«Демонология» короля Якова с приложением «Вестей из Шотландии» - Яков, король Шотландский и Английский Страница 45

несчастные простушки, страдающие ментальными расстройствами, меланхолией. Когда в 1907 г. известный венский издатель Гуго Геллер запросил у Зигмунда Фрейда выбор «десяти лучших книг» в истории, тот ответил: «Вы не спросили про “десять величайших произведений (мировой литературы)”, на что мне следовало бы ответить, как и многим другим: Гомер, трагедии Софокла, Гетевский “Фауст”, Шекспировские “Гамлет”, “Макбет”, etc. Вы также не сказали “десять самых значительных книг”, которые включали бы такие научные достижения, как книги Коперника, старого врача Иоганна Вейера о вере в ведьм, Дарвиновское “Происхождение человека” и другие…» (Eissler 1951. P. 319–320). По мнению Фрейда, книга Вейера относится не только к десятку самых значимых в истории, но занимает там одно из первых мест – между Коперником и Дарвином. Впрочем, речь именно о ее влиянии на становление психоанализа. Главным объектом критики Вейера были положения трактата Генриха Крамера (Инститориса) и Якоба Шпренгера «Молот ведьм» (Malleus Maleficarum), вышедшего в 1486 г. и ставшего настольной книгой инквизиторов. Вейер твердо верил в магию и демонстрировал исключительные познания в оккультных науках, но отвергал возможность простых селянок заключать договор с самим дьяволом. В его понимании ведьмы – жертвы демонов. Кроме того, в работе Вейера содержится множество свидетельств современника о деятельности легендарных Агриппы Неттесгеймского, Иоганна Тритемия и даже доктора Фауста. С Агриппой (см. прим. 13) Вейер был знаком в последние годы, когда тот бывал в Бонне в 1532–1535 гг., и заимствовал у него рукопись «волшебной книги» – «Стеганография» (букв. «Тайнопись») Иоганна Тритемия, из которой сделал множество выписок. При жизни Вейера De Praestigiis Daemonum выдержало шесть переизданий. Пятое издание (1577) было богато оформлено, содержало портрет автора и сопровождалось приложениями, двумя дополнительными трактатами – Liber Apologeticus и Pseudomonarchia daemonum. Последний, «Псевдомонархия демонов», представлял собой развернутую демоническую иерархию с королями, герцогами, графами и легионами вассалов в подчинении (Weyer 1577). С одной стороны, Вейер выступал против пыток, колдовства и преследования ведьм, а с другой – доходил до инфернальных глубин мистики, воплощая фантастическую демонологию, за что в совокупности был презираем большинством инквизиторов и демонологов, включая Жана Бодена и короля Якова, предпочитавших «рациональные» методы противостояния Сатане (см.: Trevor-Roper 1969. P. 73–75; Thomas 1991. P. 693; Baxter 1977. P. 53–54; Levack 2004. P. 277–284). В своей работе «О демономании колдунов» 1580 г. Жан Боден (см. прим. 10) выделил критике Вейера, которого называл не иначе как «защитник колдунов» (Боден 2021а. С. 114, 158, 198, 242), отдельную главу «Опровержение мнения Иоганна Вейера» (Там же. С. 357–405; см. также: Тогоева 2023). Трактат Вейера был переведен на немецкий уже в 1565 г., на французский – в 1567 г. На английский его переложил Реджинальд Скот (см. прим. 1) в своей книге 1584 г. (см. также комментарии: Weyer 1998). На русском имеется частичный перевод К. В. Бандуровского и Н. Н. Трубниковой первых трех книг: Герметизм 1999. С. 386–441. Подробнее про Вейера см.: Van Nahl 1983; Роббинс 2001. С. 82–84; Valente 2022.

