Завоевание Туркестана. Рассказы военной истории, очерки природы, быта и нравов туземцев в общедоступном изложении - Константин Константинович Абаза Страница 15

самым строгим присмотром. Чистой породы карабаир горяч, не знает усталости. Рассказывают, что уральский казак Василий Струняшев, спасаясь из киргизского плена, проскакал на двух конях в короткую летнюю ночь 200 верст, но один из его аргамаков не вынес такого подвига и упал замертво. Теперь чистые карабаиры уже считаются за редкость, перевелись, большинство же выезжает на своих доморощенных: низкие, в роде казачьих, с некрасивой головой и толстыми ногами. На байге, кроме скачек, бывают различные конные игры, например, ловят барана, джигитуют. Сидят на лошади киргизы некрасиво, сгорбившись, а ездят лихо, не уступят и калмыкам. Это не мешает рассказывать про трусость киргизов. Ехал однажды русский офицер один, без конвоя. Вдруг, откуда ни возьмись, выскочила партия киргизов и с криком пустилась в погоню. Офицер стал хлестать свою лошаденку, да видит, что далеко на ней не уедет, остановился, вынул из чехла подзорную трубу и навел на хищников. Те сразу осадили лошадей, перекинулись двумя-тремя словами и повернули назад, наутек, они приняли подзорную трубу за пушку, готовую сейчас же выпалить.

Особенно диковинно киргизы кормят свои стада зимой. Сначала они пускают лошадей, которые разгребают копытами снег и сгрызают верхи, за лошадьми на тоже пастбище выгоняют верблюдов и скот, они съедают траву без малого до корешков, наконец овцы доедают остальное. Такой способ зимовки называется тебеневкой.

Отбить от стада верблюдов, угнать овец или заарканить лучшего в табуне аргамака всегда считается у хищных азиатов делом удовольствия, подвигом. Награбить и не быть пойманным, разбогатеть на добыче и заслужить почет от соплеменников – значит, прославить себя батырем, о котором заговорит вся степь; в честь его складывалась песня, правда, заунывная, как все киргизские песни, но подробно исчислявшая все его наезды и количество добычи. По возвращении с набега у киргизов был обычай одарять всех родичей частью добычи. И если, например, джигиту удалось сорвать карманные часы, он, недолго думая, взламывал их и раздавал всем по колесику. Киргизские стада, в свою очередь, возбуждали жадность их соседей-хивинцев. А близость русской границы вызывала нападение соединенных сил тех или других на наши караваны, рыбные ловли и передовые укрепления. В последний год царствования Александра I огромный русский караван с военным прикрытием в 600 человек был окружен на Яны-Дарье киргизами и хивинцами вместе. Две недели отбивались русские солдаты от скопища хищников, наконец, выбившись из сил, покинули товары, а их было на 600 тысяч – и вернулись на Линию. Другой раз 2000 хивинцев переправились через Сыр-Дарью, напали и разгромили до тысячи кибиток, через месяц та же партия явилась в песках Кара-Кум, перерезала стариков и увела в неволю всех женщин, разбросав по степи трупы младенцев. Русские власти, оберегавшие границу, не могли спокойно смотреть на эти бесчинства, да и сами киргизские султаны, не видя иного исхода, стали обращаться к нам за помощью, даже просили занять часть их земель. Явилась необходимость углубляться в Киргизскую степь как со стороны Сибири, так и со стороны Урала.

Через 6–7 лет после похода Перовского построено укрепление Копальское, ныне город Копаль, в Семиреченской области, а в устье Сыр-Дарьи – Казалинское. Тут на Сыр-Дарье наши столкнулись с коканцами, у которых на этой реке были построены свои укрепления, между прочим Ак-Мечеть самое сильное. Прикрываясь ими, коканцы свободно проникли в земли подвластных нам киргизов, брали с них зякет (подати), в случае сопротивления жгли, грабили, убивали, а прослышав о приближении русских войск, немедленно скрывались. В 1850 г. они угнали до 20 тысяч голов скота, в другой раз – еще 26 тысяч, в следующем году – 75, и так без конца. Обнищавшие киргизы взмолились о защите, и тогда было решено идти вверх по Сыр-Дарье, а семиреченским войскам двинутся навстречу, чтобы таким образом замкнуть обширное степное пространство. Начало этому сближению было положено со стороны Оренбурга графом Перовским, а со стороны Сибири отважным и тогда еще молодым офицером Колпаковским.

Генерал-адъютант Колпаковский

В 1853 г. Перовский осадил Ак-Мечеть, где было сосредоточено главное управление всех коканских крепостей. Здесь постоянно кочевали до 5000 киргизских кибиток, да приходило на зиму из русских пределов до 3000. Все они подвергались насилию и поборам. Хотя эта глиняная крепость имела всего 300 защитников, но осада ее затянулась дольше, чем она того стоила. Перовский, изведав неудачу в хивинском походе, действовал весьма осторожно, вел осаду по всем правилам военной науки, точно брал сильную европейскую крепость. Это ободрило коканцев, среди же киргизов прошел слух, что русским никогда не взять Ак-Мечети. Сначала они упорно оказывались доставлять скот, отчего сказался недостаток в мясе. Киргизы думали, что если русские и возьмут крепость, то разорят ее и уйдут себе за Линию, а коканцы всю злобу вымесят на них. Они успокоились только тогда, когда Перовский приказал заготовлять для крепости запас сена и топлива, значит, имел намерение оставить ее за собой. После этого распоряжения киргизы начали пригонять скот, 150 человек даже нанялись на земляные работы. От скуки солдаты забирались в крепостной ров и там в прохладе располагались на отдых. Один солдат 4-го линейного батальона, по фамилии Григорьев, работавший постоянно с саперами, заметил, что на откосе обвала лежат мешки с землей. Среди бела дня, под выстрелами коканцев он взобрался на обвал, преспокойно опорожнил мешки и благополучно возвратился с ними в траншею. Когда его притянули к ответу, он оправдался тем, что мешки понадобились ему для исподних. Бывшие при отряде калмыки еще меньше обращали внимания на грозных защитников: днем они совсем открыто ходили между траншеями (ровики с присыпкой из земли) или забирались в коканские огороды под самой крепостью, где воровали арбузы и дыни. От выстрелов с крепости калмыки закрывались лопатой, деревянную лопату держали плашмя, а железную ребром, чтобы коканец «не испортил казенную вещь» и наших солдат они учили также закрываться. По ночам коканцы освещали наши ночные работы факелами из деревянных шестов, обмотанных насаленными тряпками. Перовский приказал освещать таким же способом крепостные стены, чтобы заранее приготовиться к встрече. Дело в том, что коканцы оказались мастера на вылазки. Первую вылазку они сделали днем, спустились по веревкам со стены и бросились с саблями на головную (ближайшую) траншею: двух солдат успели зарубить.

После трех недель осады Перовский пустил солдат на штурм, они взяли Ак-Мечеть за 20 минут. По высочайшему повелению крепость переименовали в форт «Перовский» – название, под которым она известна и теперь. Два раза пытались коканцы вернуть свой оплот на Сыр-Дарье. В том же году стало известно через лазутчиков,