Девушка была красива и сразу же привлекла его внимание. Той ночью Юн не выдержал и, дождавшись, пока все обитатели дома уснут, проник в комнату школьницы и в порыве безумия изнасиловал девушку. Однако сразу же после насильственного полового акта Юн понял, что из-за его хромоты жертва легко его опознает. А в тюрьму Юн не хотел: понимал, что с его увечьем там будет несладко. Не оставалось иного выбора, кроме как задушить свою жертву.

Рассказ Юна вызывал возмущение и отвращение у каждого, кто его слышал. На какое-то время преступник стал объектом ненависти номер один во всей Южной Корее. Его называли калекой-женоненавистником, решившим воспользоваться ситуацией и, пока в округе орудует маньяк, замаскировать свое преступление под знаменитые убийства. На этот раз полиция могла гордиться выполненной работой. По итогам успешной операции пять членов следственной группы получили повышение. А Юн предстал перед районным судом и 21 октября 1989 года был признан виновным и приговорен к пожизненному заключению.

После этого