Афина или отчаянные обстоятельства - Елизавета Пузырева Страница 4

кочку, дожидаясь пока я сделаю шаг на то место, откуда она только что спрыгнула. И так шаг за шагом я продвигалась под контролем местной квакши, боясь потерять её из виду в ставших уж совсем – таки мрачными сумерках. Я сказала пара минут? Да, действительно не больше. Через пару минут прыганья по кочкам мы подошли к деревцу, которое причудливо изогнулось, образуя переплетенными ветвями замысловатую арку. Или петлю. Прямо дверь на болотах, промелькнуло у меня в уставшем мозгу инертная мысль. Вот скажите мне, пожалуйста, если вы одна одинешенька, бредёте по незнакомой местности с теми ещё препятствиями в компании здравомыслящего на ваш взгляд земноводного, что нужно делать в первую очередь? Думать! Верно. Сопоставлять! В точку. Вообще по сторонам оглядываться! И взвешивать каждый свой шаг. У меня не было опыта преодоления пересеченной болотом местности в компании с жабой, и я не думала, не сопоставляла и по сторонам как следствие не смотрела. Я лишь старалась не упустить своего земноводного проводника из виду, как будто от этого зависело моё спасение.

И действительно когда, мой проводник прыгнул внутрь арки, словно в открытую дверь, я, доверчиво сделала шаг следом и зависла прямо с приподнятой ногой, не решаясь ее опустить на кочку, которая была уже по ту сторону ветвистой арки. Жабка пропала. Вот была! И сразу как растворилась. Нет! Я отчетливо видела, её не скрыли сумерки, она словно размазалась в воздухе, исчезая, буквально растворяясь, распадаясь на атомы у меня на глазах. Сколько я так подвисала с открытым ртом в шоке от увиденного? Мгновение? Или дольше? Но тут услышала уже родное: ква-кваааа ква-ква-кваааа! Издалека…. Вот неужели я ждала именно этого? Волновалась за жабку? Боялась остаться, одна одинёшенька посреди темного, наводящего жуть болота? Я так и не смогла дать себе ответ ни сразу, не спустя годы. Я сделала шаг под арку, словно в приоткрытую дверь, благоразумно нагнувшись, чтобы не зацепиться волосами за ветви, опускающиеся до самой земли. Шаг. Один. Всего один. Но именно тогда я сделала свой выбор, круто изменивший мою дальнейшую жизнь. А тогда я еще не осознавала, как сильно это может все изменить…

Солнце, непозволительно сочно – алого цвета садилось за горизонт, окрашивая небо во всевозможные оттенки. Словно у художника, на чью картину по неосторожности вылилась добрая половина палитры. Высоко-высоко в небе небрежно, рвано, размазаны серебристые облака, а лес как будто отодвинулся на добрый десяток метров, словно приглашая полюбоваться открывшейся передо мной красотой. Это первое, что я увидела, переступив через арку, но сделав еще один шаг, с удивлением опустила взгляд с небес на землю. Кочек – то под ногами больше не было, да более того – болото, если и наблюдалось, то словно сдвинутое на несколько метров по обе стороны и не наводящее жуть, а наоборот, аккуратное такое, с высоким колоритным рогозом и с сочного цвета, словно нарисованной ряской, добросовестно затянувшей собой большую часть чернильного болотца. Я же стояла пусть на узенькой, это ерунда, главное, твердой дорожке, посыпанной мелким светлым скрипучим гравием. У самой дорожки росли ромашки и еще какие-то мелкие цветы сочно-синего цвета, с супротивными разросшимися листьями, название которых я не знала, а сама она, петляя, терялась вдалеке за темнеющими разлапистыми высокими елями. Сумерки и те были не гнетущими, скорее придающие уют этому странному месту. Уют? Да как бы ни так! Вот тут на меня и накатило. Мне бы радоваться дурёхе, что в болоте сгинуть больше не грозит, тропинка появилась, а они, как правило, имеют особенность выводить к людям. Но мозги то не обманешь! Вот как болота не должно быть в знакомом с детства лесу, так и этой нарисованной красоты посреди топи, по которой я пробиралась последние несколько часов тоже. Тут я по-настоящему испугалась….

И, как вы думаете, что я сделала? Вот вы, чтобы сделали бы вы?! А?! Только прежде, чем ответить, примите во внимание, что легко рассуждать сидя в уютном кресле, с чашечкой чая или кофе с блюдцем печенья, которое можно не торопясь покусывать, перелистывая страницу за страницей. А вы попробуйте вот так как я, измотанная, промокшая, напуганная шатаньем по топкому болоту! А тут еще, словно кто-то решился – таки согнуть мою психику и, не ставя запятой, пригласил меня в нереальное, не имеющее право на существование в привычной действительности место. То ли оазис посреди кошмара, то ли западня. Потешаются надо мной или предлагают передышку? Одним словом я – сиганула обратно! Причем трусливо взвизгнув, оставляя за собой и дорожку, и, пугающую меня ухоженно-подстриженную перспективу, даже не вспомнив про оставшуюся на той стороне проводника – лягушку.

А по ту сторону двери на болотах было уже не просто темно. Мрачно, на меня так и пахнуло тёплым прелым смрадом болот, колкие ветки зло оцарапали щёку, зацепились за волосы, будто были откровенно не рады моему возвращению. А в довершении всего я отчетливо услышала чей – то приближающийся шорох. Близко-близко. Ко мне кто – то подкрадывался. Ой-ёй! Секунда, вторая и меня с силой дернули за шкирку, затащив обратно в ветвистую арку. А визг, сорвавшийся с моих губ, грубо оборвали, зажав рот большой ладонью, потной и влажной. Отчаянные обстоятельства говорите?! Ну-ну, не рассказывайте мне больше про них, а то я поделюсь, на какие оттенки может дробиться отчаяние и страх!

– Да открой уже глаза – то, трусиха, – услышала я у самого уха низкий чуть картавый голос, – и не верещи, мало ли, кого с Топи еще накликаешь. Прорваться то к нам не смогут, для них здесь закрыто глухо наглухо, но караулить же еще с неделю у входа будут. С них станется. А кому это надо?

Я лишь замотала головой. Нет. Не открою. Не согласна я посмотреть в глаза тому, кто держал меня за воротник куртки и увещевал не верещать, чтобы не привлечь к нам внимание с Топи. Боюсь. Да что там! Меня ощутимо бил озноб от пережитого страха.

– Ну-ну, привыкай, – только и услышала флегматичный ответ.

Скрип песка под чьим-то пружинистым шагом, меня стало мерно покачивать из стороны в сторону. Ой-ёй! Несут. Меня. За шкирку!!! Куда?! И главное кто?! Во мне весу на минуточку восемь десятков килограмм, а меня вот так за здорово живешь, подняли и понесли? Между тем даже с закрытыми глазами я чувствовала, что меня легонечко вертят из стороны в стороны и, похоже, рассматривают. Мне же было по-настоящему дурно, мозги словно съёживались, отступая вместе с