Александр Прохоров - Сердце тигра Страница 51

- Я в этом не признавался, — запротестовал Нарбо.

- Ты не признавался, что избил! — вскричал Публий. — Но из твоих слов следует, что все остальное ты делал!

- Ничего я не делал и ни в чем не признаюсь!

- Ну, ты же не сказал, что не связывал и не избивал! Ты сказал, что только не избивал!

- Так тебя избивали или нет? — свирепо уставившись на Марона, спросил Каракалла.

- Кажется, нет, — пробормотал Маррон не совсем уверенно. — Но обращались грубо. Возмутительно!

- Я не обращался грубо, — сказал Нарбо. — Если бы я грубо обращался, этот старый сморчок, давно бы отдал душу Ваал-Бабе.

- Вот! — заорал Публий. — Слышали? Он признает, что напал на Гая Маррона, просто считает, что сделал это без грубости! Все слышали?

- Ни в чем я не признаюсь, — буркнул Нарбо.

- Да, никаких признаний я пока не слышал, — кивнул Каракалла.

- А давайте отдадим раба палачу! — зарычал Публий. — Тут же все признания будут!

- Ну ведь так, заставить признаться можно и тебя и всех других, — сказал Лоредан. — Под пытками, даже почтенный Гай Маррон признается, что сам себя и избил и связал.

- Во! Правильно! — вскричал Каракалла. — Слышали, что мой брат сказал? Мудрый человек!

- Его самого надо пытать, — процедил Публий. — Вор, проходимец.

- От вора слышу, — парировал Лоредан. — Сам то, ты где был, доблестный Фуск, когда грабили сокровищницу?

- И то верно! — Каракалла уставился на префекта дворцовой стражи. — Ты где был? Вино пил?

- Нет, я пил раньше, — пробормотал ошеломленный Публий. — Я был внутри сокровищницы.

- И что же ты там делал? — ехидно спросил Лоредан.

- Исполнял свой долг! — заорал Публий. — Мой долг проверять два раза за ночь сокровищницу!

- Мы все видим, как ты справляешься со своим долгом, — зло рассмеялся Лоредан. — Где теперь тот драгоценный камень, про который вы тут с фискалием кричите, что его украли?

- Да, где Сердце Тигра? — заорал Каракалла.

Публий и Маррон бледные и испуганные растерянно переглядывались. Потом, Публий, заикаясь от страха, сказал:

- Давайте обыщем негра. — Я уверен, камень и ключи от сокровищницы у него.

- Хорошо, — процедил Каракалла, грозно взглянув на Публия и после, виновато на Лоредана. — Не возражаешь, брат?

- Вам, Цезарь, я не посмел бы возразить, — сказал Лоредан. — Только не понятно, где мой раб мог что-то спрятать, он ведь почти гол.

- Набедренная повязка! — вскричал Публий. Протянув руку, он сорвал ее с Нарбо.

На мгновение повисла тишина, потом по толпе прошел изумленный вздох.

- Каков гигант, — Каракалла криво улыбнулся. — Клянусь богами, женщины от тебя, должно быть без ума. Как ты отрастил такой… И, сами боги позавидовали бы такому размеру. Через толпу стали проталкиваться женщины, чтобы посмотреть, а увидев, вскрикивали.

- Мы, отвлеклись от главного, — напомнил Лоредан. — Все видели, что ни камня, ни ключей у моего раба нет.

- Так он их припрятал! — вскричал Публий. — Или проглотил! Надо разрезать раба пополам!

- Протестую! — взвился Лоредан. — Это мой раб и я не позволю его разрезать.

- Тебя бы за кампанию тоже… — зашипел Публий.

- Заткнись, собака! — Каракалла схватил Публия за грудки и встряхнул. — Еще одно слово против моего брата и отправишься в котел с кипятком! Где Сердце Тигра? Отвечай!

- Давайте, просто, войдем в сокровищницу и посмотрим, на месте ли тот камень, — предложил Лоредан.

- Снова мудрая мысль! — воскликнул Каракалла, отшвырнув Публия. — Маррон, старая облезлая обезьяна, открывай двери.

- Не могу Божественный, — фискалий затрясся всем телом. — У меня украли ключи. А дверь захлопнулась.

- Да что такое? — взревел император. — И Сердце Тигра у вас с Публием украли и ключи! И даже дверь сама собой захлопнулась! Да на что вы годны то, оба? Утопить бы вас в первой попавшейся луже.

Каракалла, продолжая ворчать, сунул руку за пазуху и извлек оттуда ключ на тонкой серебряной цепочке.

- У меня свой есть, — весело подмигнул император Лоредану.

Каракалла громко икнул и прицелившись, попытался попасть в замочную скважину. Промахнулся. Снова попробовал и опять неудачно.

- Кто раскачивает пол? — сердито заорал император. — Прекратить! И замок качается тоже и дверь! Прекратить их качать!

