Лисёнок Ян и Кристалл Судьбы - Ирина Никулина Страница 8

Мартин и Фред тихо сжались в углу и мечтали только об одном, чтобы их очередь не наступила никогда. Но учительница, как надзиратель гестапо, строго следившая, чтобы все дети по списку вылечили свои зубки, не спускала глаз с ребят. Ян видел, что Фред и Мартин готовы были пожертвовать чем угодно, лишь бы никогда не переступать порог зубоврачебного кабинета. И тогда ему в голову пришла гениальная мысль!

— Хотите удрать отсюда? — спросил он.

— А, это ты Енсен? — неожиданно по-человечески просто сказал Фред, — Увы, миссия невыполнима, братан! От нее никто не скроется — настоящее гестапо.

И он замотал склоненной вниз головой, тяжело вздыхая.

— Хуже, — сказал Мартин, — это инквизиция во плоти! Ты только взгляни на нее — чисто Цербер, сторожит нас всех, — он показал пальцем на крепкого телосложения учительницу с затянутыми в маленький строгий пучок сальными волосами, от чего глаза ее казались выпученными. Она носила туфли на огромных квадратных каблуках, а при ходьбе у нее была манера слегка наклоняться вперед, от чего казалось, что она кавалерист, мчащийся в атаку. Все ученики, не сговариваясь, звали ее «Тётя Лошадь». Было в ней что-то зловещее, от одного ее вида у всех ребят начинали дрожать колени и путались слова.

Было видно, что Тётя Лошадь очень ответственно подходит к своему боевому заданию, как боевой конь, услыхавший звук горна, она будет держать оборону в зубнушке до последнего своего вздоха. Ни один злоумышленник не ускользнет от ее взора, никто не покинет застенков пыточной камеры, не испытав предварительно все муки зубоврачебного ада. Подавшись корпусом вперед, она с приторно сладкой улыбкой оглядывала всех ребят поверх очков. В руках у нее был длинный список, в котором она отмечала тех, кто уже прошел экзекуцию.

— Ни за что не выпустит она отсюда никого без галочки в своем списке, — сказал Фред.

— А если я проставлю ваши галочки так, что она и не заметит? — сказал Ян.

— Она держит список в руках и не выпускает его. Не знаю, что должно случиться, чтобы она его хоть на секунду оставила без присмотра. И потом, надо чтобы еще и цвет пасты совпал, а у нее вон какая ручка. Ни у кого таких нет. Ты фокусник что ли? — спросил Мартин.

— Это уже мое дело, — ответил Ян. Ему стало жаль двух дуралеев, смотреть на их постные лица было выше его сил.

— Ну, Енсен, если у тебя получится, то считай, что у тебя есть вечный должник, и зовут его Дартаньян, тьфу, то есть Фред, — сказал Фред.

— И Мартин, — закивал головой Мартин.

Ян достал из портфеля очки. Затея казалась невыполнимой, но…

— Ты что же, еще и очкарик что ли? — с сомнением в голосе спросил Фред.

— Это, чтобы лучше тебя видеть, дитя мое, — сказал Ян. — Отвлеките ее чем-нибудь. Остальное я беру на себя.

Мартин и Фред, конечно, ничего не придумали лучше, чем устроить в зубной поликлинике потасовку.

— Что ты сказал?

— Что слышал!

— А ну повтори!

— И повторю! — кричали они.

Разумеется, все внимание окружающих тут же было приковано к вспыхнувшей ссоре. А, тем временем, Ян подошел со спины учителя и заглянул через ее плечо на список, который надежной хваткой сжимали железные пальцы. Все, что было нужно, — две маленькие галочки, проставленные чернилами цвета синей сажи напротив нужных имен.

Ян сосредоточился и мысленно представил, как невидимое перо выводит на бумаге две закорючки. Медленно, но верно в клеточках напротив имен Фреда и Мартина стали проявляться синие «птички».

— Вот так очки, прекрасные очки, — подумал Ян.

У него все получилось! А, главное, вовремя, потому что ровно через секунду учительница сорвалась с места и ломанулась в гущу галдящих школьников, столпившихся вокруг сцепившихся Фреда и Мартина.

— Что вы тут устраиваете! — гневно закричала она, раздвигая толпу мощным корпусом, — прекратите сейчас же, а то я вас…

Она хотела сказать «выведу из класса», но вовремя вспомнила, что они находятся не в школе, и что сидеть этим двоим в очереди к врачу еще ой, как долго. Она взглянула в свой список, и… О чудо! Как такое случилось? Напротив этих двух сорванцов уже стояли жирные галочки! Значит, они уже полечили свои зубы, а значит ее долг — выпроводить этих двоих на улицу.

— А ну ка, Фред, Мартин, — сказала она, — Нечего вам здесь околачиваться! Полечили зубы, так идите домой!

Фред и Марин не заставили себя просить дважды. Они были благодарны Яну за спасение, и, дождавшись его на улице после зубнушки, крепко и от души пожали ему руку. С тех самых пор они прониклись к нему неизбывным уважением и уже больше никогда не издевались над его шапкой.

А школьная жизнь шла своим чередом. У Яна была четкая система: если тебя не спрашивали уже две недели, надо просто выучить параграф и поднять руку — это гарантировало еще две недели спокойной жизни. Сложнее было с письменными уроками и контрольными работами, за которые он систематически получал тройки, если не получалось списать у сидевшей перед ним отличницы Марины Грасс. Уроки — контрольные — домашние задания. И так — день за днем, день за днем.

Но сколь долго ни длится школьный год, мало по малу дни становятся длиннее, и вечерами уже совсем не тянет домой, в тепло и уют квартир, а хочется бродить по улицам, вдыхать запахи цветущих вишен и сирени, нагретой солнцем сосны, тумана и вечерней росы. Хочется выйти с ребятами во двор и гонять в футбол, до ушей перемазаться в еще не просохшей земле, и с диким криком «штанга!» поднять с насиженных мест всех воробьев в округе.

Вот уже подходит к концу и четвертая четверть, практически не замеченная на фоне ярких футбольных баталий во дворе…

Ян пропадал на улице все дни напролет. Двор у них — всего на один дом, и в этом было громадное преимущество. Все дома справа — развернуты фасадами внутрь соседнего двора, именно там были детские площадки, качели-карусели и песочницы. Слева были выстроены один за другим два детских сада, они уходили по левому борту глубоко за горизонт. Двор же Яна, насколько хватало глаз, порос вековыми соснами — ну чистый лес. И именно там — среди крепких стволов, которые как надежные «защитники», отражали любые, попадавшие в них мячи, проходили самые ожесточенные бои на звание чемпиона Яблоневой улицы.

Играли всегда одни и те же. Ян, рослый и крепкий парень — Винс, неразлучный со своей собакой-боксером, веселый коротко стриженый старшеклассник