Путешествие в Россию - Якоб Ульфельдт Страница 30

“пятница”, буквально: “Венерин день”) и т. п. Библейско-церковный пласт представлен прежде всего характерной лексикой (idola, sculptilia (“идолы”, “кумиры”), verecundia (“боязнь, благоговение”), veredarius (“конный гонец”, слово из Вульгаты), gravamen (“тягость”), уже упомянутое ethnicus и др.), а также несколькими библейскими цитатами (кстати, не по Вульгате) и реминисценциями, попадающимися в рассуждениях о религии русских и о нравственности. Достаточно значителен и пласт средневековый. Слова: treuga (с. 168: “перемирие”, изначально — французское заимствование), mare (в значении “пролив”), miliare (обычное средневековое “тысяча” вместо классического mille), halex (= alec, с. 210: в средневековом значениии “сельдь”), beanus (с. 181: “подмастерье, ученик”), populi (с. 182: в средневековом значении “люди”), mandare и mandatum (часто и в самых разных значениях), villa (в значении “город”), praefectus (в значении “главный человек в городе”, “фогт”, в России — “воевода”), conductus (с. 180, 214: “гостевая неприкосновенность”), minus в значении “не” и quo minus в значении “чтобы не” и т. д. Выражение: pro suo velle (с. 181, 203: “по своему желанию”, буквально: “в соответствии со своим "хотеть"”). Влиянием средневекового языка также объясняется непоследовательное употребление времен конъюнктива в придаточных предложениях и, впрочем весьма редкое, ошибочное определение рода существительных (на с. 177 слово женского рода turris согласовано с прилагательным в среднем роде: turribus ornata, quae ferro sunt tecta). Кроме того (еще одна небольшая ошибка), в одном месте (с. 171) Ульфельдт путает глагол moliri (“метать, бросать”) с прилагательным molestus (“тяжкий, обременительный”) и вместо “нас бросало бушующими волнами” (undis aestuantibus moliti fuissemus) у него получается “мы были отягощены бушующими волнами” (undis aestuantibus molesti fuissemus). В добрых средневековых традициях выдержано и ученое предисловие с его тяжелыми периодами и изъяснением целей, с которыми написан труд. Отметим, что, хотя первый из перечисленных пластов в записках наиболее силен, два других дают о себе знать почти на каждой странице.

Достаточно сухой, простой и однообразный язык сочинения постоянно прерывается эмоциональными пассажами, где автор бранит и бранит своих приставов, словно бы именно для этого написано все “Путешествие”. Однако сама брань весьма стандартна и по большей части сводится к обвинениям в вероломстве (Ульфельдт все время пишет о том, как послы обманывались в своих надеждах, для чего применяет выражение spe frustrari). Поэтому нам будет несложно перечислить те немногочисленные риторические приемы, которые встречаются в записках. Самая частотная у Ульфельдта фигура речи — гендиадис, то есть выражение одного понятия двумя словами, соединенными союзом “и”. Вот три примера: sub frondibus et arboribus (с. 172: “под кронами деревьев”, буквально: “под кронами и деревьями”); vi armisque (с. 177: “силой оружия”, буквально: “силой и оружием”, это очень обычная в латинской литературе идиома); civium incolarumque ope (с. 222: “с помощью местных горожан”, буквально: “с помощью горожан и местных жителей”). Иногда попадаются в сочинении Ульфельдта сравнения и метафоры (скажем, на с. 209 русские сравниваются со “львами рыкающими”, которые терзают ливонцев), обращения к читателю и риторические вопросы, а один раз звучит явная ирония. После того как мы узнаем о том, сколь плохо обращались с датскими послами в Новгороде, автор записок сообщает: “Мы не сильно удивились этому, в особенности потому, что Исдан Иванович, который прибыл с нами из Дании, был воеводой этого города и часто обещал нам по дороге, что не забудет милостей, оказанных ему в Копенгагене” (с. 209). Это, пожалуй, все, что можно сказать об изобразительном мастерстве Ульфельдта. Создается впечатление, что автор так до конца и не решил, будет ли его сочинение сухой сводкой фактов или же неким осмыслением увиденного в России. Даты прибытия и отбытия, а также указание расстояний между пунктами, краткость большинства описаний, упоминание о том, что у русских нет недостатка в соли и т. п., казалось бы, наводят на мысль о деловом отчете. Однако ученое предисловие, размышления о почитании икон, подробный рассказ о препираниях с приставами, более того, длинные пассажи прямой речи говорят о второй стороне замысла. Таким образом, неравномерность и неровность — вот как можно было бы определить основную черту стиля Ульфельдта.

Несмотря на то, что приведенные в настоящей заметке наблюдения достаточно разрозненны, ведь у нас не было цели рассмотреть язык записок Якоба Ульфельдта всесторонне или как систему (а применительно к столь короткому тексту столь периферийного литератора это и не имеет смысла), мы попытались выделить то, что, как надеемся, поможет читателю понять характер писательского таланта автора и уяснить некоторые особенности того латинского языка, на котором в XVI—XVII вв. создавались отчасти занимательные, а отчасти публицистические сочинения, нередко, как и в случае с Ульфельдтом, облекавшиеся в форму путешествий.

“Каталог книг, предназначенных для повседневного пользования” из библиотеки Якоба и Лаурида Ульфельдтов Catalogus Librorum usui quotidiano destinatorum[239].

1. Biblia Roberti Stephani[240].

2. Theatrum Orbis Orterii[241].

3. Gullusso de Fortificatione.

4. T. Livius.

5. Chronologia Funccii[242].

6. Chronologia Bucholceri.

7. Chronicon Carionis[243].

8. Scardius[244].

9. Sleidanus[245].

10. Xenophon Grace. Lat. Henr. Stephani[246].

11. Regnorum Aquilonarium historia Crantzii[247].

12. Saxo[248].

13. Vivae omnium Imperatorum Imagines[249].

14. I Pars Comitiorum Imperial Germ.

15. Scaliger de Emendatione temporum[250].

16. Ferrettus de re militari[251].

17. Respubl. Mundi Hispanice[252].

18. Hoffhaltung des Turckisken Keysers[253].

19. Formular Buck Saurii[254].

20. Der I Theil aller des H. Romischen Reichs gehaltener Reichsztag etc.

21. El perfetto Capitan[255].

22. Chronica de las tres Ordenes[256].

23. Relationes manuscriptae[257].

24. J. Lipsius de militia Romana[258].

25. Corpus Juris[259].

26. Geographia Magini[260].

27. Daemonomania Bodini[261].

28. Celestina Hispanice[262].

29. Milicia de Equitu Hispanice.

30. Cuerpo Enfermo de la milicia Espannola.

31. Propositioni in materia di Cose di Stato[263].

32. Theorica et practica di Guerra[264].

33. Relationi Universali di Botero[265].

34. Thucydides.

35. Chronologia Chytraei[266].

36. Seneca.

37. Descrittione di tutta Italia di F. Leandro[267].

38. Guicuardino[268].

39. Buchananus[269].

40. Tacitus[270].

41. Vegetius de re militari.

42. Polybius.

43. Respubl. Bodini[271].

44. Institutiones Calvini[272].

45. Loci Communes Philippi[273].

46. Machiavellus.

47. Hesiodus.

48. Politianus[274].

49. Krigs Regiment[275].

50. Terentius Mureti[276].

51. Nomenclator