Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов Страница 43

Если верить Новгородской первой летописи, суздальцев было не 150, а 7 тысяч человек, а новгородцев всего четыреста, и, тем не менее, сражение закончилось разгромом низовских полков. По новгородским источникам, потери республики составили 15 человек, а суздальцев – 1300454. Выиграв сражение, новгородцы собрали две дани: одну с финноязычной еми, а другую с «суздальских смердов»455.

После этого инцидента Новгороду была объявлена настоящая война.

К берегам Волхова выступила армия Мстислава Андреевича, сына и военачальника, однажды уже испытанного Андреем в подобных делах.

Агрессию Андрея Боголюбского вынужденно поддержали вассальные дружины смоленских, муромских, рязанских и полоцких князей. Православные христиане, обязанные любить и прощать ближнего, снова отправились грабить, жечь, убивать и обращать в рабство своих единоверцев.

Переступив границы Новгородской республики, первым ударом суздальцы сокрушили Великие Луки и Торжок, оставив после себя пепел и сожженные развалины456.

Затем началось мучительное для местных жителей продвижение армии Мстислава к центру республики. Суздальцы, как писал летописец, «пришед в землю их [новгородскую] много зла створили, села все взяли и пожгли и людей по селам посекли, а жен с детьми, имущество и скот захватили»457.

Новгороду была уготована судьба страшнее киевской.

Дружины Мстислава и его союзников уже поделили между собой кварталы и улицы торгового гиганта, готовясь к их тотальному грабежу458. Оставив за собой на 300 км пути «один пепел и трупы», низовские459 войска, наконец, обступили Новгород460.

Однако на этот раз республике удалось выстоять. Как ни старались объединенные полки Мстислава – пройти сквозь стены города им не удалось. Жители стойко сопротивлялись их натиску, и суздальцы потеряли при штурме множество своих людей.

Изменчивая богиня войны на сей раз отвернулась от князя Андрея. К тому же в ограбленной и разоренной стране кончилась еда и корм для лошадей.

Мстислав вынужден был снять осаду и начать отступление. По дороге жестокий голод и лишения выкашивал его ряды461.

Окончательное поражение наступило, когда новгородцы догнали и разгромили остатки армии Мстислава. Множество суздальцев полегло в неравном сражении. В плен попало столько людей, что, как сказано в новгородском летописании, на рынке суздальца можно было купить за «две ногаты», то есть всего за пару мелких монет462.

Победа Новгорода укоротила честолюбивые планы князя Андрея. Республика сражалась с ним за древние вольности и свободы. Под стенами Новгорода русская самодержавная идея столкнулась с непреклонной волей города, не желавшего становиться бессловесным придатком низовской монархии.

Но у Андрея в руках оставался неиспользованный козырь: Новгород не мог существовать без импорта низовского хлеба.

Зная это, Андрей перекрыл новгородцам подвоз продовольствия. Из-за угрозы голода Новгороду пришлось просить его о мире и принять к себе в князья суздальского княжича Юрия Андреевича463.

Война политических антагонистов закончилась вынужденным миром. Новгород задыхался без продовольственной торговли с Ростовом и Суздалем, а Боголюбский, видимо, понял, что пока Северная республика ему не по зубам.

Русское самодержавие еще не вышло из пеленок. Да и сам князь, как вскоре выяснилось, оказался «колоссом на глиняных ногах».

Тернистое начало русского монархизма

Переезд Андрея Боголюбского во Владимир вызвал бурю возмущений в высших ростово-суздальских кругах. Стольные города требовали не нарушать сложившегося порядка вещей.

Андрею пришлось подчиниться их воле и жить в основном в Суздале, лишь изредка отлучаясь во владимирский кремль464.

Великий князь тяготился ролью марионетки и старался вырваться из-под влияния старых городов. Ростово-Суздальское земство, со своей стороны, опасалось его настойчивости: городам не по нраву было чрезмерное укрепление княжеской власти.

Сложилось шаткое и крайне неустойчивое положение, выход из которого искали обе стороны.

На виду у всего «мира» в 1162 г. Андрей отправил в изгнание своих младших братьев – Мстислава, Михаила, Всеволода и племянников, сыновей умершего брата Ростислава.

Причина, толкнувшая Боголюбского на этот шаг, вполне очевидна. Его младшие братья согласно завещанию Юрия Долгорукого имели права на самостоятельные уделы, в которых Андрей им категорически отказал.

Что же касается племянников, то они могли претендовать на высшую власть в княжестве, исходя из наследования по лествичному праву. В.Н. Татищев считал, что Андрея подбили на этот поступок некие «клеветники»465. А вот согласно Н.М. Карамзину и С.М. Соловьеву, причина изгнания заключалась в страхе Андрея перед законными наследниками ростово-суздальских уделов.

Боголюбский был узурпатором и княжил в Суздале, нарушив волю своего отца466. Зная за собой этот грех и чувствуя неправоту, он боялся заговора со стороны «меньших» родственников467.

В Ростове и Суздале к поступку князя Андрея отнеслись неодобрительно, но он был их ставленником, и им пришлось смириться. Что же касается новых северорусских городов, построенных Юрием Долгоруким, то их отношение к Боголюбскому ухудшилось.

Лишив своих младших братьев и племянников законных прав на наследство, он потерял политическую и моральную поддержку половины княжества. В отличие от Ростова и Суздаля пригороды дали твердую клятву Юрию Долгорукому «принадлежать только младшим его сыновьям», а потому «с негодованием смотрели <…> на <…> нарушение воли завещателя»468.

Самодержавная политика Андрея Боголюбского толкала его на конфликт с новыми городами. Но это еще было не все.

Добиваясь абсолютной власти, Андрей решил также избавиться от бояр Юрия Долгорукого, своих «тайных», как он считал, «неприятелей»469 и советчиков, мешавших ему царствовать и повелевать. «Бояре русских князей, – читаем у С.М. Соловьева, – …пользуясь своим положением, нуждою, какую имели князья в храбрых товарищах, сохраняли прежний характер дружинников, братски живших с вождем своим, привыкли обращаться с князьями, как с товарищами, присутствовать при всех советах князя, видеть, что князь ничего не делает без их ведома и согласия…»470

Монархический стиль власти, наоборот, предполагал, чтобы князю не было равных при его дворе. Разгон старой служилой аристократии стал вторым по счету деянием князя Андрея, вознесшим его на вершину самодержавного величия.

Как сказано в Ипатьевской летописи, «се же створи хотя самовластец быти всей Суждальской земли»471. На некоторое время он действительно добился желаемого и правил единолично, «обкатывая» в своем княжестве невиданную ранее на Руси систему власти.

Мстислав Ростиславович – семейная реакция на самодержавную заявку

Монархическая идиллия Андрея Боголюбского продлилась до 1174 г., пока против нечестного, по их мнению, распределения власти не выступили потомки великого киевского князя Ростислава Мстиславича.

Наиболее активный среди них, Мстислав Ростиславич Храбрый, проявил себя как самый рьяный поборник старых принципов родо-корпоративного устройства. Конфликт разгорелся после того, как Андрей Боголюбский приказал Ростиславичам убираться из Киева в Смоленскую