Черные крылья - Николай Иванович Леонов Страница 18

– По камням?

– Ну да. Неучи обыкновенные. У нас тогда Павлиния служила секретарем в милиции. Она историк, и она хорошо в этом разбиралась. Она и сказала, что сатанисты эти вместо ритуальных камней… У нас тут есть рядом с кладбищем стоянки древних племен, они как парк под открытым небом сейчас, музей, а тогда просто развалинами были, там камни типа идолищ из земли торчали, – пояснил дядя Гена. – А вдоль дороги камни обычные, верстовые. Где расстояние отмеряли. А писали тогда закорючками и галочками. На своем, видимо, птичьем языке.

Дядя Гена отхлебнул чай, посмотрел в окно и продолжил, отвечал он при этом очень четко и толково, не растекался мыслью по древу и не делал много лирических отступлений, за что Гуров ему был очень благодарен.

– Так вот. Она нам тогда и сказала, что они перепутали. Не идолищам этим кровь приносили, а обычным верстовым камням. Ну, тоже старые, тоже тесаные. Почему бы и нет. И опять же, точно не назову даты и имена, но тогда главврач местной больницы приходил к нам и писал заявление о том, что из морга стали пропадать тела. И обычные тела, и те, кто был невостребованным.

Но сильно раздувать дело тогда не стали, свалили все на сатанистов. Но никого не поймали. Вроде как была стрельба какая-то. А потом раз – и пропали. Местные, у нас тут есть и местное население, сами знаете, исконные народы севера, вот они сразу сказали, что это духи наказали за темные дела. А я думаю, что сбежали эти сатанисты недоделанные. Тела, может, на органы продали или куда. Свежие же были. А сами дело свое сделали и свалили. Днем-то точно все эти сатанисты были обычными Машами да Васями.

Гуров кивнул. Больше они старика тревожить не стали, к нему постоянно шли люди, и поговорить толком особо не получилось. Да и сам Быстрыкин быстро свернул разговор, дав понять, что у него дела. Не любит он всех этих чаепитий и долгих разговоров.

– Получается, что сатанисты эти липовые заранее разыграли весь спектакль, чтобы, когда придет время, просто украсть тела, – подытожил Тарас.

– Да, – кивнул Лев, – думаю, что им зачем-то заказали эти трупы. Потом они все неожиданно стали пассажирами взорванного самолета. И вся эта история быстро закончилась. Значит, вот что нам нужно. Ты нашел тех, кого я тебя просил?

Тарас кивнул:

– Да, я передал все в полицию. Почти ни у кого из пилотов родственников не осталось, кроме Кашнера. Всего было два руководителя «Аналыка» – оба мертвы. Начальник отдела кадров, бухгалтер. Пилоты и всего две бортпроводницы. Офиса у них не было. Они арендовали две комнаты на аэродроме. Это все, что удалось узнать. Про дочь Кашнера ничего не известно. Вроде как у него был еще сын от первого брака, тоже пока ничего не знаю, фамилия у него была по матери.

– Почему не сохранились имена сотрудников?

Байбыкин пожал плечами:

– В то время у нас люди жили или очень богато, или очень бедно. Сам понимаешь, только недавно более или менее все выровнялось. Компании-транспортники жили лучше всего. Они возникали и пропадали постоянно. Быстрые деньги. Почти никто не остался потом здесь. Фамилию, когда ты обитаешь вдали от столицы, а особенно тут, на Севере, тоже сменить не так уж и сложно. Я помню, было время, когда многие из коренных народов продавали свои паспорта. А что? Выезжать они никуда не собирались. Через некоторое время приходили в полицию, говорили, что паспорт потеряли, документ восстанавливали, а где-нибудь на другом конце нашей родины уже спокойно жил с «утерянным» паспортом человек, которому очень сильно нужно было исчезнуть. Главное было не сильно светить документом и перекантоваться где-нибудь подальше от наших двух столиц.

– Бардак, – только и сказал полковник. Но все же он собрал данные для официальных запросов от главка. Порядок есть порядок. В целом все получилось так, как он хотел, более или менее мозаика складывалась. Но в то же время было понятно, что искать других участников этой истории нужно среди тех, с кем общались Антонов и Арутюнов. Здесь они явно оборвали все ниточки.

– Еще один момент ты можешь уточнить, не было ли в последнее время других интересующихся нашим делом? Может быть, кто-то так же, как и я, искал свидетелей?

Тарас кивнул:

– Да. Я уже спросил. Пока никто не наводил справки. Едем в тюрьму? Ваш генерал попросил нашего генерала устроить тебе встречу с нашей местной знаменитостью.

Лев кивнул и улыбнулся уголком губ, вот уж знаменитость так знаменитость. Нахимичил, а им теперь расхлебывать.

Елисей Шукро в самом деле оказался знаменитостью. Пока они ехали на зону, находившуюся в часе езды от Салехарда рядом с небольшим северным поселком, Тарас кратко ввел Гурова в курс дела. В тюрьме Елисей открыл в себе талант писателя и стал писать остросюжетную прозу. Началось все с того самого небольшого самиздата о том, как он сотворил отменную подделку забугорной купюры. С нуля, на собственноручно изготовленном оборудовании, с применением различных химикалиев. А уж потом перешел на детективы. Произведения у него получались емкими, жесткими, а главное, «все про нас»: писал Шукро про девяностые, двухтысячные на Севере, как жили там обычные люди, как умудрялись вляпаться в преступление, связаться с криминалом. Но делал автор это с таким умом, сердцем и чувством юмора, что, даже сидя в тюрьме, умудрился прославиться, постоянно занимает какие-то призовые места на литературных конкурсах, а то, что пишет он свои истории из зоны, только добавляет ему баллов в глазах общественности. И сидит он там, судя по всему, неплохо, даже два барака отремонтировали полностью на его деньги, так что Елисея там любят и ценят.

– Почти что наш местный Солженицын. К нему чуть ли не паломники идут. Даже проводит занятия в тюремном зале. Лекции, семинары… Кашпировский.

– Что, и воду заряжает через экран? – рассмеялся Гуров.

– Ну типа того, занятия по химии ведет, – отшутился Тарас.

Лев только покачал головой от удивления. Хотя в целом чему тут удивляться? Полковнику много раз попадались действительно талантливые заключенные, которые открывали себя, именно отбывая наказание. Когда появлялось свободное время для «подумать».

Елисей совсем не был похож на химика, разработавшего отличную