Наш Дом. Жизнь в духовном мире - Франсиско Кандидо Хавьер Страница 4

Но самые сильные эмоциональные переживания ждали меня чуть позже.

Я ещё не оправился от утешительного сюрприза, как в комнату проникла божественная мелодия. Она показалась мне нежным собранием звуков, исходивших из высших сфер. Прекрасные гармоничные ноты пронизали моё сердце. На мой вопросительный взгляд санитар, находившийся рядом, мягко пояснил:

— Вы прибыли в Наш Дом. В основных группах этой колонии, основанной на созидательном труде и посвящённой Христу, существует неразрывная связь с молитвами Правления.

Пока музыка, наполненная незримым ароматом, пронизывала пространство, он искренне попрощался со мной, добавив:

— А теперь отдохните. Я вернусь к вам после молитвы.

Меня охватило неожиданное душевное волнение.

— Не могу ли я пойти с вами? — спросил я.

— Вы всё ещё слабы, — вежливо ответил он, — но если чувствуете в себе силы…

Эта мелодия действительно придала мне энергии. С большим трудом мне удалось подняться и ухватиться за протянутую братскую руку. Шатаясь, я вошёл в огромный зал, где в благоговейной тишине пребывало многочисленное собрание. Со свода, источавшего сияние, свисали изящные гирлянды света от самого потолка до основания, образуя сияющие символы Высшей Духовности. Казалось, никто не замечал моего присутствия, хотя мне было неловко от собственного изумления. Все присутствующие были сосредоточенны и, казалось, чего-то ожидали. Едва сдерживая множество вопросов, вертевшихся в голове, я заметил, что на заднем плане на огромном экране появилось чудесное изображение ослепительного света. Подобно современному телевидению, на экране возникла панорама дивного храма. На возвышении сидел старец, увенчанный сиянием и облачённый в белоснежную сверкающую тунику, возведший очи горе в молитве. На уровне ниже семьдесят две фигуры сопровождали его в почтительном молчании. Я очень удивился, увидев Кларенсио среди этой ассамблеи, в окружении сияющего старца.

Я сжал руку моего друга-санитара, и он, понимая, что я больше не могу сдерживать неотложные вопросы, ответил мне так тихо, что голос его был подобен журчанию воды:

— Соблюдайте тишину. Все жители и служители Нашего Дома молятся вместе с Губернатором. Давайте же вместе восславим Невидимое Сердце Небес!

Не успел он закончить объяснение, как семьдесят две фигуры начали петь гармоничный гимн неописуемой красоты. Лицо Кларенсио в кругу почтенных собратьев излучало особенно интенсивный свет. Небесная песнь состояла из ангельских, возвышенных нот. В зале царили таинственные вибрации мира и радости, и когда серебряные звуки совершили восхитительное стаккато, в вышине возникло чудесное синее сердце[1] с золотыми прожилками. Прекрасная музыка немедленно ответила на хвалу, доносившуюся, казалось, из отдалённых сфер. Затем на нас пролился обильный дождь из синих цветов, но если бы мы попытались поймать эти небесные незабудки, то не смогли бы удержать их в руках. Крошечные лепестки, сотканные из божественных флюидов, рассыпались от лёгкого прикосновения, даря в этот миг обновление и прилив сил.

После окончания молитвы друг-санитар, присматривавший за мной, помог вернуться в больничную палату. Однако я уже не был так слаб, как несколькими часами ранее. Первая коллективная молитва в Нашем Доме произвела во мне полную трансформацию. Неожиданное облегчение охватило мою душу. Впервые за многие годы страданий моё бедное сердце, тосковавшее и измученное, так долго остававшееся пустым, наполнилось щедрыми каплями надежды.

[1] синее сердце — в контексте спиритической литературы, часто символ духовного центра, божественной любви или Высшего Существа, иногда ассоциируется с понятием «Сердце Небес» как источник милосердия и духовной энергии.

4. ДУХОВНАЯ МЕДИЦИНА

На следующий день, после глубокого и восстанавливающего сна, я испытал радостное благословение от дружелюбного Солнца, чей свет мягко согревал моё сердце. Целительное сияние, проникавшее через широкое окно, наполняло всю комнату ласковым светом. Я чувствовал себя другим. Во мне пробудились новые силы. Мне казалось, я жадно глотал радость жизни глотками. В душе моей оставалось лишь одно тенистое место: тоска по дому, привязанность к семье, оставшейся так далеко. В голову приходило множество вопросов, но чувство облегчения было так велико, что успокаивало дух, отдаляя от любых тревог.

Мне захотелось встать, насладиться картиной Природы, полной света и дуновений, но я понял, что без помощи друга-санитара мне не подняться с кровати.

Не успев опомниться от новых впечатлений, дверь открылась, и я увидел Кларенсио в сопровождении приятного незнакомца. Они поприветствовали меня, пожелав мира. Едва мой благодетель поинтересовался моим состоянием, как санитар тут же подошёл, чтобы дать нужные сведения.

Улыбаясь, Кларенсио представил меня своему спутнику. Это был брат Энрике де Луна из службы Медицинской помощи духовной колонии. Облачённый в белые одежды, он излучал безмерную доброжелательность. Энрике внимательно меня выслушал и сказал:

— Очень жаль, что вы прибыли к нам в результате самоубийства.

Пока Кларенсио сохранял спокойствие, во мне закипело странное возмущение.

Самоубийство?! Я вспомнил обвинения злобных существ из тьмы. Несмотря на всю благодарность, я не мог молчать перед таким утверждением.

— Думаю, это ошибка, — с обидой произнёс я. — Мой уход из мира произошёл не по этой причине. Я боролся за жизнь в больнице сорок дней, пытаясь победить смерть. Перенёс две серьёзные операции из-за кишечной непроходимости…

— Да, — ответил доктор с тем же непоколебимым спокойствием, — но причины этой непроходимости коренятся гораздо глубже. Возможно, вы, друг мой, не до конца это осознали. В духовном организме записана вся история деяний, совершённых вами в физическом мире.

Любезно наклонившись, он указал на определённые точки моего тела.

— Взглянем на кишечный тракт, — продолжал он. — Непроходимость возникла из-за раковых образований, а те, в свою очередь, стали следствием некоторого легкомыслия с вашей стороны в связи с сифилисом. Болезнь, возможно, не приняла бы столь тяжёлый характер, если бы ваше мышление на Земле основывалось на принципах братства и умеренности. Однако ваш образ жизни, часто раздражённый и безрадостный, привлекал разрушительные вибрации. Разве вы никогда не задумывались, что гнев — источник негативных сил? Отсутствие самообладания, невнимательность в обращении с ближними, которых вы часто необдуманно обижали, нередко приводили вас в сферу больных и низших существ. Это сильно подорвало ваше физическое здоровье.

Он внимательно смотрел на меня некоторое время, затем продолжил:

— Заметили ли вы, друг мой, что своими же действиями вы пагубно влияли на печень и с ужасающим пренебрежением забывали о своих почках — этих священных дарах Господа?

Необычное беспокойство охватило моё сердце. Доктор, словно не замечая моей встревоженности, продолжал:

— По воле Господа органы тела обладают неисчерпаемыми резервами. Однако вы, друг мой, упустили прекрасные возможности, растратив драгоценное наследие физического существования. Важную