Откровенные рассказы странника духовному своему отцу - Сбоорник Страница 69

я в город, и у самой заставы толпа народа, да и полицейские солдаты – лошадь стоит привязанная и трясется, вся в мыле, а человек лежит на земле с проломанной головой и весь изрезанный ножом, который был на цепи у его пояса. Приехал городничий, обыскал его да и тужит, как быть? Не знаем, кто он такой и откуда… Я подошла да и говорю: «Не его ли этот бумажник? Вот недалеко я подняла на дороге, может быть, из-за пазухи вывалился…». Городничий бумаги-то взял, а синенькую-то да бумажник (старый и замасленный) отдал мне назад да и говорит: «Спасибо тебе, что сделала его гласным. А это тебе за находку, ведь и по закону третья часть дается нашедшему из потерянных вещей». Так я и пошла, поклонившись чудотворной иконе, возвратилась домой. И как видела уже над собой силу Иисусовой молитвы, то стала ходить смело, и припало мне сильное желание идти в старый Иерусалим, но как родители мои были небогаты, то и не было у меня денег, с чем бы можно было дойти и назад вернуться, и я об этом тужила. Однажды я в таком раздумье отпирала свой сундук, чтобы достать большую рубашку, да и увидела тот бумажник, который отдал мне городничий. Подумала: «На что он мне, такой старый и масленый?». Взяла, да и выкинула его. Потом вздумалось мне распороть его, может, на что-нибудь сгодится старая кожица, стала раздирать и нашла зашитыми наглухо пять сторублевых ассигнаций – так я этому обрадовалась, что даже заплакала.

Сходила на эти деньги в Иерусалим, прожила там год и вернулась назад, и с тех пор всегда уже творю молитву и утешаюсь, под старость сделалась больна…

29

Казанское издание 1881 года: …еще случилось мне узнать, как самосущная сила молитвы во имя Иисуса Христа ясно и живо открывается…

30

В рукописи Афонского монастыря имеется следующее послесловие:

Примечание. Описанные здесь по поучению святых отцов способы сердечной внутренней молитвы требуют опытного водителя, без коего опасно отваживаться на этот высокий духовный подвиг, подобный мечу обоюдоострому. Но все мы должны понуждать себя к непрестанной молитве во исполнение веления Божия: бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение (Мк. 14, 38). Начало молитвы для всех одно, как совершал оное странник. Начнем и мы, как он начал, и будем просить Господа, Который хочет, чтобы все люди спаслись (1 Тим. 2, 4), да дарует Он нам богопросвещенного наставника, как даровал оного страннику сему. Самое твердое основание молитвы есть совершенная всецелая преданность в волю Божию и глубочайшее смирение. Человек, какие бы подвиги ни совершал, хотя бы даже мертвого воскресил, если он только дерзнет отнести что-либо к себе, то все это потеряно. Все без изъятия должно относить к Богу, по реченному Им: без Меня не можете делать ничего (Ин. 15; 5). Даже самое желание наше упражняться в молитве – и это уже есть дар Божий, благодать свыше, ибо мы сами постоянно склоняемся ко всему грешному…