Это - Фай Гогс Страница 12

Генерал сумрачно разглядывал меня некоторое время, пока лицо его медленно наливалось кровью. Затем он снова заговорил:

– В Америке есть одна проблема: слишком уж много оружия здесь оказалось в руках черт пойми у кого. Случайный выстрел – и угадай, чьи мозги разлетятся в разные стороны? Это если ты вдруг когда-нибудь изменишь моей дочери, скомпрометируешь ее, или просто сделаешь что-нибудь, что ее расстроит. Задумаешь такое – помни: в этой стране тебе больше не жить. Прячься в Москве или гребанном Пхеньяне. Последнее: еще хоть раз назовешь меня «папулей-сладулей», заживо соскоблю всю твою поганую шкуру ржавой пехотной лопатой… Ясно?!

– Да, п… да, генерал! – Я ткнул пальцем в сторону стены с фотографиями. – Это вы там с Мэрилин? Ай-яй-яй, старый вы…

Слава тебе господи, в этот самый момент в дверь заглянула встревоженная Стеффи:

– Папа, вы закончили? Обед готов. Ты ведь разрешишь Джо остаться?

– Черт с ним! Пусть остается! Но только если пообещает, что закроет свой чертов рот и будет есть молча! – прорычал генерал.

– С закрытым ртом? А как же тогда мясо и овощи окажутся в… – Тут я получил чувствительную затрещину от Стеффи. – Уй! Да без проблем! Ну сказали бы сразу… драться-то зачем…

– Ладно… – пробурчал генерал, устало откинувшись на спинку кресла. – Ладно. Могу ли я еще что-нибудь для тебя сделать, сынок?

На долю секунды мне вдруг показалось, что вместо этого он хотел сказать:

«Беги, мой мальчик, беги и позови кого-нибудь на помощь!»

– Да уж это и так сильно больше того, на что я рассчитывал… Разве только, не могли бы вы отменить приказ охране стрелять на поражение, если я появлюсь в радиусе…

– Посмотрим. У меня все, – отчеканил он и мгновенно обрел прежнее хладнокровие.

За дверью нас поджидал встревоженный Роберт.

– Ну, как все прошло?

– Жить буду. Но вряд ли долго. Быстрее налей мне выпить – не то ленточки и банки придется привязывать к катафалку…

Видимо, здесь пора бы ненадолго отвлечься и объяснить: а зачем, собственно, я во все это ввязался? Ведь и так же было очевидно, что добром эта женитьба закончиться ну никак не могла! Как, спрашивается, я выполнял бы супружеские обязанности, если бы опасался побоев, кастрации, выстрелов в голову? И если до вас еще не дошло, мне никак не обойтись без метафоры, или притчи – тут как кому больше понравится. Ну, а вам, соответственно, никак от нее не отвертеться:

Представьте ковбоя, который гонит овечье стадо «по зарослям чапараля» куда-то там. Не имеет значения, куда именно. И вот он встречает Мудрого Говорящего Койота. Представили? Нет? Плевать я на это хотел! И молвил Мудрый Говорящий Койот:

– Йо-хоу, Сэмми, а вот не надо бы тебе ходить туда, куда ты там собрался!

– Это еще почему?

– Да потому, что быть тебе там Сраным Безмозглым Овцетрахом! – глумливо протявкал облезлый мерзавец – и исчез!

Но наш Сэм был слишком упрям, чтобы его могла остановить какая-то вульгарная исчезающая шавка, и поскакал он дальше. Долго ли, коротко ли, да только поймали его индейцы, и привели к старому вождю по имени Отважное Бизонье Вымя. И изрек старый вождь:

– Приветствую тебя, о Бледнолицый Друг Коров и Свиней, и разрешаю тебе женится на моей дочери, Одинокой Кривой Реке! А если откажешься, то придется тебе ночевать со своими овцами, так что выбора у тебя, думаю, нету никакого…

Однако Сэмми был совсем не дурак и быстренько все посчитал: «Индейцу на вид лет четыреста, а значит, дочке его под двести пятьдесят минимум. Так что лучше ночь поспать с моими дорогими овечками, чем потом всю жизнь с древней кривой скво!»

Короче, на утро наш овчар выползает из загона, с головы до ног покрытый фекалиями, и встречает юную индианку неземной красоты.

– Кто ты, о Луноликая Дева Прерий? – простонала несчастная жертва индейской патетики.

– Я дочка вождя, Одинокая Кривая Река, можно просто Мэри; учусь на экономическом в Стэнфорде; приехала на каникулы, чтобы помочь папе вести дела в нашем казино. Ну, а вы, сэр, насколько я понимаю…

Глава 6

В которой меня снова спасает мертвая старушка

Предварительно получив от Стеффи всю необходимую информацию насчет последствий, которые наступят в случае, если я издам хотя бы один чертов звук («Я не шучу, Джо, только пикни!»), я прилизал волосы, почесал все места, которые могли почесаться в течение ближайшего часа и направился в столовую. Там нас поджидала парочка офицеров. Один из них, высоченный красавец-капитан морской пехоты, и как потом оказалось, сослуживец старшего брата Стеффи и Робби – Оливера, с нежностью посмотрел на меня и промурлыкал:

– Здравствуйте, мисс Марш!

Только тут я понял, что он обращался к Стеффи, идущей следом. Затем он ястребиным взором окинул мою неубедительную фигуру и обратился в лед.

– Р-р-равняйсь! Смир-р-рно!!! – вскричал я, и взял на караул.

Но, разумеется, про себя.

Второй офицер, пожилой полковник, тепло поприветствовал Стеффи, а нас с Робби попросту проигнорировал. Когда вошел генерал и занял свое место доминантного самца, мы расселись в следующем порядке: по правую руку от него расположился кэп, затем я, стул с противоположного от отца края стола пришлось занять Робу, Стеффи села напротив меня, а полковник дислоцировался справа от нее и соответственно – слева от начальства.

Мать Стеффи отсутствовала по уважительной причине, поскольку уже несколько лет как счастливо пребывала в мире, где нет ни погон, ни аксельбантов, денно и нощно воздавая хвалу милосердному господу за блаженную возможность еще как минимум вечность не услышать ни единой ноты из «Глори, глори, аллилуйя!»

Пока я мучительно вспоминал инструкции миссис Гэвино, моей учительницы в начальной школе, о том, какую мину следует считать подобающей для такого случая, генерал сурово проинспектировал выправку вверенного ему армейского и гражданского контингента. Все застыли. Выглядело это так, будто внезапная вспышка стробоскопа застала нас на месте разделки тушки диджея. Наконец он остановил взгляд на капитане, заметно при этом смягчившись.

– Говард, сынок, рад тебя снова видеть!

– Спасибо, сэр, большая честь