4

В оригинале: Sorcerie and Witch-craft. Слово sorcery заимствовано английским из французского, где sorcerie означает то же самое – магическую силу. Оно восходит к латинскому sors («судьба») через sortiarius («бросающий жребий», «прорицатель», «гадатель») (ср. прим. 105). Выражение witch-craft часто писали через дефис, понимая именно как «ведовское ремесло», а слово witch применяли не только к женщинам – это мог быть мужчина, колдун. Собственно ведьма – это she-witch. Само witch восходит к нижненемецкому wicken («предсказывать», «пророчить»), то есть в сочетании Witch-craft фактически является синонимом sorcery, как его понимал король Яков. Современное wizard (колдун), производное от wise (мудрость), в XVI в. еще не связывали исключительно с занятием магией. Король Яков этого слова – wizard – вообще не использовал. Сейчас для выражения нейтрального отношения, без обязательной связи с дьявольщиной, в английском предназначено слово magician (маг), но Яков изначально придавал ему негативный, инфернальный оттенок. Возможно, он следовал в этом за Боденом, который при переводе на латынь своего сочинения «О демономании колдунов» (см. прим. 10) французское sorcier передал именно как magus, наполнив связью с ересью и сатанизмом. См.: Rosen 1991. P. 24 n. 26. В современном английском sorcery обязательно связывают с ведовством, колдовством и черной магией, чего нет в русском, где волшебник – это тот, кто гадает, предсказывает – волхв, скорее современное magician. Для передачи на русском пары Sorcery & Witchcraft, которые у Якова почти синонимы, представляется уместным «ведовство и колдовство», а если речь о представителях ремесла, то «ведьма и колдун» (witch – sorcerer).

5

В оригинале: …vpon genus, leauing species, and differentia to be comprehended therein. Род (genus) – в аристотелевской логике большой класс явлений, вторая обобщающая категория после вида. Яков хочет сказать, что говорит в общих терминах и категориях, не углубляясь в частные элементы системы (species; виды) и их различия (differentia).

6

В оригинале: …all kindes of daintie disshes, by their familiar spirit. Сейчас английское понятие familiar spirit («близкий дух», «домашний дух») или просто familiar («близкий») зачастую используют без перевода как термин – «фамилиар» («фамильяр»). Окончательно эта новация еще не утвердилась в историографии. На самом деле речь о бесятах или чертях, сверхъестественных субстанциях, духах, особенно приближенных колдунам и ведьмам, компаньонах, прислуживающих им в быту или в магических деяниях. Они известны в разных культурах, например, в Норвегии и Дании, где их называют «апостолами». В Англии они обычно выступали в качестве какого-то животного (кошки, собаки, жабы, совы и пр.), постоянного спутника ведьмы. Этим духам поручали мелкие проказы и сервис, в том числе доставку лакомств. Так, например, в пьесе Кристофера Марло о Фаусте (ок. 1588–1592) у Вагнера имеются в услужении два дьявола Балиол и Белчер, а поступающего к нему на службу шута он обещает научить «превращаться во всякую всячину; в собаку, в кота, в мышь или крысу, во все что угодно» (Марло 2019. С. 21). В другой сцене «проворный дух» Мефистофель по повелению Фауста мгновенно доставляет герцогине гроздь винограда с другого конца света (Там же. С. 59). Уже самые ранние фрагменты легенды о докторе Фаусте намекают, что его сопровождал бес в виде собаки. Протестантский богослов Иоганн Гаст отметил в своих «Застольных беседах», опубликованных в 1548 г.: «Были у него собака и конь, которые, полагаю, были бесами, ибо они могли выполнять все, что угодно. Слыхал я от людей, что собака иной раз оборачивалась слугой и доставляла хозяину еду» (Фауст 1978. С. 14, 276). М. А. Тимофеев в сборнике «Демонология эпохи Возрождения», вышедшем в 1995 г., familiar spirits перевел как «знакомых духов» (Тимофеев 1995. С. 98, 99). В переводе энциклопедии Р. Х. Роббинса (1959) название статьи Familiars Т. М. Колядич и Ф. С. Капица представили как «Домашние духи ведьм». Термин «фамилиары» в своем тексте они не использовали, а само явление в первых же строках поняли как «домашний дух, личный демон или чертенок» (Роббинс 2001. С. 149). В русскоязычном издании энциклопедии Р. Э. Гуили (1989) название статьи Familiars переводится «Спутники ведьм». В тексте говорится про этих «спутников»: «также называемых “чертенятами”» (Гуили 1998. С. 543–544). Для Роббинса, Гуили и их переводчиков,