Йога Таун - Даниэль Шпек Страница 13

– Ты забыла гитару, – сказал Лоу.

– Если она кому-то нужна, пусть забирает.

– Но…

– Я не умею играть. А ты?

– Короче, если вы с Марией хотите домой, – сказал Марк, повернувшись к брату, – то я поеду этим автобусом в Тегеран.

– Нет, – возразил Лоу, – мы вместе. Правда, Мария?

Та, застигнутая врасплох, посмотрела на Марка.

– Ладно, решайте. – Марк лениво затянулся сигаретой.

– Разве кто-то собирался возвращаться? – спросил Лоу.

– Мария, – ответил Марк.

Мария, казалось, рассердилась на Марка, но промолчала.

– А спроси «Книгу перемен», – предложила Коринна и протянула Лоу книгу с улыбкой, которую он нашел восхитительной.

Он все еще ждал, что Марк представит ему девушку. Но она уже закинула через плечо сумку.

– Только верните ее на место, ладно? Воровство портит карму. – Она улыбнулась Марку и поцеловала его в щеку: – Пока, Мистер Тамбурин[32].

И она направилась к водителю автобуса. Лоу беспомощно стоял с «Книгой перемен» в руках.

– Кто бросает? – спросил Марк и выудил из кармана три монетки.

Лоу смотрел вслед Коринне. Она разговаривала с водителем.

– Погоди, – сказал Лоу. Он не мог себе представить, что придется выбирать между Марком и Марией. – Мы действительно сделаем так, как скажет книга? Даже если нам не понравится?

Мария забрала у Лоу книгу, открыла наугад страницу и прочитала:

– «Авантюры приносят несчастье. Уход за коровами приносит счастье».

Марк расхохотался.

– И что это значит? – спросил Лоу.

Мария молчала, словно ждала, что он примет решение. За или против нее. Водитель созывал людей в автобус. Все сели, только Коринна все еще стояла у дверей.

– Что такое? – крикнул ей Марк.

– Места не хватило. – Она пожала плечами и рассмеялась. – Не судьба.

– Поехали с нами, – предложил Марк. – Скажем, до Кабула.

Он вопросительно взглянул на Лоу. Тот кивнул.

Вопрос был решен.

Лоу неуверенно посмотрел на Марию, но она отвела взгляд.

* * *

Лоу вернулся в «Паддинг Шоп» и открыл чехол с гитарой. И присвистнул. Это была «Гибсон J-45».

– Чья она?

– Возьми себе, если хочешь, – сказала Коринна. – Поехали?

Она вышла на улицу, где Марк разговаривал с Марией. Лоу немного поколебался, но затем подхватил гитару.

* * *

– У нее нет денег на ночлег, – объяснил Марк позже, когда они стояли на ржавом пароме. – Не поладила с парнем.

Судно подпрыгивало на волнах. Из транзистора неслась турецкая музыка. На поверхности воды танцевали отраженные огни азиатского берега.

– Но мы договорились, что будем соблюдать правило, – сказала Мария.

– Я же с ней не сплю. А правило касалось только девушек, с которыми что-то выгорает. И потом. Правила нужны, чтобы их нарушать.

Лоу молчал. Он взглянул на Коринну, одиноко стоявшую у перил. Ее волосы развевались на ночном ветру. Когда он снова повернулся к Марии и хотел обнять ее, она отстранилась.

Глава 7

Проснись, не спи больше!

Йогананда

Три часа ночи. Слишком поздно засыпать, слишком рано просыпаться. Я люблю Берлин в это время. Когда люди возвращаются из клубов, стоят у ночных магазинов и ждут, вдруг произойдет еще что-нибудь. В таком состоянии неопределенности город, полный чужаков, наконец приходит в себя, никто не хочет домой. Лоу открыл окно со своей стороны и впустил в салон ночной воздух. Как по мне, мы могли бы просто ехать дальше. Он, я, старый «ягуар» и рассказ Лоу. Словно Коринна, Марк и Мария сидели на заднем сиденье.

– Ты почти ничего не рассказывал о Марии.

– Как же, рассказывал.

– Лоу. Ты все время говорил только про «Битлз».

– Неправда.

– Почему Мария осталась в Индии?

– Это ее дело.

– В смысле?

– Вся эта история с гуру. Она совсем разум потеряла.

– Вы больше не общаетесь?

– Нет.

В его голосе послышалась нотка сожаления.

– Из-за Коринны?

– Нет.

– Мария ревновала?

– Да нет, она была выше этого.

– Или ты просто не замечал?

– Я любил их.

– Обеих?

– Да. И что?

Он посмотрел на меня так, словно я его обвиняла.

– Я вовсе не осуждаю, – пояснила я.

– А похоже. Раз переспрашиваешь. Почему отношения обязательно должны быть собственническими?

– И у вас были отношения втроем? В духе «любви и мира»?

– Слушай, все гораздо шире. Любовь, мир и свобода – это было состояние души. Мечта поколения. Мы хотели изменить общество.

Опять ему удалось соскочить с темы. Вместо того чтобы объяснить исчезновение Коринны, устроил лекцию по истории.

– Если тебя интересует мое мнение, – парировала я, – вы были первым поколением гедонистов.

– Пусть так, были и гедонисты, и политические активисты. Но все мы были по одну сторону баррикад. Против истеблишмента. Сейчас все стремятся к самосовершенствованию, оскорбляются, стоит их покритиковать чуть-чуть, и носятся со своей индивидуальностью. А тогда мы все были равны, в этом и состояла идея, и если ты хотел присоединиться к каравану – welcome!

Конечно, в чем-то он был прав. Возможно, мы, родившиеся в 1968-м, превратились в обывателей с непереносимостью лактозы, которые на джипах возят детей в вальдорфские школы. И все равно в этих его причитаниях о старых добрых временах было что-то фальшивое. В золотой век Лоу шла холодная война, гомосексуалов подвергали уголовному преследованию, а женщины, если хотели работать, должны были получить письменное согласие мужа или отца.

– И будущее тогда было лучше, – сказал Лоу. – У нас была надежда.

– Если тогда будущее было лучше, то сейчас настоящее должно быть просто роскошным.

– Музыка сейчас полный отстой.

Он саркастически скривился и остановил «ягуар» у моего дома.

– Знаешь, в чем разница, Лоу? Вы меньше боялись.

Поэтому я и завидую родителям. Возможно, Коринна отправилась в Индию, чтобы снова ощутить этот дух. Сквозь запотевшее окно я украдкой взглянула наверх. Свет в моей квартире не горел. Последнее место, где бы я сейчас хотела оказаться.

– А если нам туда поехать? – спросила я.

– Good luck. Сколько в Индии жителей? Четыре миллиарда и четыреста миллионов? Или пятьсот? – Он потянулся за кисетом. – Может, выпьем кофе у тебя?

Он тоже не хотел оставаться один.

– Не самый подходящий момент.

– Почему?

– В другой раз. Спокойной ночи, Лоу.

Я хотела выйти, но старый «ягуар» не выпустил меня. Дверь заклинило.

– Вы повздорили?

Чутье у него отменное, этого не отнять.

– Я не живу дома.

– Что?

– Ночую в студии.

– Но… Почему… может, тогда…

Я только посмотрела на него, и он сразу понял, в чем дело.

– Ты хотела выйти здесь, подождать, пока я заеду за угол, и пойти в студию?

– Как-то так.

– Слушай, Люси, если