Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина Страница 12

С фасада верхнего этажа на улицу «смотрело» пять окон. Ещё три окна выходили на площадь с правого торца дома и два окна обращены во двор с противоположного торца. Окна, как у всех деревенских домов, имели ставни, но наш дом выглядел наряднее благодаря резным наличникам окон и украшенному резьбой козырьку над парадным крыльцом с правой стороны дома. Правда, при нас это крыльцо выглядело плачевно, ступеньки его прогнили, и поэтому ходить по нему было опасно, да и с этой стороны дома росла какая-то огородная зелень. Мой отец, произведя перепланировку дома, сделал другое крыльцо, где находился двор и дворовые постройки. Со стороны улицы дом обнесён невысокой деревянной оградой.

В договоре об устройстве дома на верхнем этаже записано: «верх здания представлен одной комнатой, так как стены, разделяющие на три комнаты, отсутствуют».

Одна большая комната, вероятно, была «школьной», и в ней обучались школьники младших классов. Мой отец восстановил три комнаты для нашего проживания, возведя разделяющие стены.

И сейчас, из нынешнего времени, я отправляю себя на экскурсию по нашему дому тех давних лет. Уж очень хочется, прежде всего для меня самой, воскресить ту среду обитания, в которой я росла и впитывала окружающий мир, постепенно расширяя его.

Итак, захожу во двор, поднимаюсь по крыльцу на открытую площадку вдоль «глухой» стены дома. С неё через наш двор и часть огорода открывается вид на очень просторную для села площадь, на трансформаторную будку, на соседние дома.

К ограждению площадки примыкает широкая лавка. На ней стоят вёдра с водой, и лежит что-то подручное для хозяйства.

Открываю массивную, утеплённую дверь слева и вхожу в продолговатые тёмные сени, где на крючках висит разная верхняя (то есть бытовая, обычная) одежда, на полу оставлена обувь – всё это, необходимое для выхода во двор и на улицу по всякой надобности. И обязательно лежит «голик» – это веник без листьев, им подметают пол, а зимой отряхивают снег с валенок.

В глубине сеней, прямо по ходу, видна дощатая дверца – это вход в холодный чулан. Туда пока не пойду.

И ещё одна дверь слева ведёт непосредственно на кухню верхнего этажа. С кухни и начинается наше тогдашнее жильё. Сюда своим фасадом выходит большая русская печь, боками она обогревает все три комнаты верхнего этажа, второе её назначение – приготовление еды для нашей семьи, и командует этим делом бабушка, ловко орудуя кочергой, ухватом, разного рода горшками и сковородками. И у бабушки всегда заготовлены сухие лучинки для растопки, и спички лежат в неглубокой выемке печи, и охапка поленьев принесена со двора заранее – всё должно быть под рукой. В том числе и посуда. На стене слева висит «посудник» с полочками для тарелок, мисок, кружек, стаканов, а под ним стоит небольшой шкафчик для кастрюль, чугунков и разного рода кухонной утвари. Тут же, левее печки, висит рукомойник и на гвоздике рядом с ним полотенце.

В деревенском быту использовались рукомойники, главным образом, двух типов. Первый и простейший представлял собой подвесной медный чайничек с носиком. Он неудобен тем, что свободна была только одна рука, второй рукой надо было наклонять чайничек, чтобы вода из него выливалась. У нас на кухне висел умывальник с ёмкостью для воды литра на три и металлическим гвоздиком-штырьком, плотно подогнанным к отверстию внизу ёмкости. Чтобы умыться, надо поддавать ладошкой этот «гвоздик» снизу вверх, и вода вытекает. Опустил «гвоздик», и он садится на отверстие для стока воды. Грязная вода попадает в металлическую раковину, а под ней стоит «поганое» ведро, и надо следить, чтобы оно не переполнялось, и вовремя освобождать его от грязной воды.

И здесь же на кухне, левее от двустворчатой двери, ведущей в следующую комнату, стоит простой обеденный стол, за ним, примыкая к стене, широкая лавка, и по числу едоков ставились дополнительно табуретки. Бывало, зайдёт кто-то из соседей или приедет какой гость издалека, во время семейной трапезы или чаепития его обязательно приглашают за общий стол.

Освещение на кухне обеспечивает единственное окно, выходящее во двор. Ну а в тёмное время суток во всех комнатах по мере надобности зажигали электрические лампочки без всяких абажуров или плафонов, как в городских домах.

В те годы свет часто отключали и, чтобы не сидеть в темноте, в доме имели запас парафиновых свечей. Помню, как бабушка делала их сама с помощью кустарно изготовленной кем-то формочки. Это была тонкостенная металлическая трубка с диаметром и длиной, какие нужно для свечи. С обоих концов трубка прикрывалась плотно подогнанными крышечками с двумя небольшими отверстиями в центре, через них продёргивались белый шнурок или толстая нитка достаточной длины. В трубку вливали расплавленный парафин, и после того, как парафин остывал и затвердевал, надо было аккуратно извлечь готовую свечку из трубки. Как извлечь? Так, чтобы не сломать её. Для этого обе крышечки снимали и шнурок осторожно тянули туда-сюда, тем самым ослабляли сцепление застывшего парафина с внутренней поверхностью трубки. И как только часть свечи выходила из трубки, можно было вытягивать её – опять-таки осторожно – своими пальчиками. Вытянули свечку, ножницами отрезали лишнее от шнура с обоих концов – свечка готова. Если же свечка ломалась или получался другой какой брак – не беда. Можно было использовать парафин бракованной свечки вторично. Кстати сказать, свечные огарки от использованных свечей тоже не выбрасывались и шли в переработку…

Иду дальше.

Из кухни через двустворчатые двери захожу в так называемую «мамину» комнату – это мы, ребятишки, дали ей такое название. Нашего папку в то время мы редко видели дома; он «пропадал» на работе. Взрослые называют эту комнату «большой». Она служит гостиной, но в ней слева у стены, в углу комнаты стоит родительская кровать, и, стало быть, это и спальня родителей.

Кровать такая, каких теперь, пожалуй, и не увидишь. Её легко можно собрать и разобрать, и на протяжении многих лет она переезжала по новым адресам проживания семьи – до самой смерти родителей служила им.

Основание для постели – разбирающаяся металлическая рама, с помощью болтов крепилась с двух сторон к спинкам кровати. Спинки кровати выглядят довольно нарядно, собраны они были из никелированных трубок разной толщины с блестящими шариками наверху. На основание-раму плотно уложены толстые доски, на крайнюю доску во всю длину кровати постелен так называемый «подзор», неширокая полоса белой ткани, украшенная мамой специальной машинной строчкой «ришелье». Подзор прикрывает пространство под кроватью