Помоги мне умереть - Наталия Лирон Страница 6

– Семён, я в кратчайшие сроки исправлю недочёты.

– Конечно, спасибо, – он начал листать ежедневник, – завтра вам удобно?

«Чёрт!» Она надеялась избежать встречи.

– Да. Желательно в первой половине дня.

– Отлично! Тогда увидимся в десять, адрес я пришлю.

– Хорошо.

– Всего доброго, Марина, до завтра.

– До свидания.

Разговор предстоял утром, и весь день она старалась не думать о встрече и даже что-то переделала, но ей всё равно казалось, что она слишком рассредоточена и можно сделать лучше.

Когда мартовский день лениво перевалил за середину и потянулся к предвечерним сумеркам, Марина услышала, как клацнул дверной замок. Данила. Больше прийти в это время было некому.

Он разделся и направился в кухню.

Марина посмотрела ему в спину и заметила, что он идёт как-то странно.

– Даня, а ты сам-то чего хромаешь?

– Так я же вместе с Егоркой приложился, – он обернулся, – но ты не волнуйся, я-то ходить могу. Просто синяк.

Марина знала, что Данила симулировать не будет.

Она рассчитывала, что старший сгоняет к младшему в больницу, но, увидев, как тот устал, передумала. «Ладно, ночью над отчётом посижу».

«Дима-Дима-Дима… как же мне проект твой осточертел! И как же ты нужен тут! – с внезапной злостью подумала она. – Пропади твой дурацкий вокзал пропадом».

Архитектурное бюро, в котором муж работал, участвовало в проектной разработке какого-то вокзала. Предстояла масштабная работа, и процесс затягивался на неопределённый срок.

Она открыла шкаф, который тоже был бабушкиных времён или даже старше, – деревянный с резьбой снаружи, ящичками и потайным отделением внутри. Ужасно тяжёлый и прекрасно вместительный. Порой ей казалось, что сама она как этот старый шкаф – надёжный, удобный, в которой много чего можно сложить и в котором всё по полочкам и вешалкам.

«Только потайное отделение пустует».

Джинсы, свитер… она с отвращением посмотрела на ярлык, на котором красовалась буковка «L», и быстро оделась.

* * *

Каждый раз, когда он засыпает, я думаю, что однажды он не проснётся. Я смотрю на его лицо в ореоле неяркого света от настольной лампы – почти ничего не осталось от того мальчика, которым он был ещё недавно. Как быстро он стал взрослым.

Я смотрю на него спящего – его почти невесомое тело лежит между белых простыней. Он всегда был худым, но сейчас это почти скелет, обтянутый кожей. Выпирающие скулы и заострённый нос, как у старика, впадины глаз и тёмные круги под ними. Губы сохранили припухлость, но стали почти белыми, бескровными.

Меня не страшит его смерть, я знаю, что она придёт за ним и тогда его страдания закончатся. Я не вижу будущего без него, оно туманится и сминается моей болью.

Он чуть подёргивается во сне, я ложусь рядом и обнимаю.

– Ш-ш-ш-ш… Я с тобой, с тобой. Всё хорошо.

Он стонет:

– Добавить. Надо добавить.

Я нажимаю на кнопку дозатора. Его лоб в испарине, и виски блестят от пота, но он мелко дрожит, словно в ознобе.

– Дим, какая, к чертям собачьим, командировка? – Она всплеснула руками. – Неужели нельзя было отказаться? Я не могу справляться одна. Или перекладывать на Даньку. Ты нам нужен сейчас.

– Марусь, ну что было делать? – Он опустил голову. – Ты же знаешь, меня повысили, и я теперь…

– Умывальников начальник и мочалок командир! – выпалила она.

– Эй, полегче на поворотах! – В его голосе появилась резкость.

– Я не могу всё делать одновременно и всё на «отлично».

– Конечно, можешь! У меня же самая лучшая жена на свете!

– Ага, – скривилась она, – многостаночница-супервумен!

– Угу-угу, – он прислонился головой к её голове, – Мару-у-уська, ты у меня…

Она смягчилась и посмотрела на него с грустью.

– Без твоей командировки и правда не обойтись?

– Эх, – он нарочито вздохнул, – если бы я мог. Знаешь, мне тут по секрету шепнули, что осенью наша начальница отдела собирается уходить, и если я себя хорошо покажу, то, может быть…

За окном вздыхал и плакал капелью март, ветки голых деревьев уныло скребли в стекло, и чернеющий снег грязно стаивал во дворе. Марине вдруг стало всё равно. Она поняла, что он поедет в эту командировку, потому что для него это важно. И не просто важно, а важнее, чем сын. Одиночество блёклым плащом легло на плечи. Злость утихла.

– Кроме работы ещё есть жизнь, Димка, обычная жизнь – наша с мальчишками, в которой тебя становится всё меньше. И у Егора операция на следующей неделе.

– Не дави на больное, ладно? Так хочется сделать меня виноватым? – Его шутливо-примирительный тон закончился. – Если бы я мог, я бы не поехал.

– А, да брось ты. – Она поняла, что нормального разговора не получится, всё сведётся к выяснению отношений, обвинениям и претензиям. Так что лучше не начинать. – Я пошла спать.

Лёжа в холодной кровати и слыша, как шумит в ванной вода, Марина думала о том, что будто бы что-то треснуло и покосилось в их хорошей, почти образцовой семейной жизни.

Когда родился Данька, им обоим были послешкольные восемнадцать – юное дурачьё. Несмотря на протесты Марининой строгой матери и явное недовольство его родных, они поженились и родили своего первенца. Поддерживал её только отец, который сказал: «Маришка, делай, что считаешь нужным, если любишь – рожай, я помогу». И он правда помогал. И деньгами, и тем, что сидел с внуком, когда она бегала учиться.

О второй беременности она узнала на пятом месяце, когда делать что-то было уже поздно. Никто и не думал, что молодая кормящая мать быстро забеременеет второй раз. Егорка всех повеселил и родился первого апреля. Разница со старшим у них была в год и два месяца.

Глава 3

– Что вам заказать? – Семён обвёл взглядом меню. – Только не говорите мне, что позавтракали.

– Нет, не завтракала. – Она явно была растеряна.

Марина не ожидала, что «вызов на ковёр» будет проходить в гостиничном ресторане с видом на Эрмитаж.

– Ну а где же ещё проводить деловые встречи? – удивился Семён, когда Марина уточняла, правильно ли записала адрес.

Сейчас она сидела напротив него за безупречно накрытым столом с крахмальной скатертью и смущалась, как школьница.

– Здесь отличные круассаны и яйца бенедикт, – он делал вид, что не замечает её неловкости, – да, и кофе отменный!

– Хорошо. – Ей вдруг захотелось ему рассказать, что она тоже отлично умеет готовить, в том числе яйца пашот в соусе бенедикт,