Сон в Нефритовом павильоне - Автор Неизвестен Страница 74

С этими словами она взмахнула ножом, Чунь-юэ упала на землю, а старушонка исчезла. Пораженные прохожие кинулись к упавшей служанке и увидели: нет у нее носа и обоих ушей и все лицо несчастной залито кровью. Слух о происшествии быстро разнесся по столице, и про невиновность Феи и злодейство жены сановного Хуана узнали все.

Слуги, которые держались неподалеку, подняли Чунь-юэ и внесли ее в дом. Увидев, что сделалось со служанкой, госпожа Вэй и ее дочь затряслись от ужаса. Но госпоже Вэй урок этот не пошел впрок! Уложив Чунь-юэ в своей спальне, она села поджидать мужа.

Вернувшийся со службы Хуан, увидев удрученными и жену и дочь, спросил:

– Что у вас опять тут случилось?

– Право же, вы словно глухой и слепой, – скривившись, запричитала госпожа Вэй. – Не знаете, что в вашем собственном доме творится!

– Да в чем дело? Говори же поскорее!

Госпожа Вэй указала на Чунь-юэ.

– Взгляните на эту несчастную!

Хуан раскрыл пошире подслеповатые глаза: какая-то женщина, вся в крови, без носа и без ушей, – смотреть страшно!

– Кто это?

– Наша служанка, бедная Чунь-юэ.

Хуан побелел и спросил, как это произошло.

– Прошлой ночью, когда пробило третью стражу, в наш дом забралась убийца и утащила Чунь-юэ. Нам удалось спастись, а бедняжке пришлось сами видите каково. Неслыханное варварство! До сих пор от страха дрожу, а виновница всего – Фея!

– А как вы догадались, что убийцу подослала Фея? – опешил Хуан.

– И догадываться не пришлось! Убегая, убийца сказала: «Я пришла за госпожой Хуан. Шла к Янам убить госпожу Фею, но, убедившись в ее чистоте, явилась сюда наказать жену и дочь превосходительного Хуана». Ясно ведь, что навела убийцу подлая наложница!

Выслушав жену, сановный Хуан разгневался и тут же решил отдать повеление по судебному ведомству о розыске убийцы, а государя просить о наказании Феи. Но госпожа Вэй покачала головой.

– Это не годится: в прошлый раз вы ведь тоже докладывали государю о Фее, но, кроме позора, ничего не добились. Пригласите лучше моего племянника, он ведь служит советником у государя. Скажите ему, что дело идет о подлежащем суду нарушении устоев морали, а долг племянника – как раз и заниматься такими вопросами.

Сановный Хуан согласился с женой, тотчас послал за племянником госпожи Вэй, которого звали Ван Суй-чаном, и пересказал ему все, что услышал от женщин. Ван Суй-чан был человеком недалеким и без труда дал убедить себя в правоте семьи Хуанов. Он обещал начать дело против наложницы.

Тем временем госпожа Вэй потихоньку от мужа пригласила придворную даму Цзя.

– Давно мы не виделись с вами, но я постоянно вспоминаю о вас. А сегодня решилась просить вас посетить наш дом, чтобы заручиться вашей поддержкой в одном непростом деле.

Указав на Чунь-юэ, она сказала:

– Эта бедная девушка – служанка моей дочери. С ней случилось несчастье: пострадала от ножа убийцы вместо госпожи. Она жива, но осталась на всю жизнь калекой. Муж говорит, что ее можно вылечить снадобьем из крови ящерицы. Однако это лекарство – большая редкость, и я не могу его раздобыть. Говорят, оно имеется у дворцовых лекарей. Не сможете ли вы облегчить судьбу бедняжки?

– В вашем доме большая беда! – воскликнула гостья. – Почему же вы не схватили убийцу, не привлекли к ответу негодницу, которая подослала, не наказали обеих?

– Такова уж судьба моей доченьки, – вздохнула госпожа Вэй, – а от судьбы никуда не денешься. К тому же муж мой стар и немощен, семейными делами заниматься не желает. Вот у меня и нет другой опоры, кроме вас!

Дама Цзя распростилась и ушла и вскоре прислала нужное снадобье. Затем она отправилась к императрице и пересказала ей историю, изложенную женой Хуана, от себя добавив:

– Дочь Хуана ужасно ревнива, но мне думается, что и эта Фея Лазоревого града не без греха. А госпожа Вэй оказалась меж ними, как меж двух огней. Надо бы ей помочь!

– Не верь ни единому ее слову, – улыбнулась императрица.

На другой день на приеме у Сына Неба советник Ван Суй-чан представил на высочайшее имя доклад, в котором говорилось:

Законы морали и нравственности – устои государства. Наложница Верховного инспектора Юга Ян Чан-цюя по прозвищу Фея Лазоревого града вознамерилась погубить законную супругу Ян Чан-цюя: сначала травила ее ядом, а недавно подослала к ней наемного убийцу. Об этом невозможно без содрогания ни рассказывать, ни слушать! Не почитать старшую жену – тягчайший грех против устоев, подстрекать к убийству – деяние, подлежащее наказанию через суд. Прошу Ваше Величество передать это дело в судебную палату, дабы схватить убийцу и наказать наложницу Ян Чан-цюя и тем самым укрепить порядок и нравы.

Император гневно взглянул на сановного Хуана и вопросил, отчего тот молчит, ведь речь идет о делах его семьи. Сложив почтительно ладони, Хуан говорит:

– Я ничего не смею сказать вашему величеству, ибо стар и все мое время уходит на верноподданную службу, так что мне недосуг заниматься семейными делами.

Император помолчал, подумал и произнес:

– Вторжение убийцы в дом, даже если бы речь шла о жилище простого горожанина, – вещь из ряда вон выходящая, тем более ужасно, что насилие произошло в доме заслуженного вельможи. Но любой убийца осторожен, его трудно поймать, поэтому надо начать с выяснения – кто его подослал.

Сановный Хуан низко поклонился.

– Я уже докладывал вашему величеству о Фее Лазоревого града, но мои заключения были подвергнуты тогда сомнению. Больше я не осмеливался оскорблять слух вашего величества тем, что можно почесть пустыми женскими дрязгами и сплетнями. Однако эта Фея – женщина неслыханного коварства, она и подослала убийцу, тут даже и расследовать-то нечего. Сам убийца назвал ее имя, об этом все в столице знают!

Сын Неба вскипел:

– Зависть и ревность свойственны людям, но разве допустимо по этой причине покушаться на жизнь человека? Повелеваем схватить убийцу, а Фею Лазоревого града выслать туда, откуда она прибыла в столицу!

– Мы не знаем, откуда она прибыла, – вставил слово советник Ван Суй-чан. – Может быть, лучше заключить ее в тюрьму?

– Мы подумаем об этом, – ответил император. – Пока оставьте саму Фею и займитесь поимкой убийцы.

После приема государь отправился в покои императрицы и в беседе рассказал ей, помимо прочего, о деле Феи и принятых им мерах. Императрица улыбнулась.

– Я тоже слышала об этом. Думаю, что все это подстроено из ревности, и незачем двору