Они ковали ядерный щит СССР - Владимир Шатакишвили Страница 9

– тройная уха. Обычно уха готовится из нескольких сортов рыб, прежде всего пресноводных: ершей, пескарей, окуней, судака, налима, стерляди, сига и других. Каждая рыба, принадлежащая к тому или иному виду, обладает определенными, только ей присущими, качествами. Так ёрш, окунь и сазан придают клейкость, наваристость и вкус, а пескарь, налим, сиг и стерлядь – нежность и особую сладость. Чтобы уха вышла наваристой, рыбную мелочь закладывают в самом начале и варят её около двух часов, до полного разваривания, до тех пор, пока она не превратится в кашу, а затем процеживают и охлаждают. В охлаждённый бульон закладывают куски более крупной рыбы и снова долго варят. Только на третий раз нарезают самые ценные из имеющихся видов рыбы (в нашем случае сиг, стерлядь, налим) и варят на слабом огне до готовности.

Состав нашей делегации был более чем солидный: И.В. Курчатов, Б.Г. Музруков, И.М. Ткаченко, Ю.Б. Харитон, Е.П. Славский, А.А. Александров, И.Н. Медяник. Достаточно сказать, что из семи приехавших четверо – Курчатов, Харитон, Славский, Александров – впоследствии стали трижды Героями Социалистического Труда, Музруков – дважды Герой, только мы с Ткаченко без звёзд. На семерых получилось четырнадцать звёзд Героев, в среднем по две на каждого. Шутка, конечно, хотя и приятная. Заранее предупрежденные о визите высокого начальства, водители постарались и накрыли сказочный стол. Кроме удивительно вкусной ухи, были ещё жареные на углях стерлядь и налим, что-то из овощей и, конечно, сало. Выпили мы рюмки по три армянского коньяка, плотно покушав, прогулялись к соседнему навесу, и, когда увидели ковёр, некоторым захотелось прилечь и отдохнуть. Так и поступили: кто-то отдыхал, кто-то плавал на лодке и купался в озере. Через пару часов опять сели за стол, выпили ещё по одной рюмочке, весёлые, отдохнувшие, улыбающиеся покидали это чудное место, дав слово гостеприимным водителям, что готовы посещать их базу и в будущем. А Музруков пообещал, по возможности, конечно, выделить средства для строительства современной базы отдыха, и слово своё впоследствии сдержал.

Часто доводилось бывать на рыбалке с гостями: ведь к нам приезжали многие: и столичное начальство, и учёные с мировым именем, да и мы иногда для разрядки, снятия стрессовых ситуаций наведывались. Пошеев как хозяин всегда в таких случаях шутил: «Кушать будем сидя или лёжа?» Имелось в виду, под каким навесом накрывать стол. А в тот день, несмотря на выходной, все поехали работать. Кстати, рабочий день у руководящего состава длился до часу ночи.

– Ну, про кого ещё рассказать? Ведь всё равно про всех не расскажешь.

– А давайте о Славском.

– Ефим Павлович был единственным, кого я смело могу назвать одним из немногих своих друзей. Кроме работы, нас объединяла страсть к охоте. Все годы совместной службы на «Маяке» были соседями: наши коттеджи стояли рядом, впрочем, как и дома Музрукова, Курчатова, Ткаченко. Славский почти тридцать лет руководил Министерством среднего машиностроения, трижды удостоен звания Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственных премий. Я даже иногда злоупотреблял своим отношением с министром: ведь долгие годы после «Маяка» приходилось что-то пробивать, что-то искать и решать в его министерстве. Справедливости ради скажу, что ни разу от него не получил отказа на свои просьбы и обращения.

Вот его путь – главный инженер, директор базы. Попал на Урал ещё в войну, куда эвакуировали Запорожский алюминиевый завод, и здесь, в Каменск-Уральске, быстро восстановил его. Классный специалист, знающий, авторитетный.

Начинал в своё время будённовцем, служил в Первой Конной, был человек прямой, порой – несдержанный, даже грубоватый. Любил крепкое русское словцо. Музрукову приходилось «корректировать» кипучий характер Славского: иногда сложный, иногда задиристый. Кстати, когда у него в работе однажды вышел срыв и Берия снял Славского со всех его высоких должностей, именно Музруков добился возвращения Ефима Павловича в атомные проекты. Да и трудно было его заменить, потому что тогда он был самым знающим специалистом в стране. Да и руководителем талантливым. Прожил, кстати, 93 года.

– Приятные воспоминания хранит человеческая память. Я в восторге от случая, связанного с охотой на сайгаков в степях Калмыкии. Думаю, стоит поведать и о нём, да и читатель ждёт интересных фактов.

– Ты моменты из моей долгой жизни уже не хуже меня знаешь: ведь я это тебе рассказывал.

– Тот случай не считается. Вы могли просто рассказать о каком-то событии, не будучи уверенным, что это заинтересует автора: ведь я столько лет слушаю вас, запоминаю, оцениваю, взвешиваю, выстраиваю свою линию «допроса», ведь тут, как следователю, нужно вытянуть из собеседника максимум информации. Сегодня другое дело: наша беседа записывается на диктофон, мне потом остаётся только расшифровать эту беседу.

– Ладно, давай попробуем. Как заядлые охотники мы сразу сдружились с Ефимом Павловичем Славским ещё в 1948 году на «Маяке». Да и проблемы с Берия у него возникли из-за пристрастия к охоте. Даже это не помешало нам продолжать уходить на зверя вдвоём. Уже после назначения заместителем министра среднего машиностроения СССР, кажется, в 1949 году, он часто наведывался к нам, каждый раз мне поручали его встречать. В машине всегда были ружья, соответствующее погодным условиям обмундирование, коньячок тоже под рукой. Успевали побродить по лесу и подстрелить что-нибудь. Выезжали к ребятам-водителям на тройную уху. Это уже стало своеобразным ритуалом.

В 1957 году Ефим Павлович стал нашим министром. Я к тому времени уже перебрался в Пятигорск. На «Маяке» проработал восемь лет, самые, пожалуй, сложные и значительные годы моей долгой жизни. Вот уже более полувека прозябаю в Пятигорске, хотя и здесь без дела сидеть не получалось.

– Да уж наслышан о вашем «бездеятельном» периоде жизни: город Лермонтов был поднят практически с нуля, построены несколько станций технического обслуживания автомобилей, четыре роскошных санатория атомщиков в каждом из городов Кавминвод, взлётно-посадочная полоса в аэропорту «Минеральные Воды», телевизионная вышка на горе Машук, поликлиника завода «Импульс», жилые дома для сотрудников… Но давайте ближе к делу. Что там у нас с охотой?

– Ежегодно Ефим Павлович приезжал на отдых в наши края. Чаще всего останавливался в «Красных камнях», хотя и в наших ведомственных – «XXII партсъезда» в Пятигорске, где долгие годы проработала Нина Владимировна Никонова главным врачом, «Бештау» в Железноводске, «50 лет Октября» в Ессентуках, «Джинал» в Кисловодске – любил отдохнуть в них, ведь в том, что эти санатории вообще появились у нас – его заслуга.

И в этот раз Славский остановился в «Красных камнях», самом престижном санатории нашего региона. Обычно его встречала-провожала свита из числа секретарей горкомов тех городов, где намечалось провести отпуск – так было положено. Всё равно, мою «охотничью нишу»