Сальто назад (СИ) - Рогов Борис Григорьевич Страница 44

Сердце Абдуллы забилось сильнее, ему в голову вдруг пришла мысль, что это воины Ирака, несущие освобождение единоверным братьям побережья Аль-Хасаа.[80] Он не стал поднимать шум, но спешно спустился и отправился к имаму Касиму, поделиться столь странным наблюдением.

Утро наступившего дня в Эль-Джубайле было отмечено резкими звуками полицейских сирен, лязганьем гусениц по асфальту и возмущёнными криками арестовываемых. Полиция грубо врывалась в дома шиитских имамов и прочих лидеров местных племенных кланов. Все они были учтены спецслужбами королевства, и задержать их для фильтрации диверсантов, не составляло труда. Королевская спецслужба «Аль-Мабахит Аль-Амма» более известная среди шиитского населения как просто «Мабахит» не прозевала появление в городе иностранного спецназа, но не сумела отследить, куда делись коммандос после высадки. Эр-Риад дал команду «бить по площадям», чтобы не позволить иранской заразе распространиться по побережью.

Но уже к вечеру того же дня народ взбудораженный повальными задержаниями, высыпал на улицы Эль-Джубейля. К вечеру, лозунги с требованиями немедленного освобождения лидеров шиитской общины, уже дополнили требования автономии провинции Аш-Шаркия. К утру население разошлось по домам, и власти вздохнули было с облегчением. Однако, думая, что всё закончилось, они ошиблись. Так как большинство населения города составляли приверженцы шиитской ветви, на следующий день объявили забастовку работники НПЗ, сталелитейного комбината, завода удобрений и докеры грузового порта. Пакистанцам, индийцам и прочим иностранным рабочим пригрозили расправой, если они осмелятся пойти против народа.

Власти ответили локаутом и жёстким разгоном демонстрантов на площади перед муниципалитетом.

До прямой стрельбы дело дошло на второй день противостояния.

— Лучше изолировать сейчас десяток непричастных, чем потом расхлёбывать последствия диверсий. — На аудиенции у своего брата короля Халида, Турки аль-Фейсал был настроен решительно и бескомпромиссно. — Лучше отрезать часть, чем потерять всё.

Кроме переброски дивизий в направлении границы с Кувейтом и Ираком, он рекомендовал королю срочно обратиться к США с просьбой о безотлагательной помощи.

— И чем крестоносцы смогут нам помочь? — король Сауд с горькой усмешкой посмотрел на министра внутренних дел. — Да ещё и срочно.

— Возможно, что сегодня ничем, такова воля Всевышнего, — согласился Турки аль-Фейсал. У янки на базе в Манаме только штаб с ротой связи. Всё остальное — это ударная группировка на авианосце «Эйзенхауэр» с ограниченным запасом боеприпасов. Чтобы янки развернули полномасштабную группировку сухопутных сил, им потребуется не меньше полугода, иншалла. За полгода Саддам, будь проклят он во веки веков, может занять Эр-Рияд, поставить послушную администрацию и подписать с ней договор, какой только пожелает. Джихад он уже объявил… Нам останется только начинать партизанскую войну за освобождение, да поможет нам Аллах. Но мы в силах устроить такой пожар на складе нефти, что мир содрогнётся. — Турки аль-Фейсал хищно оскалился.

— Я немедленно свяжусь с моим другом Картером, чтобы он скомандовал без всяких бюрократических проволочек о применении авиации против танковых полчищ Саддама, да поможет нам Аллах. — Король повторил салям и мазнул ладонями по лицу.

Жаркая тропическая ночь распростёрла чёрные крылья над такой же чёрной поверхностью морской глади. Не было ни ветерка, ни дуновения, ничего, что могло нарушить покой Аравийской августовской ночи. Только отблеск огней международного аэропорта «Бахрейн» на горизонте вносил некоторое разнообразие в пейзаж. На побережье острова Мухаррак виднелась редкая цепочка огоньков с черточками подсвеченных зелёным мечетей. Тиха персидская ночь… Только с взлётной палубы доносится пьяная матросская песня. Дисциплина нижних чинов на «Эйзенхауэре», как и на всё флоте, оставляет желать лучшего.

