Черные крылья - Николай Иванович Леонов Страница 19

схему изготовления фальшивых купюр, которые даже спустя двадцать лет могли пройти проверки на чуть устаревших детекторах. Гуров успел мельком пробежать его дело. Профессор – а он действительно был профессором химии – любил жить хорошо. И обожал науку, которой и посвятил жизнь. В итоге, когда в девяностые годы прошлого столетия экономика страны начала перестраиваться – стремительно, внезапно и очень жестко, и денег у народа практически не стало, Шукро решил действовать. Тогда как раз заработали всевозможные мелкие банки, пункты обмена валюты и прочая, и прочая. И Елисей занялся разработкой технологии изготовления фальшивых купюр. Благо «Ямалхиммарш», хоть денег и не платил, худо-бедно функционировал. А значит, в распоряжении химика были и цеха, и оборудование, и реактивы.

Опыт удался, и финансовое положение Шукро постепенно выровнялось. Поначалу он не наглел – делал купюры в таком количестве, чтобы не перенасытить рынок, не засветиться и при этом жить на должном уровне. А потом на него вышли местные бандюганы. Как – об этом история умалчивает. Факт в том, что химику пришлось «выпустить» порядка пары сотен тысяч долларов, так сказать, на заказ. За них, собственно, его и посадили.

Выглядел Шукро в самом деле как профессор. Невысокий, спортивного телосложения, в очках. С приятной улыбкой и спокойным, чуть отрешенным взглядом. И одет он был лучше, чем оба полковника. Ну или дороже.

– Чем я могу быть полезен главку? – Голос у Шукро был под стать образу. Глубокий, хорошо поставленный, ровный. Явно мужик работал с профессионалом, чтобы добиться этого эффекта.

– Я по поводу фальшивых стодолларовых купюр. Хотелось бы поподробнее узнать эту историю, – отрекомендовавшись, сказал Гуров и попытался устроиться поудобнее в максимально неудобном кресле для посетителей. Судя по всему, профессор любит поговорить о себе, а Льву сейчас именно это и нужно было.

– Где-то всплыла старая партия? – подобрался Елисей.

– А почему вы решили, что именно старая партия? – заинтересованно придвинулся к столу Гуров.

Его собеседник улыбнулся уголком губ:

– Потому что не я один занимался изготовлением поддельных денег. И лично я не занимаюсь этим делом вот уже около двадцати лет, как сюда угодил. Раз уж вы приехали ко мне, логично предположить, что фальшивки, обнаруженные вами, моих рук дело. Если бы все ограничивалось парой сотенных, вряд ли я бы имел счастье лицезреть целого полковника из главка, – продолжал мужчина с легким оттенком иронии. – Значит, всплыла либо часть, либо вся моя последняя партия. И по характерным особенностям – химическому составу, высокому качеству подделок и прочему – вы поняли, чья это заслуга. Это был мой шедевр, полковник. И я за него уже отсидел свое. И продолжаю, впрочем.

– Таланты ваши, я думаю, можно было приложить в каком-нибудь другом месте и с большей пользой, – хмыкнул Гуров.

– Возможно, в нынешние времена я бы так и поступил. А тогда… я, честно признаться, не видел иного выхода. Деньги… Они всем нужны. И, собственно, поначалу не догадывался, что придется изготовить большую партию. Но меня об этом настоятельно попросили. А потом все завертелось.

– Будьте добры, поконкретнее, – попросил полковник, с интересом выслушивающий фальшивомонетчика.

– Подробнее? Что ж, извольте. Поначалу, когда у меня получилось изготовить доллары высочайшего качества, которые можно было смело сдавать в обменники при банках, я решил, что подзаработаю себе на жизнь – и довольно. Только у кого-то из тех, кому я эти деньги сдавал, язык в одном месте не удержался, и на меня вышла местная братва. Из мелких, конечно, но обычному химику с завода и того было довольно, – оживленно рассказывал Елисей. – Разумеется, я откликнулся на их настоятельную просьбу – а они не наглели – и изготовил сравнительно небольшую партию, тысяч в десять долларов. Но дело этим не закончилось. Ко мне обратились более крупные товарищи – пришлось заняться выпуском, так сказать, банковских билетов и для них. Им требовалось больше – сначала сто тысяч долларов сотками. А потом – два миллиона. После того, как я отдал им эту последнюю партию, меня и взяли, – Елисей развел руками.

– Ясно.

– Ну вот. Жалею, что ввязался в это тогда, но у меня не было выбора. У меня жена и две дочери были. Ими и прижали. Или я работаю, или работают мои девочки, и совсем в другой области. Я использовал свои разработки и постарался сделать процесс изготовления фальшивок максимально сложным. Тогда я думал, что вот, сделаю немного, мои поддельные купюры все равно рано или поздно «отловят» и выведут из обращения – все-таки все деньги стекаются в Центробанк, а с их проверкой не мне тягаться. И надеялся, что никто не сможет повторить мою работу. Тем более и правда не повторят. Я был на удивление наивен тогда.

Елисей сделал взмах рукой в воздухе, словно хотел показать, насколько мечтателем он тогда был.

– Еще скажите – проявили альтруизм, – Лев постарался вложить в это слово максимум сарказма, но его собеседник успешно сделал вид, что не понял этого. Или, может быть, в самом деле верил в то, что тогда он действовал по воле обстоятельств, спасал жену и дочерей.

– За все, что я натворил, я уже давно отсидел, повторюсь, – развел руками Шукро, – и сейчас готов оказать помощь следствию, как говорится, всем, чем могу.

Он приложил руку к груди и притворно поклонился.

– Хорошо. Сбыт фальшивых долларов находился в конкретных руках?

– Да. И, может быть, я удивлю вас, но я отлично помню в чьих. У «Ямалхиммарша» была дочерняя авиакомпания, ну, вернее, сейчас бы ее назвали дочерней, а тогда, они просто наняли людей, которые будут играть роль директоров коммерческой авиакомпании. Я не знаю, сколько там было самолетов и летали ли они на большие расстояния, но базировались где-то на Ямале. Знаю, что там была очень сложная цепочка подчинения и переподчинения, и я даже в нее не вникал. Мне угрожали, я работал. Вы не поверите, насколько смехотворную сумму я за все это получил. Гроши. Но мне хватило, чтобы спрятать жену и детей. В Мексике. Ради этого и работал. И кстати, сейчас они там живут без меня совершенно спокойно, – усмехнулся Елисей.

Полковник кивнул и постучал карандашом по столешнице, показывая, что он записывает и ждет продолжения.

– Сможете сказать, сколько примерно вы напечатали?

– Ну что вы, не стоит так упрощать процесс, – усмехнулся Шукро. – Там целая поточная линия была, одни степени защиты чего стоили. А по поводу количества… Последняя партия – я уже говорил вам – была в двести десять банковских пачек. Десятка – на скачки курса, – пояснил он иронично. – До – более мелкие партии, в общей сложности тысяч двести. Но