История гарема - Джеймс Клуг Страница 8

к калекам с гораздо большим пренебрежением, чем большинство народов Востока. К первой категории они относили кастратов, тех, кто был лишен всех внешних детопроизводящих органов. Эти создания заслуживали самого полного доверия, так как были не в состоянии в буквальном смысле слова соблазнить подопечных, и поэтому на рынке рабов за них давали самые большие деньги. Из всех евнухов они считались самыми сварливыми и обычно отличались дурными манерами и склонностью к мошенничеству. У них были безбородые лица, скрипучие, тонкие голоса и долгая продолжительность жизни. Если ко всему этому добавлялась безобразная внешность, стоимость кастратов еще более возрастала. Их регулярно осматривали, чтобы удостовериться, не начали ли вновь отрастать у них утраченные органы, подобно тому как отрастают конечности и хвосты у ящериц.

Ко второй категории относились спадоне. У них сохранялся пенис, но ампутировались оба яичка. Третью категорию составляли тлибиа (thlibiae), у которых яички оставались на месте, однако их подвергали сильному сжатию. Евнухи последних двух категорий не теряли способности к половым контактам и проявляли к ним интерес. Сохранявшаяся у них секреция предстательной железы позволяла им достигать оргазма. Это качество делало их особенно ценными в глазах распутных женщин высшего света. И все же, поскольку спадоне и тлибиа довольно быстро теряли потенцию, а случаи зачатия от них детей были чрезвычайно редки, тем, кто не мог позволить купить себе кастрата, приходилось довольствоваться услугами евнухов именно этих двух категорий. И те и другие носили бороды и говорили нормальными голосами. Они отличались более высоким интеллектом, чем кастраты, однако жили, как правило, недолго. Белые евнухи были в гораздо большей степени подвержены различным болезням, чем черные.

Темнокожий евнух в гареме

В начале XIX главы капитального труда «История упадка и разрушения великой Римской империи» знаменитый английский историк Эдуард Гиббон описываем положение евнухов в Риме в середине IV в. н. э. после смерти первого христианского императора Константина Великого[12] и восшествия на престол его порочного сына Констанция[13].

Гиббон пишет: «Разоренные провинции империи снова соединились в одно целое благодаря победам Констанция; но так как этот слабодушный монарх не имел никаких личных дарований ни для мирных, ни для военных занятий, так как он боялся своих полководцев и не доверял своим советникам, то успехи его оружия привели лишь к тому, что утвердили над римским миром господство евнухов. Эти несчастные существа – старинный продукт восточной ревности и восточного деспотизма – были ввезены в Грецию и Рим с заразой азиатской роскоши. Их успехи были очень быстры; во времена Августа[14] на них смотрели с отвращением, как на уродливую свиту египетской королевы, но после того они мало-помалу втерлись в семьи матрон, сенаторов и самих императоров.

Строгие эдикты Домициана[15] и Нервы[16] препятствовали их размножению, гордость Диоклетина[17] благоприятствовала им, а благоразумие Константина низвело их до очень скромного положения; но во дворцах недостойных сыновей Константина они скоро размножились и мало-помалу приобрели сначала знакомство с тайными помыслами Констанция, а потом и управление ими.

Отвращение и презрение, с которыми все относились к этим уродливым людям, точно будто развратили их и придали им ту неспособность ко всякому благородному чувству или благородному поступку, которую приписывало им общее о них мнение. Но евнухи были искусны в лести и интригах, и они управляли Констанцием то при помощи его трусости, то при помощи его лености, то при помощи его тщеславия. В то время как обманчивое зеркало представляло его взорам приятную картину общественного благополучия, он из небрежности не мешал евнухам перехватывать жалобы угнетенных провинций, накоплять огромные богатства продажей правосудия и почестей, унижать самые важные должности раздачей их тем, кто покупал у них деспотическую власть, и удовлетворять свою ненависть к тем немногим самостоятельным людям, которые из гордости не искали покровительства рабов. Между этими рабами самым выдающимся был Евсевий, управлявший и монархом, и двором с такой неограниченной властью, что, по саркастическому выражению одного беспристрастного историка, Констанций пользовался некоторым кредитом у своего надменного фаворита».

Из книги великого английского историка явствует, что он не разделял мнения персидского царя относительно евнухов. К вышеприведенному отрывку Гиббон добавляет следующее примечание: «Но продолжительный опыт не оправдал ожиданий Кира. Действительно, бывали такие случаи, что евнухи отличались своей преданностью, своим мужеством и своими дарованиями; но если мы рассмотрим историю Персии, Индии и Китая, мы найдем, что могущество евнухов всегда обозначало упадок и гибель всех династий».

Как утверждает древнеримский поэт Клавдиан[18], который жил на стыке IV и V вв. н. э. и, возможно, был христианином, в политике евнухи проявляли коварство и полную беспринципность.

В одной из сатир поэт подверг резким нападкам Евтропия, евнуха, пользовавшегося огромным влиянием при дворе римского императора Аркадия[19], и заодно выразил свое отвращение ко всей практике использования евнухов.

Эти стихи были написаны в то время, когда на медицинском поприще подвизались многие армяне и евреи. «Вверх поспешает армянин, – пишет К лавдиан, – поднаторевший в обращении с безжалостным и точным скальпелем, который женственными делает мужчин, и с такой потерею они становятся созданиями еще более отвратительными. Он иссушает жидкость, из двух источников текущую и жизнь дающую, и одним ударом лишает свою жертву способности отца и мужа звания».

В статье Картера Стента, опубликованной в 1877 г. в «Журнале Королевского Азиатского общества», описывается практика кастрационных операций, распространенных в Китае того времени. В этой чрезвычайно консервативной части мира с медицинскими традициями, уходящими корнями в почти доисторическое время, существовала своя специфика кастрационной хирургии.

«Операция осуществляется следующим образом. На нижнюю часть живота и верхнюю часть бедер во избежание слишком сильного кровотечения накладываются тугие белые повязки. Конечности, которые предстоит оперировать, три раза омывают горячим настоем перца. Мужчина, которому предстоит стать евнухом, занимает горизонтальное положение. После того как нужные части тела будут достаточно вымыты, их отрезают как можно ближе к телу маленьким кривым ножом, иногда имеющим форму серпа. После оскопления рану накрывают бумагой, намоченной в холодной воде, и тщательно перевязывают. После перевязки пациента заставляют ходить по комнате в течение двух-трех часов. При этом его с обеих сторон поддерживают два человека. По истечении указанного времени кастрированному позволяют прилечь. Пациенту не разрешают ничего пить три дня, и все это время он часто испытывает страшные муки. Причем его мучит не только жажда. Он страдает также от невозможности отправлять в это время естественные потребности. Через три дня повязку снимают, и страдалец наконец-то может облегчиться. Если этот процесс проходит удовлетворительно, пациент считается