Шторм на «Лазурном берегу» - Кристин Казон Страница 21

— Он разозлился?

— Разозлился? — кажется, до Алисы только начало доходить. — Вы думаете, Пат Мишле мог?..

— Я ничего не хочу сказать. Я просто задаю вопросы и пытаюсь понять, что произошло вчера вечером.

Она кивнула и задумалась.

— Возможно, он разозлился. Нет, определенно разозлился. Даже обозвал меня динамщицей. Но я как-то даже не задумывалась об этом, пока вы не спросили.

— И он ушел последним?

— Да, — ответила она, немного подумав. — Но Пат производит впечатление добряка, может быть, грубоватого, но точно не головореза. И Себастьен не показался мне… То есть я хотела сказать, что даже если бы Пат приревновал, я не думаю…

Она не договорила, так как потеряла мысль.

— А Ланваль?

Алиса поморщилась.

— Жалкий тип, немного зажатый, он мне не понравился, но… я не хочу на него наговаривать, он мне просто не понравился.

— А он к вам приставал?

— Нет, — она задумалась. — Может, и хотел бы, но он даже глаза на меня поднять стеснялся. Он сидел там вместе со всеми, смеялся над идиотскими шутками, трогал нож. Но не более того.

— Нож Теольена? Тот самый, который вы нашли?

— Да, я его нашла.

— И как отреагировал Теольен, что вы его нашли?

— Он разозлился, что я дотронулась до ножа.

— Он что-нибудь говорил?

— Нет.

— Совсем ничего? Никаких объяснений? И даже не занервничал?

Алиса на мгновение призадумалась.

— Нет. Он сказал: «Это мой нож» и взял его у меня из рук. Мне не показалось, что он занервничал. Ему точно было это неприятно, но нервничать… — она сделала паузу. — Возможно, немного. Я не знаю…

Она действительно не помнила. Когда она пыталась вызвать в памяти эту сцену, перед ее глазами вставало бледное лицо Себастьена, лежащего на койке, и лужа крови вокруг койки. И как она, дрожа как осиновый лист, протянула нож Теольену и убежала.

— Алиса, как вы думаете, где можно было бы спрятаться на острове?

— Вы имеете в виду — Ланвалю?

— Допустим. Что мы знаем наверняка, так это что Ланваль пропал. Он либо по-прежнему находится на острове, и тогда возникает вопрос где, либо же ему каким-то образом удалось сбежать, не исключено, что на шлюпке, которую он мог украсть на верфи или в Club Nautique. Такое возможно? Есть возможность спрятаться на острове? Какой-нибудь сарай для лодок? Или маленькая хижина?

Она поморщилась и покачала головой.

— Конечно, здесь есть всё, но все эллинги и ангары заперты на зиму. Не думаю, что в них так легко пробраться.

— Поверьте мне, с правильными инструментами можно открыть любую дверь.

— Да, возможно, вам виднее. Я не так хорошо в этом разбираюсь, — усмехнулась Алиса. — На территории яхт-клуба на берегу лежат небольшие шлюпки. Если хотите, я могу пройтись и посмотреть, не замечу ли что-нибудь необычное.

Дюваль кивнул.

— Как раз этим мы сейчас и займемся. Хотите мне еще что-нибудь рассказать, Алиса? Что угодно, пусть это даже сейчас кажется вам нелепицей. Или что-то такое, что вы вспомнили только что.

Алиса поморщила лоб и покачала головой.

— Нет, я вам все рассказала.

— Что ж, мадемуазель Берадье, не могли бы вы проводить меня сейчас в Club Nautique, и мы посмотрим, что у нас там? У вас есть ключи от клуба?

— Скажем так, я знаю, где они лежат, — сказала она, слегка улыбнувшись. — Я отпрошусь и пойдем.

***

Вместе с Алисой они дошли до Club Nautique, который находился всего в нескольких минутах ходьбы от бистро, в северо-западной части острова. Ветер продолжал усиливаться. По пути им приходилось крепко держаться друг за друга. Верхушки сосен стонали, качались из стороны в сторону, как пьяные. Обломанные ветки кружились в воздухе, то и дело падали на дорожку сосновые шишки.

Club Nautique был со всех сторон окружен деревьями и имел выход на узкий пляж, который тянулся по северному побережью острова. Пляж был завален толстым слоем так называемой «нептуньей травой», которая росла здесь, в Средиземноморье, и считалась ее зелеными легкими. Заросли этой травы защищали пляж от полного размывания волнами. Однако со стороны Канн нептунью траву можно было увидеть только зимой, на лето прибрежную акваторию чистили для туристов. В лицо Дювалю и Алисе летел песок, сухая листва под ногами шелестела от порывистого ветра.

— Ah, merde! — вскрикнула девушка.

Прикрыв ладонью лицо, она повернулась к ветру спиной и учащенно заморгала.

— Что случилось? — спросил комиссар. Он наклонился, поднял с земли маленький ворсистый, похожий на киви, шарик и повертел его в руках.

— Мне песок в глаза попал, — пожаловалась Алиса.

— А, — воскликнул Дюваль, но без особого энтузиазма. Posidonia oceanica. Теперь он вспомнил и латинское название этого растения. Ворсистые шарики состояли из отмерших волокон морской травы, которые скрутило вместе на морском дне. В детстве он из года в год собирал коллекцию таких шариков, когда на летних каникулах гостил у бабушки, и складывал их на край ванной. Шарики всех размеров лежали вперемешку с ракушками и камнями. В конце концов бабушка, которой надоедали вечный песок и волосы в ванной, устраивала генеральную уборку и выбрасывала все его богатство на помойку.

— Разве вы не собирались осмотреть клуб? — послышался нетерпеливый голос Алисы.

— Да, — кивнул Дюваль, — уже иду.

И инстинктивно сунул легкий ворсистый шарик себе в карман. Он еще раз взглянул на узкую полосу пляжа и направился к территории Club Nautique. Он обвел внимательным взглядом большой запущенный сад, навесы для лодок и дом. Деревянные, в половину нормального роста ворота были заперты, но открыть их можно было без особого труда. Однако оказалось, что навесы и дом заперты на надежный замок. Две небольшие старые шлюпки лежали вверх дном на лужайке. Ничто не указывало на то, что кто-то недавно мог взять отсюда еще одну шлюпку. И все же комиссар спросил:

— Одной не хватает?

Алиса покачала головой.

Лужайка была усыпана сломанными ветками и сосновыми шишками. Среди них валялась забытая пластиковая лейка. Порывами ветра ее подхватывало с земли и переносило с место на место. Ветер действительно-усилился. Хотя, возможно, здесь, на побережье, он ощущался иначе, чем в центре острова.

Алиса подхватила лейку и отнесла ее в один из двух маленьких сарайчиков без окон в глубине сада. Он был заперт за защелку, а тот,