Измена. Ты нас предал, Дракон! - София Руд Страница 18

— Ты думаешь, он ищет тебя, чтобы навредить? — спрашивает медведь, вырывая меня из бездны отчаяния.

Я не знаю, чего он хочет. Но уже навредил! Сделал очень больно.

— Даже если не хочет, то все равно это случится, — шепчу я. — Мне больно от одного лишь взгляда на него. А то, что он сделал..

Замолкаю, потому что не хочу опять заплакать. Да и чернить Рида перед другим человеком не хочу. Достаточно того, что я уже рассказала. Большего не надо.

Медведь почему-то отводит глаза и хмурится. желваки начинают играть, а пальцы сцепляются в кулаки.

У него такая реакция, будто я говорю не о муже, от которого он же меня и спасает, а о его близком друге.

Рид ему успел заморочить ему голову?

— А если он может все объяснить? Если он может все исправить, — говорит Кирк такие вещи, от которых у меня волосы встают дыбом. — Ты согласишься его выслушать?

Что?!

Не верю своим ушам! Ушел один Кирк, вернулся другой. Тот был за меня, этот за… Рида?!

— Почему ты об этом спрашиваешь? Что такого он тебе наговорил, что ты за него заступаешься?

Опять хмурится.

Смотрит на меня таким испытывающим взглядом, что душа уходит в пятки.

— Пусть лучше он сам тебе скажет. Выслушай. Всего один раз.

— Нет! — отрезаю я слишком бурно, и Дэриэл просыпается от шума.

О боги! Я совсем с ума сошла, так его пугать?

Мой малыш…

— Давай я. Тебя ноги от волнения не держат, — опережает меня Кирк и берет Дэриэла на руки.

Малыш тут же стихает, тянется к нему, улыбается, а Кирк….

В душе что-то трескается. И я не сразу понимаю от чего.

Просто это очень непривычно. Кирк и раньше брал Дэриэла на руки. Осторожно, со знанием дела. Но теперь все иначе.

Я вижу в его глазах неподдельную любовь и трепет, и это рождает во мне очень-очень опасные мысли.

Он смотрит на Дэриэла так, как любящий отец смотрит на сына..

— Мэл! — слышу крик в коридоре, грохот и топот.

Вот только этот голос… голос медведя. Настоящего! Без иллюзии!

Еще секунда, и рыжий Кирк влетает в комнату, чуть не снося собой дверь с косяком. Замирает, глядя на меня и блондина, который держит на руках моего ребенка.

Боги, убейте меня.

Я знаю, кто под иллюзией....

Глава 18. Где. Мой. Сын?!

Боги, убейте меня.

Я знаю, кто под иллюзией..

— Рид! — онемевшими губами шепчу я, и по его взгляду понимаю, что права.

Ноги в момент становятся ватными, я готова упасть, но бегу, чтобы забрать Дэриэла из его рук, а в глазах моментом темнеет…

Сквозь тишину, обволакивающую слух, пробиваются тихие трели птиц и стрекот цикад, знакомый до боли. В первые секунды забвения я еще нежусь в теплой постели, а затем вскакиваю в ужасе.

Цикады!

Голова кружится, в глазах рябит, но я заставляю себя смотреть и с нарастающим ужасом убеждаюсь, что нахожусь там, где никак не должна была оказаться.

В замке. В своей спальне. В своей постели.

Не в той, в которую меня перевели к концу беременности. А в общей спальне с Ридом. Его здесь нет. Здесь никого нет! И даже моего Дэриэла!

Слетаю босыми ногами на пол и в одной белой сорочке вылетаю в коридор.

— Госпожа! — пугается меня прислуга, и не зря.

Я точно одичавшая, точно не в себе, требую, чтобы она ответила мне, где сын. Она в испуге мямлит, ни в чем не виновата, знаю. Но то, что сейчас распирает меня изнутри, невозможно сдержать.

Я готова раздирать стены ногтями, чтобы найти своего ребенка.

Куда они его дели?!

— Умоляю, скажи! — оседаю перед ней на колени и плачу.

Мне дико… дико страшно за него.

— В детской, госпожа, он в детской! — лепечет девчонка, сама уже стоит в слезах бледная и указывает на дверь.

Взлетаю на ноги и, скользя, кидаюсь в комнату.

— Тише. Он спит, — говорит мужчина, стоящий ко мне спиной у детской кроватки.

Он оборачивается, и секунду мой мозг отключается. Судорожно и растерянно пытаюсь понять, есть ли угроза для сына. Но нет. Ее нет.

Дэриэл, действительно, мирно спит, сладко причмокивая, в специальной детской кроватке в той самой комнате, куда Рид меня не пускал, обещая сюрприз, который мне точно понравится.

Вот только, все пошло не так.

— Отойди от моего сына. — рычу я, глядя на мужа.

Острые черты лица. Темные брови, выразительные глаза цвета грозового неба. Когда-то я тонула в них, а сейчас испытываю испепеляющую боль и страх.

— Я не наврежу ему, Мэл, — тихо скрипит голос Рида.

— Ты назвал его порождением Тьмы!

— Я был слеп..

— Ты позволил сбросить его со Скалы!

— Это не так! — отрезает он и отворачивается, чтобы я не увидела в его глазах испепеляющее пламя.

Рид Дидрих

— А как? — ее голос пронизан дикой болью и страхом.

И я знаю, что виной всему я и только я.

Знаю, что ни одни слова не изменят того, что случилось. Если бы я мог перевернуть мир для нее, я бы перевернул. Но даже тогда она не простит.

Я сам себя не прощу.

— Лекарь…. — произношу одно лишь слово, и лицо Мэл идет рябью.

Ей больно даже от упоминания. И я не хочу ее мучить. Не хочу терзать душу, но иначе эту гнойную рану не вскрыть.

Она не простит, но должна знать правду.

— Он питал твое тело черной магией, — говорю ей, но это ничего не меняет.

Я убийца. Я убийца собственной жены и ребенка, а не он.

Я, а не он, позволил женщине, которую поклялся защитить, ступить со Скалы с новорожденным ребенком. Я это допустил.

И помилование от короля, на которое я поставил все, ничего не стоило в итоге.

Мою семью спас огонь, в который триста лет уже никто не верит. Он, а не я.

— Я знаю. — шепчет Мэл. — Догадалась. Вот только зря ты не отправил меня на Скалу в тот же день.