Дорогами илархов. Книга первая. Великая степь - Сергей Анатольевич Шаповалов Страница 9

– Кого хороните? – спросил ксай.

– Сойди на землю и воздай должное великому вождю роксоланов, Скопасу, – потребовала Большая Мать.

– Скопасу? Что-то слышал о нем, – небрежно ответил всадник, продолжая сидеть на коне. – Легкого ему пути, и вечного блаженства. Он погиб в той бойне, что вы учинили сиракам?

– Мы наказали конокрадов.

– Отныне в этой степи я запрещаю самосуд, – громко объявил всадник. – Все тяжбы, все обиды решать только через меня.

– Да кто ты такой? – гневно воскликнула Большая Мать. Среди роксоланов поднялся угрожающий ропот.

– Я воин из племен языгов, – перекрыл мощным голосом их всадник. – Земли от этой реки до самого Дона принадлежат отныне городу Артару. Все кочевники, проходящие через наши степи должны платить подати.

– Ты сумасшедший? – воскликнул старший сын Скопаса. – Степь никогда никому не принадлежала. И мы пасли скот там, где хотели.

Тут же его поддержали соплеменники. Кто–то попытался схватить рогатого коня под уздцы, но тут же получил удар тупым концом копья в лицо и отлетел в сторону.

– Ты не прав, – усмехнулся всадник, когда возмущенные голоса чуть стихли. – Степь всегда принадлежала сильнейшему. До вас тут жили сколоты, до сколотов – киммеры20. Теперь языги владеют степью. А времена, когда вы беспошлинно пасли скот – прошли. Отныне все нам платят: и сираки, и языги, и меоты21, и вы будете платить.

– Не будем! – старший сын Скопаса, схватился за меч на поясе.

– Не будем! – тут же подхватили все.

– Будете! – прорычал, словно медведь, языг. – Или убирайтесь отсюда!

– Ты нагло себя ведешь, – сказала Большая Мать. – Совсем не уважаешь наше горе. Ты приравниваешь клан Сокола великого племени роксоланов к каким-то сиракам. Я подниму против языгов весь род Сокола. Твой город Артар мы сровняем с землей. Нас наберется больше тысячи мужчин. Вождь, которого мы вчера схоронили, доходил с отрядом воинов до самой Ольвии22 и требовал дань с этого великого города.

– Что ж, попробуй поднять свое племя, – нисколько не испугался всадник. – Только ты наших воинов не знаешь. Сравнила Ольвию и Артар. В Ольвии живут одни толстобрюхие торгаши. А в нашем городе все мужчины побывали в битвах против эллинов и македонян. Я сам сражался вместе с великим правителем сколотов – Атеем23.

– Но ты – не Атей, – укорила его Большая Мать, не скрывая презрение.

– Не Атей, – нисколько не смутился всадник. – У меня есть свое имя – Орик из клана Оленя. Я вожу языгов в походы. А кто поведет твое войско? У вас был один воин, достойный звания ксая, да и тот лежит в этом кургане. Ставь против меня четырех своих лучших мужчин. Если выстоят, так и быть, в это лето пользуйтесь степью беспошлинно. Но если я одолею их, будь добра – заплати!

– Я ему сейчас покажу! – разошелся старший сын Скопаса. – Коня мне!

Толпа расступилась, освободив место для поединка. Всадники сошлись. Сын Скопаса бросился на языга. Замахнулся копьем. Тот легко уклонился и врезал щитом ему в лицо. Роксолан слетел на землю, чуть не свихнув шею. Второй смельчак пытался ударить копьем в живот. Языг так жестко принял удар на щит, что роксолан в кровь содрал ладонь о древко копья. Языг издевательски поддел его ногу своей и скинул с коня. Третий сблизился, размахивая топором на длинной ручке. Попытался рубануть языга по голове, но все его удары падали в пустоту. Языг даже не поднимал щит. Пока роксолан замахивался тяжелым топором, пока целился, он уже знал, в какую сторону уклониться. После нескольких взмахов роксолан выдохся, а всадник в великолепных доспехах ударил его в лицо тупым концом копья, что считалось верхом презрения. И третий противник оказался на земле со сломанным носом. Четвертый был старым опытным воином. Всадники бились долго, молотя в щиты копьями. Кони ходили по кругу, взрывая копытами землю. Наконец языг исхитрился, пропустил копье противника себе под левую руку, зажал наконечник подмышкой и без всякой жалости проткнул роксолану горло.

– Твои мужчины ни на что не способны. – Повернулся он к Большой Матери. Будешь платить, как и все племена. Иначе мы прогоним вас из этой степи. А за то, что устроили бойню с сираками, отдашь мне девять коней, девять коров и девять волов. И еще…, – он внимательно оглядел всех. Его взгляд остановился на оставшихся в живых семерых пленников. – Это кто?

– Сираки, – ответила Большая Мать. – Наши пленники.

– Мальчишку того я встречал. – Языг ткнул окровавленным наконечником копья в сторону Исмена. – Его я тоже забираю.

– Возьми другого, – попросила Большая Мать.

– Нет, я хочу мальчишку, – стоял на своем воин. – Он хорошо взбивает кислое молоко. Я обожаю кислое молоко.

– Он убил нашего вождя, – сказал кто-то несмело.

– Что? – гневно воскликнул языг. – Вот этот мальчишка, похожий на воробья, в рваной рубахе? Он смог убить умелого воина в крепких доспехах, с оружием в руках? Вы издеваетесь надо мной!

– Это так, – подтвердила Большая Мать, опустив глаза от стыда. – Из уважения к мертвому, оставь мальчишку. Мы должны через год его прирезать здесь на кургане вместе с девятью жеребцами. Он пригонит этих жеребцов в степи Савра, к Скопасу.

Языг немного подумал. Все же божественные законы надо соблюдать. Согласился:

– Из уважения к вашему вождю, я через год приведу мальчишку. Обещаю!

– Но если он сбежит от тебя?

– Не сбежит. Я выжгу ему глаза, – пообещал языг. – Он и слепой сможет взбивать молоко.

* * *

Степь искрилась серебристой утренней росой. На голубом небе ни единого облачка. Жаворонки заливались трелью где-то высоко, высоко. Исмен брел, привязанный за хвост коня длинной веревкой. Языг дремал, сидя на спине скакуна, укутавшись в длинный плащ из мягкой шерстяной ткани. Шлем болтался, привязанный к поясу и бил всадника по бедру. С чепрака у правой голени свисал узкий чехол, в который было вставлено копье. Прямоугольный плетеный щит с кожаной обивкой висел за спиной. В центре круглый медный знак солнцеворота носил следы недавней стычки с роксоланами. С левого бока к чепраку был приторочен деревянный горит, украшенный шкурой рыси и медными бляхами. Конь шел медленно. Нелегко носить всадника в тяжелых доспехах, да еще оленьи рога на голове. Слуги уехали далеко вперед, гоня коров, быков и лошадей, что получили от роксоланов.

Исмен еле передвигал ноги. Бессонные ночи и пережитый ужас вытянули из него последние силы. Он спотыкался, едва не падал. Голова кружилась. Перед глазами кровавая пелена сменялась радужными пятнами. Иногда мальчик не понимал, что творится