Два окна на Арбат - Александр Алексеевич Суконцев Страница 23

Снова занимаете очередь, чтобы сдать кассиру заполненный бланк-заказ.

Кассир не спеша запрашивает по внутреннему аппарату диспетчерскую и выясняет, в состоянии ли железная дорога в полной мере удовлетворить все ваши требования.

А выяснив, кассир переносит все данные из бланка-заказа в специальную толстую, как железнодорожный справочник, книгу.

Занеся, кассир возвращает вам с благодарностью бланк-заказ и радостно извещает вас:

— Железная дорога в состоянии. Вы можете получить желаемый билет завтра в кассе № 37 по адресу: улица Энгельса, 30.

У вас, очевидно, могут возникнуть вопросы. Скажем, почему завтра, а не сегодня? Не сейчас же? Даже, может, здесь же, в этой самой кассе?

Никаких вопросов. Касса не справочное бюро. Об этом вам напоминают на каждом шагу как устно, так и печатно.

Что делать, на следующий день вы уже занимаете очередь в кассе № 37. Опять подаете кассиру бланк-заказ. Кассир отыщет вашу фамилию в своем списке. Платите деньги. Получайте билет.

— С вас двадцать копеек за культурное обслуживание. Счастливого пути!

Вот и все. Культурно и обстоятельно. Не спеша. С такой трогательной заботой о вашем свободном времени.

В самом деле, если иметь в виду, что человек живет, скажем, в новом микрорайоне — Западном, а кассы эти в центре, надо покрыть расстояние не меньше десяти километров, — можете представить, что процедурой приобретения билета проблема свободного времени решается в самом лучшем виде.

Правда, одна из четырех предварительных касс расположена как раз в Западном районе.

— Я заходил туда дважды, — объясняет тов. Захаров, — 19-го и 20 числа. Она была закрыта. А почему — одному железнодорожному начальству ведомо.

Но как бы там ни было, билет приобретен. Прежде чем сесть в поезд, вы, естественно, должны позвонить по телефону туда, где вас ждут. Или дать телеграмму: «Дорогие, встречайте, буду пятого. Поезд номер… вагон номер… Обнимаю, целую…»

— Пожалуйста, не звоните, — обращается к легковерным пассажирам профессор авиаинститута З. Г. Каганов, — и телеграмм не посылайте. Если вы хоть чуть-чуть больше, чем железная дорога, уважаете своих родственников, знакомых и сослуживцев.

Потому что поезда, проходящие через станцию Гора в направлении из Сибири на юг и обратно, взяли себе за правило систематически опаздывать. Причем не на две-три минуты. На четыре — шесть часов. А иногда и более того.

На вокзале ст. Гора информацию об опаздывающих поездах дают весьма оригинально: сначала объявляют опоздание на два-три часа, а потом несколько раз прибавляют по часу-полтора. Быть может, железной дороге так удобнее, но людям, которых все время обманывают, от этого не легче.

Конечно, дело тут не только в том, что остынут приготовленные точно к приезду дорогого человека домашние пироги. Хотя и это, в конце концов, тоже нельзя сбрасывать со счетов.

Но ведь пироги — куда ни шло — можно подогреть, а как вернешь время, которое теряют десятки и сотни людей, проводя томительные часы ожидания в вокзальной сутолоке?

И потом — далеко не все пассажиры спешат на пироги. Куда больше на наших дорогах едет сугубо делового, командированного люда. И встречают и ждут их тоже не отпетые бездельники.

Фельетон начинался, как вы помните, со старого и не очень, может быть, остроумного анекдота.

Хочется закончить его случаем, взятым, увы, из живой жизни.

К станции Вильнюс подошел пассажирский поезд. На его вагонах висели таблички: «Львов — Ленинград». К вагонам устремились нетерпеливые, как всегда, пассажиры.

Посадка закончилась, и поезд тронулся. О том, что произошло в пути следования, нам рассказал контролер-ревизор Георгий Клочков:

— Когда я проходил мимо вагонов № 12 и 13, мне показалось, что проводники были под хмельком. Я предупредил бригадира поезда: «Проверьте, как бы беды не вышло».

И хотя в тот день я не работал, решил проверить эти вагоны. Опасения мои оправдались. Десять пассажиров в тринадцатом вагоне ехали в противоположном направлении. Билеты у них были в сторону Ленинграда — кому до Острова, кому до Порхова, — а поезд мчал их во Львов.

Видели бы вы их лица, когда я им об этом сказал! Многие были с детьми, дома их ждали семьи. Одна женщина заголосила: «Ой, лихо мне, меня ж грудной ребеночек дожидается».

Как мог, тов. Клочков успокоил этих людей, попавших в беду, и выяснил, как это случилось. Оказалось, что, когда подошел поезд, они спросили у проводников:

— До Острова доедем?

— На Порхов идет?

На что пьяный проводник, даже не взглянув на их билеты, махнул рукой:

— Садитесь, доедете.

На станции Лида обманутые пассажиры, проехав напрасно около ста километров, вышли. Они заявили о случившемся в железнодорожное отделение милиции.

Как патриот железнодорожник, тов. Клочков заверил этих людей, что трудовая дисциплина на железнодорожном транспорте стоит на высоком уровне, но что кое-где, и в частности в здешнем резерве проводников, встречаются еще нерадивые работники и что лично ему, Клочкову, за них очень стыдно.

Семь часов просидели несчастные люди на своих чемоданах на станции Лида в ожидании поезда, который отвез бы их в нужном направлении.

А вы говорите — старый анекдот.

1973

«ВСЕ ТАК ДЕЛАЮТ…»

Ну конечно же это явное преувеличение. Гротеск. Гипербола. И тем не менее.

Предположим, коллектив небольшого учреждения решил отметить какой-то праздник. Устроить своего рода товарищеский ужин. Что ж, в добрый час, как говорят. Как мыслится подобное мероприятие? Самые инициативные добровольно берут на себя организаторскую роль: собирают паевые взносы с участников товарищеского закусона, договариваются с ближайшим кафе или рестораном (в зависимости от финансового положения) о времени и о меню. Иначе говоря, ведут предварительную разблюдовку.

В условленный час, все собираются, и один из инициаторов, возведенный теперь уже в ранг тамады, поднимает первый тост:

— Этот маленький бокал с большим чувством…

Стал уже расхожим анекдот: ничто так не спаивает коллектив, как товарищеские ужины. Впрочем, это только старый анекдот.

В коллективе управления, о котором я хочу рассказать, не стали мелочиться и собирать по трешнице «с носа». Там поступили по-другому. Местком выделил пятьдесят рублей на посещение театра. Конкретно: на коллективный просмотр спектакля «Западня» по одноименному роману Э. Золя.

Составляется ведомость, в нее записываются все двадцать сотрудников, и против фамилии каждого проставляется количество билетов и стоимость. Все двадцать расписались в этой ведомости и сдали ее в архив.

Ни в какой театр они — смешно говорить — не ходили. «Западня» спокойно шла без них.