Громко сопя от усердия, император вновь принялся тыкать ключом в замок. В нужный момент, Лоредан, как бы невзначай, слегка подтолкнул рукой локоть императора.

- Брат, не толкайся, — проворчал император.

И тут же, ключ скользнул в замочную скважину.

- Есть! — обрадовано воскликнул Каракалла.

Он повернул ключ три раза подряд в одну сторону и один раз в другую и двери открылись.

- Побольше света! — крикнул император.

В помещение вошли он и его приближенные, всех остальных стражники оттеснили от двери. Вспыхнуло еще несколько факелов, и кто-то зажег большие бронзовые светильники, расположенные на равном удалении друг от друга вдоль стен. В зале стало почти также светло, как днем за пределами дворца. Лоредан, Нарбо да и многие другие восхищенно оглядывались при виде богатств собранных в этом зале. На полках высоких стеллажей здесь стояли пузырьки, кувшины, фиалы и амфоры в которых хранилось розовое масло, анис, шафран, ладан, камедь, мускус и многие другие ароматические вещества и благовония.

- Идем дальше, — говорил Каракалла, — ты увидишь брат, сколько у меня богатств! Наших богатств!

Они шли дальше и Лоредан видел горы золотых слитков, золотые и серебряные цепи разной длинны и толщины, маленькие фигурки богов, людей или животных из бронзы, меди или слоновой кости, украшенные россыпями драгоценных камней, жемчуг, янтарь, золотой песок и куски цитрусового дерева, каждый из которых стоил целого состояния. Все это за долгое владычество Рима, еще со времен Республики было захвачено в Африке, Азии, Македонии и Греции, в Иудее, Армении и Понте, в Галлии и Британии, родной Лоредану Испании и на островах Внутреннего моря. Золотой песок был привезен из Индии и Ирана, а до верху наполняющие сундуки золотые монеты были из разоренных городов Эпира, Пелопонесса, Аттики и Фессалии. Серебряные монеты Лидии, Ассирии и Спарты, лежали вперемежку с римскими сестерциями, драхмами, золотыми ауресами и динариями. Отдельно лежали монеты из меди, бронзы, свинца и олова.

Следуя дальше за императором, Лоредан был ослеплен блеском драгоценных камней. Ими были набиты большие кованые лари. Тут были топазы и анфраксы, бирюза и изумруды, корунды, хризобериллы и сапфиры, алмазы и сердолики. Их искусно обработанные грани, сверкали и переливались немыслимыми цветовыми оттенками. На полках ровными рядами лежали розовые ясписы, родониты и рубеллиты. Таинственно мерцали малиновые лигирии. Искрился и сверкал горный хрусталь. Все эти камни видели немало войн и нашествий, побывали и в руках разбойников и честных торговцев, пьяных солдат и шлюх. Один и тот же сапфир, мог поднимать к небу и молиться на него шаман какого-нибудь дикого племени, на краю мира, а через пару веков носить на груди, на золотой цепочке модница из Фессалоник. Многие камни добывали рабы в ужасающих условиях каменоломен Ливии, Египта и Мавритании, и юная афинская аристократка, хвастаясь перед подругами рубином, что подарил ей любовник, не знала, что за этот камень, может быть, было заплачено десятком жизней.

Ну а сейчас, всеми этими богатствами владел Рим. Точнее, император Каракалла.

- Сколько здесь всего! — невольно вырвалось у Лоредана.

- А вот здесь, был мой самый драгоценный камень! — воскликнул Каракалла, подбегая к мраморному столбу, на верхушке которого сиял и искрился стеклянный шар. Заглянув внутрь, Каракалла заорал:

- Его и вправду нет! Сердце Тигра пропало!

Тут один из стражников, немного отставший от всех остальных нагнулся и что-то подобрав с пола, воскликнул:

- Я что-то нашел!

- Что нашел? — император бросился к нему.

На открытой ладони стражника лежал крупный ограненный рубин с необычайно редким золотисто-алым блеском.

- Моё Сердце Тигра! — восторженно завопил император. — Как твое имя солдат?

- Марк Контий, — пробормотал стражник.

- Молодец! Теперь ты — примипил [125] в своем легионе!

Ошарашенный таким повышением, стражник не нашелся что сказать.

Каракалла забрал у него рубин и осторожно поместил его обратно в шар.

- Тут ему самое место.

Отыскав глазами ошеломленных, ничего не понимающих фискалия и Публия, император заорал:

- Вы двое, чего мне голову морочите? Вот он камень и никто его не крал! Одно мне непонятно, как он оказался на полу и так далеко в стороне от столба. Отвечайте, собаки.

- Мы не знаем, — испуганно пробормотал Гай Маррон.

- Как не знаете? Это ведь вы двое бродите тут по ночам!

- Негр бросил камень, когда убегал! — вскричал Публий. — Он хотел его украсть, но я помешал!