Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки Страница 61

и сообщают страховой компании, чтобы они переслали обозначенную сумму на этот счет. Надо знать, в какой банк предъявлялись эти бланки, а этих сведений не было в досье, там хранились только копии. Не знаю, оставили ли они себе оригиналы, или их отправили в контрольное отделение. А Питер — Питер не хотел заходить слишком далеко, не переговорив предварительно с Мастерсом.

— А в чем заключалось участие отца Питера в этом деле? — спросила я.

Ее глаза широко открылись.

— Участие отца Питера? Да он не принимал никакого участия в этом.

— Принимал. Он был убит в понедельник.

Ее голова стала клониться то вперед, то назад, вид у нее стал совсем больной.

— Прости, — сказала я. — Я не должна была выкладывать это тебе так сразу. — Я обвила рукой ее плечи. И больше я ничего не сказала. Но я была уверена, что Тайер помогал Мастерсу и Мак-Гро получать деньги по бланкам. Может быть, в этом деле были замешаны и некоторые другие Точильщики, но они не стали бы делиться таким крупным кушем со всем исполнительным советом. К тому же в такой секрет нельзя посвящать много людей, очень скоро он выплывет наружу. Мастерс и Мак-Гро, а может быть, и доктор, вкладывают в досье якобы достоверный отчет. Тайер открывает для них счет. Он не знает, что это такое, не задает никаких вопросов. Но они, вероятно, каждый год преподносят ему ценный подарок, а когда он угрожает организовать расследование смерти своего сына, они отвечают ему: он сам замешан в этом деле и может подвергнуться судебному преследованию. Любопытно, найдут ли Пол и Джилл что-нибудь в его кабинете? Да и впустит ли Люси их в дом? Между тем я должна позаботиться об Аните. Несколько минут мы сидели спокойно. Анита целиком погрузилась в свои мысли, видимо усваивая полученные от меня сведения. Наконец она сказала:

— Поговорить с кем-нибудь обо всем этом — для меня уже облегчение. Не так страшно и ужасно.

Я что-то буркнула в знак согласия. Она вновь оглядела свой нелепый наряд.

— До чего странно видеть себя в такой одежде. Если бы Питер мог видеть меня, он бы... — Она опять зашмыгала носом. — Я хотела бы уехать отсюда, не хочу быть больше Джоди Хилл. Вы думаете, я могу вернуться в Чикаго?

Я подумала.

— А куда ты хотела поехать?

На несколько минут она задумалась.

— Это проблема. Я не могу подвергать риску Рут и Мэри.

— Да, верно. Но не только ради них самих; вчера вечером, когда я отправилась на заседание Объединения университетских женщин, за мной следили; вполне вероятно, что Эрл следит и за некоторыми его членами. И ты сама знаешь, что не можешь поехать домой, пока все это не кончится.

— О'кей, — согласилась она. — Я сделала правильно, что приехала сюда, но жизнь здесь невеселая, приходится все время оглядываться через плечо, и я не могу ни с кем говорить откровенно. Они всегда поддразнивают меня, приписывают мне дружков, вроде этого симпатичного доктора Дэна, которого я облила сегодня утром кофе, а я не могу рассказать им о Питере, поэтому они считают меня недружелюбной.

— Пожалуй, ты сможешь вернуться в Чикаго, — медленно сказала я. — Но несколько дней тебе придется не выходить на улицу — пока я все не улажу... Мы могли бы опубликовать сведения об этих махинациях с бланками и тем самым подвели бы под монастырь твоего отца, но Мастерс остался бы в стороне. А я хочу ухватить его за жабры покрепче, чтобы он не мог ускользнуть. Ты понимаешь? — Она кивнула. — О'кей, в этом случае я постараюсь устроить тебя в одну из чикагских гостиниц так, чтобы никто не знал о твоем там пребывании. Тебе нельзя будет выходить. Но к тебе будет время от времени заходить надежный человек, чтобы тебе было с кем поговорить и ты не сошла с ума от одиночества. Как тебе нравится такая идея?

Она сделала гримаску.

— Боюсь, что у меня нет выбора... По крайней мере, я буду в Чикаго, близко ото всего мне знакомого. Спасибо, — добавила она с запозданием. — Я не хотела бы, чтобы вы сочли меня ворчуньей, я очень ценю все, что вы для меня делаете.

— Не думай сейчас о хороших манерах; и уж, во всяком случае, я делаю все это не ради благодарности.

Мы медленно направились обратно к «датсуну». В траве жужжали и прыгали мелкие насекомые, и птицы пели нескончаемое попурри из своих песен. Пока мы разговаривали, в парк пришла женщина с двумя детишками. Дети рылись в земле, строя какие-то замысловатые сооружения. Женщина читала книгу, поглядывая на них каждые несколько минут. Под деревом стояла корзинка со съестным.

— Мэтт, Ив! — позвала женщина. — Не хотите ли чего-нибудь вкусненького.

Дети сразу же подбежали. Я почувствовала легкий укол зависти. Должно быть, в такой чудесный летний день было бы куда приятнее отправиться на пикник со своими детьми, нежели укрывать беглянку от полиции и гангстеров.

— Тебе надо что-нибудь забрать с собой?

Она покачала головой:

— Я должна только остановиться у кафе и предупредить их о своем уходе.

Я припарковала машину перед кафе, и она вошла внутрь, а я тем временем подошла к телефону-автомату на углу и позвонила в «Геральд стар». Было уже почти десять, и Райерсон сидел за своим рабочим столом.

— Мюррей! У меня для тебя есть великолепный материал, только помоги мне спрятать главного свидетеля на несколько дней.

— Где ты сейчас? — спросил он. — Впечатление такое, будто ты звонишь с Северного полюса. И кто этот свидетель или свидетельница? Анита Мак-Гро?

— Мюррей, ты просто ясновидец. Рассчитываю, что ты свято сохранишь тайну. Мне нужна твоя помощь.

— Но я уже тебе помог, — запротестовал он. — Во-первых, я дал тебе эти фотографии; во-вторых, я не распустил слух о твоей смерти и не забрал некий документ у твоего адвоката.

— Мюррей, кроме тебя, нет ни одной живой души на свете, к кому я могла бы обратиться за помощью. Если обещать тебе хороший материал, ты абсолютно неподкупен.

— Хорошо, — согласился он. — Я сделаю для тебя все, что смогу.

— По рукам. Я в Хартфорде, в штате Висконсин, с Анитой Мак-Гро. Я хочу перевезти ее в Чикаго и держать в тайном укрытии, пока расследование не будет закончено. Если хоть кто-нибудь пронюхает о ее местонахождении, тебе придется публиковать сообщение о ее смерти. Я не могу отвезти ее сама, потому что за мной ведется настоящая охота. Я хочу отвезти ее в Милуоки, посадить на поезд, с тем чтобы ты встретил ее на