Не зарекайся - Юлия Панченко Страница 22

Так пусто, что ветер завывал где-то внутри. Алекс чувствовал себя скотиной и осознавал, что таким, по сути, и является.

Теперь, когда Юля уехала, а он даже не сподобился проводить ее, мужчина вспомнил, что не знает номера ее телефона. Он вдруг остро понял, что эта светлая девочка — лучшее, что встречалось ему за долгое, очень долгое время.

Да, было досадно. И больше ничего не держало его здесь — в этом провинциальном городишке. Выйдя из игры, Алекс зашел на сайт авиакасс и заказал билет уже на завтра.

Затем, вылив нетронутый кофе в колосящуюся поблизости траву, зашел в дом, где проглотил таблетку снотворного и лег в постель. Вскоре мужчину сморил пустой сон. И отсутствию сновидений Алекс был только рад.

* * *

2008–2009 год.

Быт настолько поглотил Юлю, что тосковать не находилось ни времени, ни сил. Кроме благоустройства комнаты много энергии уходило на учебу. Именно ей девушка посвятила все лето.

В конце августа стали съезжаться студенты, но тетя Вера — старая комендантша, будто позабыв, что Юля только временный гость, оставила за ней комнату. За это девушка удвоила время занятий с комендантской внучкой, даже не подозревая, что такая мера — лишнее.

За глаза старушка называла ее «бедной сироткой» и именно жалостью была обусловлена комендантская расположенность.

Время летело.

Вскоре после начала студенческих будней ректором был объявлен конкурс за лучшую научную работу. Три победителя отправятся на практику в Великобританию.

Юля отправила готовый труд спустя час после торжественной речи. И через два месяца, заняв второе призовое место, разглядывала облака из узкого иллюминатора. А еще через некоторое время, вдыхала сизый, влажный воздух Лондона.

Их поселили в одной из частных школ Уилтшира — поблизости широко известного Стоунхенджа.

Местечко было живописным, с зелеными лугами, школа — уютная, светлая, с поскрипывающими деревянными ступенями и замершими в воздухе пылинками.

Юля помнила ужас первого впечатления, когда сидя в метро рядом с коренными жителями — не могла понять и слова из сказанного, потому что все они сливались в быстрый, бессвязный поток. Изредка она улавливала отдельную фигуру речи, но этого было ничтожно мало. Столько лет утомительной учебы, куцых летних практик, мучений, чтобы по факту растеряться от исконно английского говора и манеры большинство гласных тянуть как сплошное «о». Юля краснела, злилась, но вслушивалась и повторяла про себя все непонятные фразы.

Сейчас, спустя время, вспоминая тот страх провала, девушка улыбалась. Она помнила так же и то, что уже спустя несколько дней к ней вернулось понимание, и она без труда разумела речь говорившего. Даже думала на английском, на чем частенько себя подлавливала.

Еще две девчонки, которым выпало разделить радость путешествия, были близнецами и пока что Юля их отчаянно путала. Одну из сестер звали Оля, вторую Олеся. Они имели практически идентичную внешность, и смотрелись совершенно одинаковыми, но только на первый взгляд. Присмотревшись, можно было увидеть разный пробор на волосах, и слегка, едва уловимое различие в тоне локонов. Пока что на этом для Юли и заканчивалась классификация новых подруг. Издали же, девушка так и не научилась их различать.

Сестры были на несколько лет старше Юли — обе уже оканчивали магистратуру. Впрочем, это никак не помешало им подружиться.

Полгода пролетели как один миг. Уезжать не хотелось.

Тяжелая учеба, редкие вылазки в центр Лондона, любования Темзой и бесподобными, прославленными на весь мир достопримечательностями, сплотили девушек и расширили их круг общения. Заводились знакомства, романтические встречи (близняшки находили время для веселья даже в стылые и холодные вечера).

Большой город, приветливые внутри и чуточку хмурые снаружи люди, покорили девическое сердце. Забылись обиды — такими пустыми показались, глупыми, что не находилось ответа — зачем их только хранит? Выбросила из головы Сашку и его малодушность, трусость. Забыла, как плакала по ночам в общежитии и в отчаянии гладила Бродского по теплому меху. Отдалась новым впечатлением, новым знаниям. Переменам.

И так незаметно минуло время, неумолимо быстро. Пора была паковать чемоданы и возвращаться на родину.

— Юль, к тебе Дариан пришел. У кофейного аппарата стоит, — заглянула в комнату Оля и совершенно по лиходейски подмигнула девушке. — С букетом полевых — малюсеньких таких синих цветочков. Забавно смотрится.

Юля отставила в сторону хрупкую вазу — подарок для старой вахтерши и встала, поправляя подол.

Дариан был одной из основных причин, почему Юля не хотела уезжать.

— Привет, милая, — приветствовал Юлию мужчина, обнимая за талию и целуя в висок.

— Здравствуй, — улыбнулась девушка, принимая нежные цветы.

— Собралась уже или помочь? — не отпуская ее руки, спросил Дариан.

— Немного осталось, подождешь? А потом сходим в кофейню, — потянула Юлия за собой мужчину.

Впрочем, он совсем не сопротивлялся.

Дариан преподавал высшую математику в Вестминстерском университете и был на девять лет старше Юли. Познакомились они, когда группа студентов по обмену, к которым присоединились и девочки, отправилась на экскурсию по центру Лондона.

У входа в «Старбакс» Юля увидела, как молодой мужчина обронил двадцать фунтов стерлингов. Он проходил мимо и, разминувшись в дверях, легко задел Юлю плечом. Тогда девушка и увидела, как мужчина сунул купюру мимо кармана. Окликнув успевшего прилично удалиться мужчину, Юля пошла следом за ним. Нагнав, девушка коснулась плеча и он обернулся. Молча протянув ему купюру, девушка засмотрелась в ясные глаза. Мужчина имел тот самый «западающий в душу типаж», ибо был светловолосым и светлоглазым, с бледными губами и мужественными, немного ассиметричными чертами. Щеки его покрывала легкая щетина, волосы ерошил ветер и мужчина, посмотрев на Юлю, а затем на купюру в ее руке, поднял воротник пальто и насмешливо изогнул бровь:

— Маловато для взятки, что она не означай.

— Вы обронили у кофейной, — ответила Юля и сунула купюру ему за воротник.

Уже повернувшись к нему спиной, почувствовала касание кожаной перчатки к ладони.

— Спасибо, милая девушка.

И на этом встреча оказалась бы забытой и мимолетной, если бы Юлю не нагнали знакомые.

— Мистер Хейли! — удивленно воскликнул один из долговязых парней из студенческой тусовки. — Привет, не ожидал вас сегодня тут увидеть.

— Кэри, — легко улыбнулся разбрасывающий-по-улицам-Лондона-денежные-купюры, мужчина.

Разговорившись, перезнакомились и вернулись в Старбакс за еще одной порцией напитков навынос. И Дариан остался с ними, ибо невозможно было пройти мимо гурьбы русских студентов пополам с коренными англичанами. Шумные и перекрикивающие друг друга, они лавиной неслись на встречных прохожих, поглощая их и втягивая в водоворот веселья. Смеющиеся и подшучивающие друг над другом, молодые,