Все цвета любви - Каролин Бернард Страница 26

— Этот дом синеет на глазах, — сказал Гильермо однажды, когда Фрида покрасила этим цветом стул.

— Синий отгоняет злых духов, — не растерялась Фрида.

Название «синий дом» прижилось у соседей, а вскоре и остальные жители городка на вопрос, где проживает семейство Ривера, отвечали просто: в casa azul[19].

— Ты только представь себе, Дуайт Морроу пригласил меня расписать стену в лоджии дворца Кортеса в Куэрнаваке! — сообщил как-то вечером Диего, потрясая письмом.

— Дуайт Морроу? — повторила Фрида. — Американский посол и тесть Чарльза Линдберга [20]?

— Да, его дочь Энн замужем за Линдбергом. Завтра Морроу с женой придут к нам на ужин. Тогда и обсудим детали. Ида, с ними будет фотограф, какой-то американец венгерского происхождения или вроде того.

— Но ты же еще не закончил работу в Национальном дворце, — возразила Фрида.

Диего повернулся к ней:

— Мы ведь решили, что будет неплохо уехать из города на некоторое время, пока все не уляжется.

Фрида кивнула. Речь шла о бывших товарищах по партии. Случалось, они приходили в Национальный дворец, где работал Диего, и выкрикивали оскорбления. На прошлой неделе кто-то даже стукнул киркой по одной из фресок.

Чтобы накрыть праздничный стол и приготовить для гостей традиционные мексиканские блюда, Фрида приложила массу усилий. Но на душе у нее скребли кошки. Дуайт Морроу считался противоречивой фигурой. Год назад он выбил у мексиканского правительства привилегии для американских компаний на добычу полезных ископаемых. На улицах против его действий проходили митинги. Да что там говорить, и Диего с Фридой участвовали в этих акциях протеста. Их товарищи по партии ненавидели посла всей душой: для них он олицетворял авангард американского империализма.

А вдруг сейчас Морроу пытается использовать Диего, чтобы успокоить мексиканцев? С другой стороны, именно он выступал посредником между правительством и католической церковью, когда в ходе восстания кристерос[21] мятежники с оружием в руках сражались против попыток правительства изгнать религию из общественной жизни. Тогда Мексика едва избежала очередной гражданской войны.

«Мне интересен этот человек, — думала Фрида, протирая бокалы и расставляя их рядом с тарелками. — И я совсем не против пожить какое-то время в другом городе».

Она окинула критическим взглядом накрытый стол. Чего-то явно не хватало. Между тарелками и приборами на пять персон оставалось слишком много свободного места. Недолго думая, Фрида взяла отполированный до блеска медный кувшин и опустила в него дюжину зеленых пивных бокалов. В некоторые бокалы она поставила белые каллы — Фрида была без ума от этих цветов и в огромном количестве выращивала их в патио. Но одной импровизированной вазы ей показалось недостаточно. Нужно было что-то еще. Тогда она побежала в спальню и принесла вышивку, над которой работала. Надпись Mi corazön еще не была закончена, но Фрида так изобретательно расположила ткань на столе, что это совсем не бросалось в глаза. Вот теперь все было идеально.

Встав перед зеркалом, она окинула себя взглядом с ног до головы. Верхняя часть наряда из ткани ручной работы цвета индиго была оторочена красным по вырезу и рукавам. Юбка из той же тяжелой ткани собиралась складками на талии. Подол из черного атласа прикреплялся синей декоративной тесьмой. В сравнении с другими нарядами Фриды, костюм был выдержан в спокойных тонах. Вся его прелесть заключалась в материале, сотканном вручную в небольшом местечке неподалеку от города Пуэбла. Фрида как раз собиралась надеть серебряное ожерелье с малахитом, когда к ней сзади подошел Диего и помог справиться с застежкой.

— Ты прекрасна! — шепнул он, целуя ее в шею.

Она увидела себя и Диего в зеркале — как в их первую встречу. И Ривера, судя по всему, вспомнил о том же.

— Всякий раз, когда вижу тебя перед зеркалом, я влюбляюсь в тебя заново.

Он обнял ее и привлек к себе. Фрида почувствовала, как внутри нарастает возбуждение, и повернулась, чтобы поцеловать мужа. Когда в дверь постучали, они, хихикая, оторвались друг от друга.

— Позже продолжим, — прошептал Диего.

Дуайт Морроу, красивый стройный мужчина с прямым носом и превосходной осанкой, был на добрую голову выше своей жены Элизабет, широколицей и румяной. Рядом с мужем она казалась дурнушкой.

Поздоровавшись с четой Морроу, Фрида обратила внимание на третьего гостя, стоявшего позади. Ей редко встречались мужчины, которых она находила привлекательными с первого взгляда. Незнакомца отличали красивые глаза, мягкие волнистые волосы были зачесаны назад, как у Диего. Он с теплотой посмотрел на Фриду и протянул ей руку.

— Николас Мюрей, — представился он. — Рад с вами познакомиться. И если позволите: я в восхищении. — Глаза у него блеснули.

— С какой любовью вы сервировали стол, — услышала она голос Элизабет, которая уже прошла в столовую вместе с Диего. — Это все ради нас? И эти каллы — они великолепны!

Фрида улыбнулась Мюрею, и они проследовали в дом. Фотограф показался Фриде крайне интересным мужчиной. Вечер обещал быть веселым.

— Зачем вам фреска в Куэрнаваке? — полюбопытствовал Диего, когда они перешли к десерту — пудингу с хвойным мороженым, который Фрида подала на яркосиней тарелке.

— Хочу сделать подарок городу…

— Мы чувствуем себя там как дома, — добавила жена. — Так жаль, что скоро уезжать в Лондон. Сеньора Ривера, пудинг просто восхитителен.

— С радостью поделюсь с вами рецептом. В Лондон? — спросила Фрида почти одновременно с Диего.

— Совершенно верно. На конференцию по флоту. Кстати, я тут подумал вот о чем. Почему бы вам не поселиться в нашем доме? Живите сколько хотите, пока работаете в Куэрнаваке.

— Щедрое предложение, — задумчиво произнес Диего. — Мы с Фридой могли бы провести там медовый месяц. В конце концов, до него мы так и не добрались.

— Медовый месяц? — переспросил Николас. — Значит, вы недавно поженились?

Звук его голоса заставил Фриду замереть. Казалось, он идет из самой глубины гортани. Ей понравился акцент Мюрея. Диего, кажется, говорил, что фотограф родом из Венгрии.

— Мы поженились пару месяцев назад, — объяснила она, — но медового месяца у нас до сих пор не было.

— Вам понравится в нашем доме, — сказала Элизабет, клада руку на плечо Фриде. — Вижу, вы любите цветы и красивые вещи. Вокруг дома есть несколько террас и фонтанов. При желании вы даже сможете нарвать бананов прямо с дерева. А еще есть смотровая башня, откуда открывается прекрасный вид на Трес-Марияс — это соседний городок, очень симпатичный, с колоритным рынком.

Фрида была на