Дикая природа - Эбби Джини Страница 5

Брат рассказывал мне разные истории про животных на нашей ферме – про тех, что погибли во время торнадо. А у нас было девять коров. Жеребец, кобыла и пони. Шесть кур. Козленок Леденец. Брат любил всю нашу живность, ну и я, соответственно, тоже. Такер рассказывал о том, как ухаживал за лошадьми, как они подрагивали от удовольствия, когда он чистил и мыл их. Он рассказывал о том, как возился с коровами: они доверяли ему и следовали за ним всюду, куда б он их ни повел, покорно тащились за ним по прерии. Рассказывал и про кур: у них мучнистый запах, перья шелковистые и умные глаза-бусинки. Брат признался, что гибель фермы для него тяжелая потеря, будто его разорвали надвое. Без животных дом не дом.

Лошадей мы услышали до того, как увидели. Казалось, они резвятся в темноте, фырканьем и стуком копыт оглашая округу. Такер замер, словно его слух уловил музыку. Потом рассмеялся. Я обожала его смех. Мы подошли к ограждению. Брат поднял меня, помогая перебраться в загон, и затем перелез сам. Лошадей было три или четыре, все темной масти – подвижные тени на фоне теней. Они метнулись от нас, слились с ландшафтом, но потом подошли ближе и нервно заржали, вскидывая головы. В свете луны было видно, как сверкают их зубы. Постепенно любопытство животных возобладало над страхом, и они стали ходить вокруг нас. Воздух наполнился запахом землистого мускуса. Мое плечо задел хвост. Такер больше не смеялся, но все его существо, казалось, вибрировало от дикого восторга. Он стоял не шевелясь – ждал, когда лошади привыкнут к нам. И крепко, до боли, стискивал мою руку.

В загоне мы пробыли довольно долго. Лошади обнюхивали меня. Одна ткнулась мордой мне в шею, вторая пористым языком ерошила мои волосы. Грациозные животные отходили от нас и снова важной поступью приближались, словно исполняли танго. И все они прониклись любовью к Такеру. Вся четверка окружила его, тянула к нему темные головы, борясь за его прикосновение. Он гладил их гривы, что-то нашептывал им в уши. В темноте лошади казались невероятно огромными – горы на копытах, дыхание вулкана. Такер сказал, что украдет их. Сказал, что освободит их. Пообещал это им, пообещал мне.

Я не помню, как мы вернулись домой в ту ночь. Через какое-то время меня одолела сонливость, и я опустилась на траву у какого-то куста, где лошади не могли меня затоптать. Смотрела, как они галопируют на ветру, наблюдала, как загораются созвездия, а потом осознала, что моя голова лежит на плече у Такера, что он несет меня, убаюкивая своим ритмичным шагом.

2

Меня разбудил громкий стук в дверь. С минуту я лежала в растерянности, не понимая, где нахожусь. В занавесках запутался солнечный свет. Щека мокрая от слюны. Я не помнила, как вернулась в наш трейлер номер 43.

– Подъем! А то опоздаете, – крикнула Дарлин.

Не без труда я вытащила руку из-под Джейн и села в постели. Сестра не проснулась. Где-то на некотором удалении жужжала газонокосилка. Нос защекотали запахи свежесрезанной травы и сигарет.

Сегодня была третья годовщина торнадо. Вспомнив это, я громко застонала. Знала, чего ожидать. В школе будет организована панихида – показная скорбь, не имеющая ни малейшего отношения к моему личному неизбывному горю. Я слезла с кровати и принялась рыться в ворохе одежды на полу, ища что-нибудь относительно чистое. Натянула на себя какую-то футболку и почти сразу сняла, сообразив, что это футболка Джейн. Газонокосилка на улице зафыркала и заглохла. Наши соседи ругались – перекаркивались, как вороны. Издалека донесся плач младенца. Если хочешь знать, что происходит в трейлерном поселке, нужно просто найти время прислушаться. Я знала больше, чем следовало.

В кухне стоял густой аромат кофе. Я села за стол, и Дарлин поставила передо мной миску с мюсли. Иногда мне нравилось фантазировать, что мы находимся в вагоне поезда. Та же форма, тот же размер. Нетрудно было представить, что вот-вот раздастся свисток, колеса под нами придут в движение, и мы покатим куда-нибудь – туда, где лучше.

Дарлин потягивала кофе. Волосы она туго зачесала назад и собрала в хвостик. Сестра работает в супермаркете и сейчас была одета соответствующе – в бежевую униформу, источавшую слабый запах лука, хотя накануне Дарлин ее выстирала и выгладила. К униформе, которую она украсила маминой брошью, был прицеплен бейджик с ее именем. Лицо у Дарлин некрасивое, худое, но квадратные очки сглаживали угловатость ее скул.

– Сегодня после победа мы едем на кладбище, – предупредила она.

– Знаю.

– Я заеду за тобой в четыре. Ровно в четыре. Чтобы к этому времени была готова как штык.

Я кивнула. Спорить с Дарлин было бесполезно.

В два часа дня вся начальная школа городка Мерси собралась в спортзале. Солнце высвечивало грязь на оконных стеклах, легкие разъедал вонючий запах пота от множества тел, втиснутых в небольшое пространство. В флуоресцентном освещении наши лица отливали фарфоровой белизной. Мой класс сидел в самой глубине спортзала, под баскетбольным кольцом. Мисс Уотсон, крупная женщина с приятным добрым лицом, осторожно переступая через наши ноги и рюкзаки, просила, чтобы мы не шумели и не вертелись.

Как я и ожидала, возле меня она задержалась. От торнадо пострадало много семей, но наша особенно, и в Мерси все это знали. Свое сочувствие мисс Уотсон выразила незаметно – просто ласково коснулась моей головы. Третьеклассники были добры ко мне. Учебный год через несколько недель завершится, и, думаю, летом я буду скучать по мисс Уотсон.

Она отошла, и я закрыла глаза, представляя, что сейчас я не в спортзале, где мы будем в очередной раз вспоминать наши утраты, а снова в классе. Там стены выкрашены в уютный цвет, под потолком крутится мобиль, изображающий Солнечную систему, и царит атмосфера спокойствия и непринужденности.

Спортзал затих. Перед учащимися появился директор со стопкой карточек в руке.

– Приветствую всех, – начал он. – Сегодня печальный для нас день.

Слово «печальный» послужило триггером. Несколько голов повернулись ко мне, учителя пытливо всматривались в мое лицо, дети пихали друг друга локтями. Даже директор глянул в мою сторону, прежде чем продолжить речь. Я почувствовала, что краснею. Я привыкла к тому, что меня жалеют, но легче от этого не было.

Торнадо, пронесшемуся над Мерси, присвоили категорию «5» по шкале Фудзиты. Вернее, по усовершенствованной шкале Фудзиты, по которой оценивается мощность всех смерчей. За одну ночь наш городок обрел печальную известность. Все в Оклахоме – а может, и во