Забег на невидимые дистанции. Том 2 - Марьяна Куприянова Страница 17

С одной стороны, ощутить себя пустым местом для человека, к которому питаешь симпатию, – худшее чувство из всех, что можно испытать. С другой – его тайна осталась в целости и сохранности, не пришлось придумывать оправданий, лгать о том, чем они с Отто вместе занимались. Да и парнишка тоже не расскажет правды, если Нина спросит. А она вряд ли спросит.

Опасность быть раскрытым миновала, и в то же время было чертовски обидно. Нина либо действительно не заметила его, сосредоточившись на чем-то важном, что спешила сообщить другу, либо намеренно бойкотировала. И непонятно, что хуже.

Поведение Нины, которая появилась слишком внезапно и сочла его недостойным хотя бы приветствия, раздосадовало Сета и задело самолюбие. Все-таки он считал себя достаточно привлекательным и знал, что девушки им интересуются. Но, конечно же, не Нина… Она не из тех, кто ведет себя столь нормально.

Ладно. Зато теперь у него есть союзник. Причем такой, о котором Сет и не мечтал. Товарищ по ту сторону баррикад в этой непростой, невидимой битве. Знающий Нину, может быть, даже лучше, чем она сама.

И блондинка наконец-то от него отвалится. Не все так плохо.

Некоторое время Ридли стоял на месте, пока не почувствовал, что замерз. Собрав пивные банки и окурки, он выбросил их в урну подальше от детской площадки и отправился в сторону дома. По пути нужно было заглянуть в магазин за кошачьим кормом для Бродяги и шоколадным пудингом для мамы.

Сет не сразу это заметил, но в момент появления Нины он полностью протрезвел.

Episode 7

ПЕРВЫМ ДЕЛОМ ОН ПРЕДУПРЕДИЛ остальных на смене, что заказ на конкретный адрес доставит лично, пусть даже не пытаются перехватить.

Курьеры удивились, но спорить не стали. Они получали фиксированную плату за день, не зависящую от расстояния до адреса, количества доставок и потраченного на это времени, так что угрожающий тон новенького показался более чем странным. Впрочем, он весь был каким-то странным. Дерганым и нелюдимым. Вкупе с его комплекцией это слегка пугало.

Может, еще не разобрался, как тут все устроено? Хотя вряд ли найдется желающий ему объяснить. Как и поинтересоваться, откуда ему известно, что сегодня поступит заказ именно с этого адреса.

Оттуда действительно позвонили около четырех, а спустя двадцать минут Сет Ридли уже забирал две коробки пиццы, бечевкой стянутые между собой. На курьерских велосипедах предусматривалась довольно широкая сетчатая корзина, приваренная к рулю. Сет изолировал ее толстым слоем фольги, включая крышку, чтобы еда медленнее остывала по пути – он ездил довольно быстро, и встречные потоки воздуха делали свое дело. Уж на этом уровне он физику понимал.

Еще ни разу за две недели в службе доставки он не спешил так, как сейчас.

В последнее время Сет поднабрал, ведь никаким спортом, кроме прогулок, практически не занимался, а есть стал больше обычного, наблюдая за Ниной в столовой [6]. Хотя ему самому ни перед зеркалом, ни по ощущениям не казалось, будто тело кардинально изменилось. Он был большим, а стал еще немного больше, и вряд ли вооруженным глазом можно определить, поправился он или набрал массу в тренажерном зале. Не факт, что кто-то кроме мамы обратил на это внимание. Но когда каждый день крутишь педали, разгоняется не только велосипед, но и метаболизм.

В разъездах по городу появлялось много времени подумать. И Сет Ридли мысленно прослеживал градацию своего отношения к Нине, улавливая в нем пугающую тенденцию.

Сначала ему неосознанно нравилось смотреть на нее, точнее, он себя убеждал, что смотрит, конечно, не на нее, а просто в ее сторону, где зачастую происходило что-нибудь шумное. Затем ему стало приятно слышать ее голос, слушать, о чем Нина общается с другими людьми. Прошло еще немного времени, и чувства подсказали, что ощущать ее присутствие ему требуется чаще, чем позволяют обстоятельства.

Вот тогда он и начал следить за нею. Просто не сумел отказать себе в этой безобидной идее, совершенно никому не вредящей. Сначала это происходило только по субботам, а потом перекинулось и на остальные дни.

Впервые он так сильно кем-то увлекся, что мысли об этом человеке глушили музыку в наушниках. Только благодаря маленькому дисплею Ридли знал, что сейчас играет в его старом плеере. Он прислушался, стараясь отвлечься и успокоиться, потому что его тело до отказа наполнилось вибрирующей энергией, от которой могло взорваться, и с каждым ярдом это чувство усиливалось.

Солист «Clawfinger» пел о том, что на любой предмет спора бывают не два, а три противоположных мнения, тем самым уничтожая привычную двойственность всего на свете, столь характерную мышлению человека. Сету и раньше нравилась эта песня [7], несмотря на нестандартно спокойный мотив для этой группы, но сейчас в ней почему-то раскрывалась новая глубина смыслов. Хороший текст всегда вызывает аналогии с жизнью, хочешь ты этого или нет.

Три куплета, три вопроса, три решения. И последнее всегда разрушает первые два, заставляя задуматься и удивиться собственным выводам. Нине, наверное, понравилось бы то, о чем здесь поется. Она бы точно нашла параллели с темами, которыми увлекается. Интересно, какую музыку она слушает? Сет пытался проверить это, изучая ее профиль в Сети, но так и не нашел зацепок. Надоедать Отто не хотелось.

На самом деле, в последнее время вместо музыки в наушниках Сет слушал аудиокниги, но только не во время велозабегов. На работе слишком много отвлекающих факторов. Типа людей, которым постоянно от него что-то нужно.

Биллингсли составил ему простенький список из десяти пунктов – для разгона. Процентов на семьдесят он состоял из Хокинга. Сету тяжело давалось понимание на слух столь специфических тем, но если бы он читал бумажную книгу, то просто уснул бы через десять минут. Не от скуки. От перегруза.

Каждый раз это был мозговой штурм и принуждение к концентрации внимания, которое спешило рассеяться. Было сложно. Сложнее, чем казалось, когда он только решился на это. Что еще раз подчеркивало уникальность Нины и Отто на фоне других учеников. Их положение на счету у директора больше не вызывало вопросов. По крайней мере, у Сета. Остальные, видимо, просто смирились, так и не узрев, в чем корень особого отношения к двум странным ученикам.

За шестнадцать с половиной лет жизни Сет Ридли привык, что его окружают только два типа людей: первые его боятся или недолюбливают (потому что в глубине души все-таки боятся), вторые свыкаются с его темпераментом ради того, чтобы общаться с ним и дружить. Или от неизбежности, как мама.