От преддверия коммунизма до Крещения Руси. Новый московский летописец. 1979-1988 - Пётр Георгиевич Паламарчук Страница 26

Родился Михаил Сергеев сын Горбачев в Ставропольском крае в семье крестьянина; мать его доныне жива, сама является православной и сына крестила, как несколько лет спустя признал он на Западе, прибавив, что не видит в том ничего худого. Работал трактористом, с 21 года стал партийным. В 1955-м окончил юридический факультет Московского университета, но, не найдя в столице работы, отправился назад домой и пошел по пути комсомольского работника. Там же в 1967-м заочно получил второе образование — имеет диплом агронома-экономиста. С 1962-го перешел в партаппарат, с 1970-го секретарь крайкома — где, как считается, свел знакомство с проезжавшими через Краснодарский край на ежегодный отдых Сусловым и Андроповым. Они провели его в 1971-м в члены ЦК, а в 1978-м сделали секретарем по сельскому хозяйству. С 1979-го он кандидат, а с 1980-го член Политического бюро.

В отличие от двух предыдущих временщиков Горбачев имеет жену, которая и сама представляет собою личность (хотя постепенно и стала дразнить недовольство широких слоев населения). Раиса Максимовна, урожденная Титаренко, в беседах с иностранцами утверждает, что она русская (хотя фамилия явно украинская), родом из Сибири. Народная молва о том, что она-де татарка или чувашка (из-за обычно не свойственной русачкам в возрасте худобы), навряд ли справедлива; как беспочвенны подметные генеалогии, ходящие по рукам, о якобы родственных связях с Громыко и проч. Брат ее Евгений Максимович состоит членом союза писателей, живет в Воронеже. Когда в редких случаях Раиса пытается выступать одна, выглядит она покуда что неумело; но, по оценкам многих, в качестве домашнего советника «вождя» играет немалую роль. У них всего одна дочь, замужем за врачом санэпидемстанции, и двое внучек. Раиса имеет степень кандидата наук, окончила философский факультет того же Московского университета — они с мужем погодки по учебе и вступили в брак, еще будучи студентами. Однажды, проходя с иностранными корреспондентами мимо портрета Андропова (об этом было написано в посвященной «первой леди Москвы» статье американского журнала «Тайм»), жена Горбачева указала на него пальцем и промолвила: «Мы всем обязаны этому человеку». Некоторое время были как будто планы сделать ее министром культуры — почему этот пост долгие месяцы пребывал незанятым; но затем под давлением непривычной к деятельной президентше партии Горбачев удовлетворился всего лишь постом члена правления Фонда культуры для своей неугомонной супруги.

Сам он поныне является личностью во многом неясной. Сперва из-за постоянной трескотни на публике Горбачева сочли как бы «Хрущевым в мягкой обложке»; затем, присмотревшись, поняли, что он не так прост, как выглядит — и как того ожидали поставившие его «бывшие». По повадке говорить одно, а делать тихою сапой совсем иное он явно напоминает Ленина; отличие же их состоит, как хочется надеяться, в том, что Горбачев, произнося марксистские заклинания, на деле проводит преобразование коммунистического строя в нечто более приличное. Но вот главный вопрос в том только — что именно?

МЕТОДОМ ТЫКА. Главная беда Горби, как его имя сократили на Западе, состоит в том, что прийти к власти он сумел, а вот четко разработанного плана спасения Отечества из трясины у него нет. Поэтому, очутившись во многом для себя неожиданно на троне русских царей в качестве временщика, он заерзал и стал пытаться переправить что-то прямо на ходу, тыкая пальцем то в то, то в другое больное место, каковой прием и называют уничижительно в просторечии «метод тыка».

При этом ему приходится действовать не в безвоздушном пространстве, где достижения «первой страны коммунизма» не с кем было бы сопоставить, а в жестком сравнении с Китаем, у которого ежегодный рост экономики составляет около 10% — так что газетам остается только почтительно вздыхать: не «перегрелось» бы их государственное хозяйство… Нам бы такие заботы!

Сперва все-таки по проторенному пути предшественников Мишель принялся набирать свою команду и, соответственно, списывать на берег предыдущую.

1 июня он вывел из Политбюро одного из своих главных соперников, бывшего питерского голову, а затем шефа оборонной промышленности в ЦК Григория Романова, мизерного коротышку видом, но весьма строптивого и рукосуйного гражданина на деле. 24 декабря «освободил на пенсию» и московского партийного начальника Гришина — вместо него был поставлен свердловский первый секретарь Борис Ельцин, в будущем друг-противник Мишеля. 1 же июля старика Громыку, пробывшего без году тридцать лет министром иностранных дел (случай, невиданный даже в царской России), выгнали «с повышением» в почетные президенты страны, а на его пост вдруг перенесли грузинского вождя Шеварднадзе, как будто в целях разгона давней мафии среди дипломатов.

Шеварднадзе, если знает какой-то иностранный язык, то скорее всего со словарем и то — русский; этот человек вообще ни дня в жизни не работал своими руками, пойдя с юности по комсомольско-партийной лесенке, став затем министром внутренних дел и наконец первым секретарем партии республики. Как передают, он действительно навел некоторый порядок в своем новом ведомстве; впрочем, непосредственно в дела самых ответственных иностранных отношений вникает сам Горбачев. А среди закоренелых мидовцев тут же пошли байки вроде той, что министерство было целую неделю после перемены власти закрыто: все сотрудники хором разучивали лезгинку. Или что

введены новые дипломатические звания: вместо прежних атташе, советников и посланников ныне будут «кацо 1 и 2 классов», затем «генацвали» и во главе всего «чрезвычайный и полномочный батоно».

28 сентября Горбачев выбрал себе премьер-министра, за которого держался затем много лет: внешне представительного Николая Рыжкова, попавшего при Брежневе в род некоторой опалы за честность. Будучи ранее директором крупного завода «Уралмаш»» сей самый Рыжков при всем своем внушительном обличии показал себя, к сожалению, всего лишь «бывшим директором», и никакой государственной жилки в нем не пробудилось — а оттого положение экономики что ни год становилось плачевнее.

«А что будет, ежели скрестить медведя с верблюдом?» — «Как что: Миша Горбачев».

С еще большим жаром перемешал Горбачев первых секретарей обкомов, так что за год-другой почти все они были сменены.

При всем том основные мероприятия в хозяйстве страны продолжали производиться все-таки методом тыка — что и обусловило их почти поголовную неудачу. Но народ до поры прощал всю эту ерунду Горбачеву, радуясь хотя бы тому, что разрешили свободно говорить и