Атомный многоцелевой авианосец «Дуайт Эйзенхауэр», известный среди моряков как «Айк», водоизмещением 97 тысяч тонн, с атомной силовой установкой мощностью 260 тысяч л.с. и экипажем — в 5680 человек медленно и величественно рассекал чёрную воду у побережья крохотно королевства Бахрейн. Командер Ричард Пири, старший вахтенный офицер готовился к ночной работе, иронично прозванной ещё на британском «Гранд Флите» «стоячее лежание». За годы службы в «Нэви Форс» он, конечно, свыкся с ней, как с неизбежной необходимостью. Иногда ему даже казалось, что он полюбил эти, в общем-то, спокойные часы. Ни суеты, ни криков береговых чиновников, ни домогательств начальства. Но каждый раз, как ему предстояло заступать на мостик ночью, на душе у Пири скребли кошки.

Пири поручил вестовому приготовить дежурную чашечку кофе, а сам сел за заполнение вахтенного журнала. Он всегда заполнял его в начале дежурства, что позволяло быстрее сдать вахту сменной команде. Записывал только шаблон, оставляя достаточно места для вписывания возможных на море случайностей.

Внезапно до его уха донеслась серия странных хлопков со стороны острова Мухаррак, словно кто-то бил палкой по пыльному ковру. Звуки будоражили и вселяли беспокойство, тем более что и свечение над аэропортом приобрело багровый оттенок.

— Разрешите обратиться, сэр! — голос вахтенного лейтенант-командера оторвал Пири от раздумий.

— Докладывайте, лейтенант, что там?

— Какое-то странное обращение, — лейтенант строго соблюдал субординацию. — По содержанию, какие-то фанатики-националисты.

— О'кей! Давай сюда, что ещё за террористы, и чего они от нас хотят?

«Всем, всем, всем! Фронт национального освобождения Бахрейна сообщает о начале вооружённой борьбы с преступной кликой самозванцев Халифа. Терпение многострадального народа Бахрейна истекло. Сегодня наши братья по вере нанесли демонстрационный удар по инженерной инфраструктуре аэропорта, завтра, если Халифа не уйдёт сам, мы ударим по его дворцу. Гнев народный сметёт с лица родины чужеземных оккупантов! Враг будет повержен! Победа будет за нами!»

Пири в недоумении пожал плечами, — нам то, что с того?

— Не знаю, сэр, но что-то мне подсказывает, что ничего хорошего. Либо это провокация иранцев, либо мухабараты Саддама воду мутят.

— По крайней мере, сегодня нам точно ничто не угрожает. Призыв направлен к местным властям. Короче, вопрос для политиканов. Пусть они и разбираются. Но всё равно, спасибо за информацию, обязательно упомяну в гроссбухе. — Пири шлёпнул ладонью по странице открытого журнала.

Он не мог знать, что в это же время прозвучали взрывы по всему северо-западному участку побережья Персидского залива. Подожжён нефтеналивной терминал в Ал-Ахмади, нефтяные морские платформы «Джураид», «Абу-Сафан» и сооружения «АРАМКО» в Рас-Тануре. Всю шиитскую полосу южного берега залива прошила огненная очередь терактов.

Утром с большинством пожаров удалось справиться. Конкретный ущерб был оценен как незначительный. Единственным крупным называли только пожар в Рас-Тануре, и то ссылались на несоблюдение дежурной сменой правил пожарной безопасности.

Все главы арабских государств выступили в экстренных выпусках ТВ-новостей с гневными отповедями по адресу шиитских еретиков и их иранских вдохновителей.

Не остался в стороне и аятолла Хомейни. Он тоже обратился ко всем мусульманам мира. Как положено, осудил акты террора и призвал всех правоверных к миру и взаимному согласию в борьбе против сионизма и американского империализма.

После его речи все ещё больше утвердились в мысли, что акт террора — дело рук КСИР[81].