Грехи записала, а раскаяния нет... Книга об исповеди и покаянии - Коллектив авторов -- Религия Страница 3

«… Приступай к покаянию, и оно будет ходатайствовать за тебя перед богом»

Как исповедовал преподобный Серафим Саровский

После выхода преподобного Серафима (дни памяти 2/15 января, 19 июля / 1 августа) из затвора, в Саровский монастырь начинается массовое паломничество верующих. «Можно сказать без преувеличения, — пишет священномученик митрополит Серафим (Чичагов) в своей «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», — что вся Россия в это время знала и чтила отца Серафима, по крайней мере, слух о великом подвижнике ходил повсюду». Богатые и бедные, простецы и мудрецы, знатные и простолюдины устремлялись к великому старцу, чтобы покаяться, получить благословение и наставление.

И преподобный Серафим принимал всех без исключения, беседуя и поучая спасению.

Его маленькая келья освещалась всегда одной только лампадой и возжженными у икон свечами. Она не отапливалась, имела два маленьких оконца и была всегда завалена мешками с песком и каменьями, служившими батюшке постелью, обрубок дерева употреблялся вместо стула, и в сенях стоял дубовый гроб, изготовленный руками преподобного. Келья открывалась для братий монастыря во всякое время, для сторонних — после ранней обедни и до восьми часов вечера.

Старец принимал к себе всех охотно, давал благословение и каждому, смотря по душевным потребностям, делал различного рода краткие наставления. Приходящих он принимал так: одет был в обыкновенный белый балахон и полумантию, на шее имел епитрахиль и на руках поручи. Епитрахиль и поручи старец носил на себе не всегда при приеме посетителей, а в те лишь дни, когда причащался Святых Таин, следовательно, по воскресным и праздничным дням. В ком видел он искреннее раскаяние в грехах, кто являл в себе горячее усердие к христианской жизни, тех принимал с особенным усердием и радостью. После беседы с ними батюшка, заставлял их наклонить голову, возлагал на нее конец епитрахили и правую руку свою и предлагал произносить следующую покаянную молитву: «Согрешил я, Господи, согрешил душой и телом, словом, делом, умом и помышлением и всеми моими чувствами: зрением, слухом, обонянием, вкусом, осязанием, волей или неволей, ведением или неведением». Сам затем произносил молитву разрешения от грехов: «Господь и Бог наш Иисус Христос, благодатию и щедротами человеколюбия Своего, да простит ти, чадо (имярек), вся согрешения твоя, и аз, недостойный иеромонах Серафим, властию Его, мне данною, прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь». При последних словах он благословлял наклоненную голову пришедшего. Старец делал это по обычаю, существующему на Востоке между освященными, то есть имеющими степень священства, аввами. Получившие разрешение чувствовали облегчение совести и вкушали несравнимые с земными благами духовное удовольствие.

По окончании такого действия он помазывал крестообразно чело пришедшего елеем от святой иконы, и если это было ранее полудня, следовательно до принятия пищи, давал вкушать из чаши великой агиасмы, то есть святой богоявленской воды, благословлял частицей антидора либо святого хлеба, освящаемого на всенощном богослужении. Потом, целуя пришедшего в уста, говорил во всякое время: «Христос Воскресе!», — и давал прикладываться к образу Божией Матери или к кресту, висевшему у него на груди. Иногда же, особенно знатным особам, он советовал зайти в храм помолиться Матери Божией перед святой иконой Ее Успение или «Живоносный Источник».

Если пришедший не имел нужды в особенных наставлениях, то старец делал общехристианское назидание. В особенности он советовал всегда иметь память о Боге и для этого непрестанно призывать в сердце имя Божие, повторяя молитву Иисусову: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного. «В этом да будет, — говорил он, — все твое внимание и обучение! Ходя и сидя, делая и в церкви до начала богослужения стоя, входя и исходя, это непрестанно содержи на устах и в сердце твоем. С призыванием таким образом имени Божия, ты найдешь покой, достигнешь чистоты духовной и телесной, и вселится в тебя Святой Дух, источник всех благ, и управит Он тебя во святыне, во всяком благочестии и чистоте».

Из частных наставлений отца Серафима было еще: «Ради будущего блаженства стяжите целомудрие, храните девство. Дева, хранящая свое девство ради любви Христовой, имать честь со Ангелами и есть невеста Христу: Христос есть Жених ей, вводящий ю в Свой чертог небесный. Всякая человеческая душа есть дева; душа же, во грехах пребывающая, вдова нерадивая, в сластолюбии заживо умершая».

Из наставлений же его мы знаем, какое величайшее значение он придавал святой Евхаристии. Когда его спросили, как часто приступать к Пренебесному Таинству, он ответил: «Чем чаще, тем лучше».

В частности, дивеевским сестрам дал следующее правило, как записала инокиня Капитолина: «Не следует пропускать случая как можно чаще пользоваться благодатию, даруемой приобщением Святых Христовых Таин. Стараясь по возможности сосредоточиться в смиренном сознании всецелой греховности своей, с упованием и твердой верой в неизреченное Божие милосердие, следует приступать к искупляющему вся и всех Святому Таинству, умиленно говоря: “Согрешил, Господи, душою, сердцем, словом, помышлением и всеми моими чувствами”».

Особенно замечательно завещание об этом святого Серафима духовнику Дивеевской обители отцу Василию. «Приобщаться Святых Христовых Животворящих Таин заповедую им, батюшка, во все четыре поста и двунадесятые праздники, даже велю и в большие праздничные дни: чем чаще, тем и лучше. Ты, духовный отец их, не возбраняй, сказываю тебе: потому что благодать, даруемая нам приобщением, так велика, что как бы ни недостоин и как бы ни грешен был человек, но лишь бы в смиренном только сознании всегреховности своей приступал к Господу, искупляющему всех нас, хотя бы от головы до ног покрытых язвами грехов, и будет очищаться, батюшка, благодатию Христовой, все более и более светлеть, совсем просветлеет и спасется. Вот, батюшка, ты им духовный отец, и все это я тебе говорю, чтоб ты знал».

«При этом, — пишет отец Василий, — как духовного отца сестер обители, батюшка назидал меня, приказывая быть всегда сколь возможно снисходительнее на исповеди, за что по времени меня многие укоряли, осуждали, даже гневались на меня; и до сих пор еще судят; но я строго блюду заповедь его и всю жизнь мою сохранял. Угодник Божий говорил: "Помни, ты только свидетель, батюшка, судит же Бог! А чего, чего, каких только страшных грехов, каких и изречь невозможно, прощал нам всещедрый Господь и Спаситель наш! Где же нам, человекам, судить человека! Мы лишь свидетели, свидетели, батюшка; всегда это помни: одни лишь только свидетели, батюшка!“».

Одному мирянину он дал такую заповедь: «Четыре