Враждебные воды - Питер А. Хухтхаузен Страница 13

сложным маневром, а скрупулезный анализ всей обстановки и принятие решений на поддержание скрытности. Каждый офицер даст ему свои рекомендации, но решать только ему. Именно эти решения являются показателем мастерства командира. Именно от них зависит выполнение главной стратегической задачи — постоянная ракетно-ядерная угроза из глубины.

Достигнутый между США и СССР военно-политический паритет держится на спинах подводных ракетоносцев. Одной из ключевых фигур в этой игре сейчас была и К-219.

Итак, за время «путешествия» под «Ярославлем» Британову предстоит подготовить хитроумный план прорыва Фареро-Исландского противолодочного рубежа. Хороший командир всегда просчитывает свою игру на несколько ходов вперед.

— Глубина семнадцать метров.

— Поднять перископ, «Залив».

Ствол с довольно большой округлой бочкой «Залива» — станции обнаружения сигналов любых радаров — начал рассекать поверхность моря вместе с перископом.

— Радиолокационный горизонт чист, видимость полная ночная, слева тридцать пять вижу ходовые огни судна — идет от нас. Дистанция — не более десяти кабельтов.

— Лево руля! Ложиться на курс двести десять, — необходимо вернуться в полосу его кильватерного следа, только там можно увеличить ход, да и то после того, как опустятся выдвижные и лодка начнет погружение на безопасную глубину. — Поднять «Иву», «Ван», «Синтез»!

Выдвижные антенны связи и навигации поползли вверх. Через пять минут Азнабаев и Марков доложили:

— Определено место! Окончен прием информации с берега — получена персональная разведсводка в наш адрес!

Хорошо, теперь вниз и прибавим ходу.

— Старпом! Где «Ярославль»?

— Справа десять, дистанция около пятнадцати кабельтов.

— Опустить выдвижные, погружаемся на тридцать пять метров! Пульт ГЭУ! Капитульский — обе турбины — средний вперед! Но только плавно, мощность реакторов — в соответствии с оборотами!

Лодка мелко задрожала, то ли попав в кильватерную струю «Ярославля», то ли реагируя на набирающие обороты турбины.

— Товарищ командир, плавать на глубине тридцать пять метров запрещено по инструкции, — покраснев от собственной смелости, тихо произнес помощник.

— Запомни: их пишут на берегу, а мы плаваем в море. Если будет надо — я прилеплюсь к его брюху. Страху нет! Ввести режим «Тишина»!

Режим «Тишина» был вынужденной мерой, чтобы хоть как-то уменьшить свою шумность. Останавливались все лишние механизмы, запрещались любые работы, для усиления психологического эффекта сокращалось освещение, и все разговоры велись вполголоса.

— Механик, как лодка?

— Нормально, товарищ командир. Курс двести двадцать пять, скорость тринадцать, глубина тридцать пять.

Прямо как трамвай по рельсам.

Приличная вибрация корпуса, хорошо слышный в носовых отсеках глухой шум и биение винтов «Ярославля» держали всех в напряжении. В характерных звуках проскальзывали металлические нотки, а порой и визг, напоминающий пилу. Возраст судна явно предпенсионный. Но в данном случае — чем громче, тем лучше. Только бы он не развалился.

Итак, сближение прошло нормально. Теперь оставалось надеяться, что им удастся с помощью своего «кита» затеряться в океане и техника их не подведет. «Ярославль» и К-219 напоминали сейчас два самолета, ведущих дозаправку в воздухе.

— Штурман?

Азнабаев появился из своей рубки. Озабоченность почти исчезла с его лица. Широкая, круглая его физиономия обрела прежнее озорное выражение.

— Как наше место?

— Невязка в пределах нормы, но теперь от меня ничего не зависит. «Ярославские робята» могут завести нас куда угодно.

— Хорошо, но хотя бы предупреди нас, когда придет пора отваливать от них перед заходом в кубинский порт, а пока приготовь мне карту Фареро-Исландского порога.

«Ни сна, ни отдыха измученной душе…» — подумал Азнабаев. При плавании в связке у него немного работы, и он искренне надеялся отдохнуть в своей каюте. Теперь же ему предстояло работать с командиром, и кто знает, когда удастся поспать.

— Кстати, штурман. Когда тут восход солнца?

— Часа через два, однако.

— Все шутить изволите, Евгений Равильевич. А между тем это важно. — Британов всегда действовал обдуманно. — Два часа держим дистанцию сто метров, а как рассветет — залезем ему прямо под корпус.

Все стало понятно. Контролировать дистанцию до судна сейчас практически невозможно, а в светлое время через носовую телекамеру его винты будут видны как на ладони. При запасе между рубкой лодки и килем судна всего в пятнадцать метров такая предосторожность вовсе не лишняя. Да и люди привыкнут к ситуации, а то боцман уже весь вспотел.

— Шифровальщика с разведсводкой в центральный пост!

— А я уже здесь, — выходя из штурманской рубки, доложил мичман Васильчук с неизменно опечатанной папкой в руках. Саше было за тридцать, но выглядел он как матрос-первогодок. Долгое время он служил в штабе, но сам попросился на лодку — тут и оклад побольше, и работы поменьше.

Насчет оклада он не ошибся, а вот работы было невпроворот. Через проворные Сашины руки проходили все секретные бумаги, и он вполне мог работать машинисткой в любом машбюро.

Над картой с уже нанесенной разведобстановкой склонились три головы — командира, старпома и штурмана.

— Ну что ж, — выпрямляясь, подвел итог Британов, — пока все нормально. Супостаты ведут себя как обычно. Интересно, куда направляется их лодка из Нью-Лондона?

Отмеченный советской разведкой выход в море новейшей подлодки класса «Лос-Анджелес» пока ничем не угрожал им. Скорее всего, она будет охотиться за более новыми субмаринами класса «Дельта», а старая «Янки» их вряд ли заинтересует.

Вернувшись в центральный, Британов убедился, что «ситуация под контролем» — так любил докладывать бывший старпом Игорь Курдин. Напряженность и волнение первого часа плавания в связке улеглись. Все работали профессионально. За рулями лодки вместо одного боцмана сидели двое, а каждое их движение контролировали механик и вахтенный офицер. В конце концов, тринадцать узлов — лишь половина той скорости, которую они могли развивать под водой.

— Перешли на управление малыми рулями в автоматическом режиме. Справляемся нормально, — ответил на вопросительный взгляд командира дед Красильников. — Хорошо бы чайку попить…

Действительно, крепкий, заваренный по-флотски чай сейчас не помешает.

— Помощник, прикажи вестовым, — согласно кивнул головой Британов, — на всех.

Удобно усаживаясь в свое кресло со стаканом чая, командир продолжал размышлять о прорыве противолодочного рубежа. Конечно, проскочить его незамеченными не удастся, но поводить противника за нос — вполне возможно…

Через сорок восемь часов, пройдя Фареро-Исландский порог, Британов нырнул поглубже и сбросил скорость, направив свой курс на юг между подводными горами Билл-Бейлис и Аутер-Бейлис в сторону Ирландской котловины, прикрываясь скалами Роколл. Чем сложнее подводный рельеф дна, тем легче запутать свой след. Заменив первых номеров ГКП и еще раз проверив прокладку курса, Британов впервые за двое суток зашел в свою каюту и, не успев раздеться, упал на койку и мгновенно забылся.

Центр контроля системы SOSUS, США, Норфолк

Поразительно. Неужели русские и впрямь поверили, что, спрятавшись в кильватере грузового судна, они смогут