Блистательные годы. Гран-Канария - Арчибальд Джозеф Кронин Страница 28

– Спасибо! Очень мило с твоей стороны, что захватил их. Кстати, Стирлинг! До меня дошли дикие слухи, что ты якобы претендуешь на кресло председателя. Это правда?

– Вполне, – коротко ответил Дункан.

– Знаешь, – сказал Овертон, – похоже, что нам с тобой, к сожалению, снова придется активно соперничать. – Он картинно пожал плечами. – В конце концов, один из нас должен пойти ко дну.

– Я ценю ход твоих мыслей!

– На самом деле, – продолжал как бы логически рассуждать Овертон, – мои мысли о тебе, Стирлинг. Почему бы тебе не остаться на посту, который так хорошо продвигает тебя вперед?

– И не опрокидывать тележку с яблоками?

– Вот именно. Мне кажется, что твои перспективы здесь, в твоей конкретной области, прекрасны. Так что если ты все обдумал и решил продолжать работать в своем отделе и не вмешиваться…

– То когда тебя сделают директором, ты дашь мне все мыслимые возможности и ключи от Царства Небесного! – с усмешкой закончил Дункан.

Овертон покраснел:

– Я лишь пытаюсь избавить тебя от неизбежного унижения.

– Я это приму!

– Ты примешь не только это чертово поражение! – Овертон задохнулся от гнева. – Когда я получу кресло, я прослежу, чтобы ты получил по заслугам! Ты будешь выворачиваться наизнанку, получая мои приказы.

– Я никогда не получал от тебя приказов и не думаю, что когда-либо получу!

– Это мы еще посмотрим! – крикнул Овертон, утратив всю свою осторожность. – Вот один для начала! Не пытайся заняться любовью с Маргарет. Так случилось, что она моя жена, а не твоя!

Глава 53

– Что именно ты имеешь в виду? – вскипел Дункан.

– То, что говорю. Ты уже несколько месяцев заигрываешь с ней!

– Хотя бы ради своей жены возьми свои слова обратно, Овертон!

– Будь я проклят, если сделаю это! – взорвался Овертон. – Твоя репутация насчет женщин всем известна! В Сент-Эндрюсе только и разговоров было, что о твоем романе с Анной! Думаешь, я настолько глуп, чтобы допустить подобное с моей женой?

Дункан сделал шаг к своему визави:

– Признайся, что ты лжешь, Овертон, или я вытряхну из тебя душу!

– Я не лгу! Маргарет сама мне сказала!

В этот момент в кабинет вошла Маргарет, спокойная и элегантная, прекрасно сознающая, какую сцену она прервала. Игнорируя Дункана, она лучезарно улыбнулась мужу:

– Ты придешь на ланч, дорогой?

Овертон вытащил носовой платок, вытер лоб.

– Да, Маргарет, я приду, если наш влюбленный друг не против!

Тут она как бы наконец заметила присутствие Дункана и, рассеянно кивнув, сказала:

– На самом деле, мой добрый дон Жуан, тебе следует обратить некоторое внимание на свой гардероб.

– Ты так считаешь, Маргарет?

– Да, именно так! – Она звонко рассмеялась. – Я не могла не отметить твой деревенский стиль, когда ты у нас был.

– Возможно, мне лучше больше не приходить.

– Ну, я не думаю, что мы часто будем видеться этой зимой. Я планирую провести много развлекательных мероприятий в поддержку кандидатуры Йэна. И, учитывая обстоятельства, ты вряд ли захочешь быть там.

– Совершенно верно, – согласился Дункан.

Она поправила свою элегантную шляпку.

– Я так занята с тех пор, как появилась эта вакансия на пост директора! Все считают, что ее получит Йэн. Он такой популярный. Я уверена, что так и будет. Я готова помочь ему всем, чем смогу.

Слегка коснувшись руки Овертона, она вышла из кабинета. У Дункана не было возможности объясниться. Было ясно, что она выдала мужу свою версию случившегося на балконе. Он не сомневался, что теперь она заодно с Овертоном будет использовать все средства, чтобы дискредитировать его, Дункана, перед комиссией и профессором Ли.

Выйдя из канцелярии, он неожиданно столкнулся с дородной фигурой в котелке и плаще. Это был сам Честный Джо.

– Привет, привет! – весело воскликнул подрядчик. Он спешил и слегка запыхался. – Тебя-то я и ищу! Я приглашаю своего сына и его жену на ланч. Не хочешь присоединиться? – Он явно лебезил.

– Не сегодня, спасибо.

– Ну, я искренне сожалею. А можем перекинуться парой слов? Это займет не больше минуты! Слушай, доктор! Между нами случались недоразумения. Но я всегда был твоим другом. Помнишь наш разговор на плотине? Вот для чего я здесь. Я собирался приехать несколько месяцев назад. Я был так заморочен, что не имел и секунды свободного времени. Но теперь я приехал лично – чтобы предложить тебе должность, – он произнес это с торжественным видом, – врача и хирурга в Энергетической компании восточных графств.

– Я так понимаю, у вас уже есть врач, – ответил Дункан, растягивая слова.

– О да, есть! Доктор Бейли! Но совсем не твоего уровня. Теперь, с открытием Компании, мне нужен первоклассный врач. И я готов платить ему! Тысяча в год плюс все страховые взносы и, кроме того, пакет привилегированных акций Компании.

Этот новый поворот был настолько прозрачен, что казался оскорбительным. Достопочтенный Джо боялся, что он, Дункан, может помешать карьере сына. Вне себя от гнева, Дункан резко повернулся и вошел в свой отдел, оставив Честного Джо одного в безмолвии коридора.

Глава 54

К концу ноября общественное мнение отметило трех кандидатов как имеющих наибольшие шансы на успех. В порядке предпочтения ими были: доктор Овертон, британец Чиверс, профессор из Даремского университета, и Дункан.

Горячая дискуссия в Фонде и местном медицинском сообществе о том, кто в итоге будет выбран, перешла в городскую прессу, где предстоящие выборы были названы главным событием. Начали появляться фотографии Овертона, вкупе с фотографиями его жены, под такими напористыми подписями, как: «Главный претендент Фонда Уоллеса» и «Доктор и миссис Овертон достойны представлять Фонд». Деньги Честного Джо были в работе.

Вскоре после этого пропагандистская кампания приняла более сомнительный характер. В широко читаемой колонке сплетен в «Ивнинг трибьюн» появился внушительный абзац под заголовком: «Доктор Лотарио!»[4] Намек на близкие отношения Дункана и Анны снова породил в Сент-Эндрюсе волну сплетен.

Дункан кипел от злости, но заставил себя не обращать на это внимания. Когда в следующий понедельник клевета в еще более скандальной форме была повторена в «Морнинг Аргус», он отнес газету Анне.

– Я должен что-то сделать!

Он ходил взад и вперед по комнате, пока она читала заметку.

– Надо опровергнуть это! Разгромить редакцию! Устроить Овертону самую настоящую взбучку!

– Мой дорогой Дункан, ты помнишь некую замечательную пачку писем? А если забыл, я освежу твою память.

Она отперла бюро и протянула ему пачку писем с голубой лентой. Это были те самые письма, которые Овертон писал медсестре Доусон.

– Нет, Анна! Мы не можем ими