К забытым островам - Бенгт Шёгрен Страница 26

«Киип квайэт плиз» (Просим соблюдать спокойствие), — написано на нем. А в Розо на Доминике, где руководство кинотеатра «Кариб театр» считает свое заведение настолько фешенебельным, что не разрешает зрителям сидеть во время сеанса без пиджака или галстука, текст гласит: «Сайленс плиз» (Просим соблюдать тишину).

«Федерал Мапл» уходил из Кастри рано вечером, и я так и не смог в этот раз посетить кинотеатр на Сент-Люсии. Времени хватило лишь на то, чтобы попрощаться с Эдди Кингом. Он проводил нас, так как Бу Странднестем временем, отказавшись от билета на самолет, решил доехать до Барбадоса пароходом, что, конечно, куда приятнее.

Из Розо в Кастри мы ехали в отличном обществе. К старым знакомым, естественно, присоединились и новые. Редко где так легко знакомишься с людьми, как в Вест-Индии. Больше всего веселился американский врач-латыш ростом не более полутора метров. Ему удачно сделали операцию, благодаря которой он вновь прозрел. Болтая и шутя, он беспрерывно бегал по пароходу, знакомясь все с новыми и новыми людьми. «Хает ду мир гезеен?» (Ты уже видел меня?) — как-то услышал я в баре во время разговора с Бу Странднесом, одним социологом из Вест-Индского университета, и немцем, когда-то служившим первым штурманом на «Федерал Мапл». С этими словами наш «маленький» доктор появился в сопровождении двух девушек, с которыми он где-то уже успел познакомиться.

До чего же милы были эти чернокожие девушки, особенно одна из них! Они направлялись с Сент-Люсии на Барбадос, куда стекались люди со всех близлежащих островов на многодневный крикетный матч Вест-Индия — Австралия. Они тоже ехали ради этого соревнования. Так говорили сами девушки. Но когда они представились конторскими служащими, это объяснение показалось мне странным. И не только это. Когда одна из них в какой-то связи упомянула, что бывала на Кюрасао и немного знает «папиаменто», в меня вселился черт и я лукаво спросил: «А не слышали ли вы о местечке под названием «Кампо алегре»?»

Обе девушки тут же громко рассмеялись, явно намекая, что они прекрасно поняли, о чем я спрашиваю. К счастью, присутствующие мужчины, кажется, даже и не подозревали, что в этом смешного.

«Кампо алегре», или «Увеселительный лагерь», называемый скандинавскими моряками просто лагерем, — это голландское увеселительное предприятие на Кюрасао, разместившееся на почтенном расстоянии от Виллемстада[67]. Оно тщательно огорожено колючей проволокой, и охранники в форменной одежде внимательно следят за всяким проходящим через ворота. В центре — большое здание с рестораном, барами и игровыми автоматами. На стене портреты голландской королевы Юлианы и принца Бернхарда.

Вокруг этого здания расположено множество длинных и узких деревянных домиков, где в общей сложности примерно сто двадцать квартир, состоящих из гостиной, спальни и душевой. В каждом из таких двухкомнатных домиков проживает девица, имеющая «древнейшую в мире профессию». Заработок вручается обычно ей самой. Она находится под постоянным врачебным контролем.

В самом Виллемстаде эта «профессия» запрещена, да и в «лагере» не имеет права жить ни одна девушка с Кюрасао. Это считается очень неприличным. А вот иностранки могут претендовать на подобную «работу». Она им предоставляется по мере освобождения квартир. Поскольку «деятельность» здесь очень выгодна, несмотря на внушительные размеры квартплаты, конкуренция огромна, и жить в лагере можно не более чем три месяца. А потом девице остается лишь уезжать домой, записав свое имя и адрес в список ожидающих очереди.

Если же через некоторое время поступит сигнал от руководителя «лагеря», — а им, как ни странно, является владелец омнибусов Виллемстада, — то ее заявление вновь рассматривается иммиграционными властями Нидерландских Антил. Большинство девиц здесь родом из Доминиканской Республики, Колумбии и других латиноамериканских стран. Но бывают представительницы и британских островов, чаще всего Сент-Люсии.

Было уже поздно, бар закрыли, девушки попрощались и исчезли в толпе на палубе. А мне пришлось идти в каюту и забраться на койку. Второй пассажир уже храпел с такой силой, что мне всю ночь грезились звуки будущих лесопилок в доминикских дождевых лесах. Утром, когда наше судно причалило к Бриджтауну на Барбадосе, я пожелал девицам удачи и попрощался с Бу Странднесом, у которого были дела в городе.

В обществе веселого маленького доктора я совершил экскурсию по Бриджтауну. Город этот еще я не знал, но собирался вернуться в него месяца через два. В прежние поездки я здесь лишь пересаживался с одного самолета на другой. Вечером мы вернулись на «Федерал Мапл», чтобы продолжать путь к Кингстауну на Сент-Винсенте.

СЕНТ-ВИНСЕНТ

И «ИСЦЕЛИТЕЛЬ РАН»

 Ботанические сады •

 Хлебное дерево, которое не привез капитан Блай •

 Аррорут и индейцы. • Примитивный, но удачный

способ приготовления крахмала и неудачная

современная фабрика

Приезжая на Сент-Винсент, я, как правило, прежде всего посещаю ботанический сад, самый старый в Новом Свете. Сейчас ему уже 200 лет. Незадолго до моего приезда по этому поводу-проводились всякие торжества, причем с большой помпой; были даже выпущены значки.

Выиграв Семилетнюю войну, Англия получила по Парижскому договору 1763 года Доминику, Сент-Винсент, Гренадины, Гренаду и Тобаго. Сразу же после этого в Лондоне задумали расширить мирное строительство на Наветренных островах. Одним из первых шагов в этом направлении было создание Ботанического сада. Решено было насадить, акклиматизировать, а затем разводить и продавать плантаторам новые полезные растения.

Самым удобным островом для подобных целей сочли именно Сент-Винсент. Решение было принято в 1765 году, и уже на следующий год закипела работа по созданию первого в Вест-Индии ботанического сада, где удалось культивировать даже такое желанное здесь растение, как хлебное дерево.

Еще задолго до этого по свету носились слухи о необычайной урожайности дерева, растущего на островах Тихого океана. Вест-индские плантаторы полагали, что его огромными плодами можно было очень дешево прокормить рабов, и умоляли метрополию снарядить экспедицию на Таити за этим удивительным съедобным растением. Просьба была удовлетворена. Капитаном экспедиции стал Уильям Блай.

Первая его поездка закончилась печально — пресловутым восстанием на «Баунти»[68]. Во второй раз капитану Блаю повезло. 24 января 1793 года на судне «Провиданс» он причалил к маленькой столице Сент-Винсента Кингстауну и оставил здесь 544 саженца хлебного дерева. Затем с оставшимся грузом он продолжил путь к ботаническому саду «Хоуп», основанному на Ямайке в 1775 году.

Об этом важном событии в истории распространения культурных растений напоминает табличка на одном из самых старых стволов хлебного дерева в