100 великих драм и трагедий истории - Николай Николаевич Непомнящий Страница 6

В считаные недели всколыхнулись все земли в низовьях Рейна. Все пришло в движение. Много было сочувствующих. Народ наперебой предлагал детям-крестоносцам помощь. Если где-то их «армию» и не пускали в город, то горожане выносили в поле питье и еду, щедро угощая всех, пустившихся в путь.

Лишь немногие умы остались стойки к такому искушению. Авторы некоторых хроник неодобрительно отозвались о всеобщем увлечении, называя самого Николаса и тех, кто пошел за ним, латинским словечком stulpi, «глупцы», или даже именуя их «орудиями дьявола». Однако эти упреки тонули в море энтузиазма.

…В субботу 25 августа 1212 года в Геную, один из крупных портовых городов того времени, вошли необычные странники. Их взорам открылось море, которое они жаждали перейти или хотя бы переплыть.

Хронист Огерий Панис пишет, что насчитал семь тысяч мужчин, женщин и детей. На их одеждах были нашиты кресты; на спине они несли котомки; некоторые сжимали в руках трубы или посохи, как принято у пилигримов. Панис сообщает, что многие на следующий день покинули город, чем-то удрученные. Он не написал, что расстроило их.

Другой генуэзский хронист сообщает, что Николас со своими сторонниками направились на побережье. Настал «момент истины». Все собравшиеся ждали великого чуда. Вот-вот Николас «прострит руку на море и раздвинет его». Вот-вот пилигримы двинутся посуху вплоть до Святой земли. Все ждали и ждали, но чуда так и не произошло. По некоторым данным, часть этого безоружного «войска Христова» добралась до Рима.

«Обратный путь уничтожил почти весь остаток этого детского войска, – писал Б. Куглер. – Сотни их падали от истощения в странствии и жалким образом погибали на больших дорогах. Нескольким удалось найти приют в добрых семьях и своими руками зарабатывать себе пропитание, но большинство погибло». Увы, большинству из них не суждено было попасть в Святую землю.

Александр Невский: шаги на Восток?

Александр Невский – фигура противоречивая, неоднозначная и при этом невероятно популярная. Именно этот образ Александра закрепился в массовом сознании граждан России. Действительно, фильм Сергея Эйзенштейна создал образ идеального князя, победителя над теми силами, которые угрожают Руси, близкого к народу, доброго и в то же время достаточно жесткого – да, идеальный князь. Но, правда, таким он был только у Эйзенштейна. И его биография по-прежнему хранит немало загадочного и даже трагичного.

В апреле 2017 года исполнилось 775 лет одному из самых известных и великих событий нашей истории – победе русских войск над крестоносцами в битве на Чудском озере, получившей название Ледового побоища. Всем известно имя победителя – новгородского (впоследствии великого владимирского) князя Александра Ярославича. Сегодня фактическая сторона этого события, как и в целом политика князя Александра по отношению к Западу, несмотря на различные оценки и симпатии, хорошо известны и оцениваются в общем достаточно объективно, чего, к сожалению, не скажешь об отношениях Александра Невского с Ордой. Вокруг темы взаимоотношений Александра с татаро-монголами образовалось множество спекуляций и небылиц. Чего стоит одна только запущенная Л. Гумилевым версия об «“усыновлении” Александра Батыем» (или, как вариант, «братание» его с Сартаком). И это еще не самое главное в «евразийской теории». В частности, часто приходится слышать ставшие модными высказывания о том, что именно Александр Невский был тем князем, во время правления и при непосредственном участии которого было установлено ордынское иго! При этом одни называют его «создателем “союза” Руси и Орды» и оценивают это со знаком плюс, другие обвиняют святого князя Александра в «протатарской» политике и «пособничестве» завоевателям, но по сути позиция и тех и других заключается в том что, что главным виновником установления ига и проводником ордынской политики на Руси представляется именно он.

Князь Александр Невский.

Миниатюра из Царского титулярника (Царская книга названий). 1672 г.

Но так ли это было на самом деле? Можно ли считать Александра «союзником и даже пособником Орды»? Какое отношение имеет Александр Невский к установлению ига? Была ли у Руси во второй половине XIII века реальная альтернатива той политике, которую проводил по отношению к Орде великий владимирский князь Александр, и как в реальности действовал Александр Невский в условиях монгольского ига?

Для начала следует признать, что в условиях «феодальной раздробленности», когда Русь была разделена на полтора десятка независимых государств – великих княжеств, каждое из которых в свою очередь также делилось на уделы, правители которых постоянно находились во враждебных отношениях друг с другом, ни о каком эффективном сопротивлении многократно превосходящим силам татар и речи быть не могло. Так, по данным современных исследований, численность войска Батыя доходила до полутора сотен тысяч человек, в то время как отдельное Русское княжество могло противопоставить Орде лишь несколько тысяч воинов княжеской дружины и ополчения. Только в случае объединения воинских сил всей Руси (что было абсолютно нереальным в то время) численность русского войска едва могла достигнуть 100 тысяч. Таким образом, на равных выступить против Орды могла только единая Русь, однако, как показали события времен Батыева нашествия, объединение пред лицом врага, когда страна находилась на пике феодальной раздробленности, было явно нереальным. Тем более сопротивление было невозможно в первые годы ига, после гибели значительной части княжеских дружинников, уничтожения или пленения огромного количества мирного населения, разорения городов и сел. Даже если бы князья объединились, военные силы Руси и Орды были бы явно несопоставимы. Альтернативой временной покорности Орде могли быть только окончательный разгром и даже возможное уничтожение государственности и включение русских земель в состав Золотой орды, как, например, это произошло с Волжской Болгарией…

Практически все правители, подвергшиеся монгольскому нашествию русских княжеств, осознавали невозможность открытой борьбы с Ордой и после возвращения Батыя из центральноевропейского похода посетили Орду, признали себя вассалами Батыя и обязались платить дань. Первым в 1243 году посетил орду великий владимирский князь Ярослав Всеволодович (отец Александра), в следующим году в Орде побывали удельные князья Владимирской земли – Владимир Углицкий, Борис Ростовский, Василий Ярославский. В 1245–1246 годах у Батыя побывали Святослав Суздальский, Иван Стародубский, а также южнорусские правители Михаил Черниговский и Даниил Галицкий. После этого начались регулярные выплаты дани: «При архиепископе Спиридоне Великаго Новаграда и Пскова, великий князь Ярославъ Всеволодовичь, благоверного великаго князя Александра Невскаго отецъ, началъ