Вооружение Одиссея. Философское путешествие в мир эволюционной антропологии - Юрий Павлович Вяземский Страница 35

смешивать сексуальность с продолжением рода28. Полагаю, и этим предупреждением нам нужно воспользоваться. Ибо даже у животных эрос носит, как мы помним, некий переходный характер: основа его безусловно витальна и биологична, но как только начинаешь эрос удовлетворять, так сразу вступаешь в социальную область, поднимаешься на другой потребностный этаж. Социальные взаимоотношения в онто– и филогенезе начинаются уже с того момента, как возникает нужда в другой особи вида, с которой эрос только и можно удовлетворить. А чем дальше, тем больше социальности и тем она сложнее: дети – семья – другие семьи, от которых свою семью надо отличать, защищать, – с другими семьями надо сотрудничать, чтобы вместе отличаться, обороняться, воспитываться. Короче, перефразируя Булгакова, социальности стоит лишь начаться, а дальше ее уже ничем не остановишь. Но начинается все с эроса, биологического, витального и, кажется, даже сверхвитального, так как многие животные ради него себя самого в жертву приносят. Вот я и решил поставить эрос на третье место и главное – с краю: легче будет строить лестницу на следующий этаж, к социальным потребностям.

Но пока мы еще не покинули первый этаж, спешу сказать, я разделил витальную сферу на акрос, трофос и эрос, потому что они являют собой автономные потребности, и эта их автономность особенно наглядна, когда надо выбирать между оборонительным, пищевым или половым поведением.

В «Теогонии» у Гесиода:

Прежде всего во вселенной Хаос зародился, а следом

Широкогрудая Гея, всеобщий приют безопасный,

Сумрачный Тартар, в земных залегающий недрах глубоких,

И, между вечными всеми богами прекраснейший, – Эрос29.

То есть если отбросить Хаос как субстанцию явно не-витальную и не-биологическую, а Тартар определить как недра Земли, ее питающие и ее структурирующие, то получается как раз моя витальная триада, причем, обратите внимание, в той же последовательности перечисления. И сказочный герой сперва ищет избушку в лесу, затем требует у Бабы Яги еду и питье и лишь потом спрашивает дорогу к царевне. Опять: та же триада и та же последовательность!

Нас мифы и сказки поддерживают и подтверждают! А это немало. Это весьма обнадеживает. Вы не считаете?

§ 34

Социальная триада. Несмотря на то, что в одном месте Симонов предлагает включить в число социальных потребностей целых пять «безусловных рефлексов» – половой, родительский, территориальный, эмоционального резонанса, формирования групповой иерархии30, однако во всех работах он постоянно выделяет одну и ту же наиболее общую диаду: потребность принадлежать к социальной группе и потребность занимать в этой группе определенное место. Напомню: «субъект стремится к двум целям: слиться с социумом и вместе с тем выделить, отстоять свое „Я“»31. Думаю, не стоит долго доказывать, что с первой потребности нам следует начать и ее считать самой базовой на социальном этаже: ведь если ты ни к какой группе не принадлежишь, то как ты сможешь занять в ней определенное место?

Потребность № 4. Назову ее охлос, что в переводе означает «множество, скопище, сборище, толпа… народ». Этологи называют эту потребность стайным или стадным инстинктом, порождающим соответственно стайное, стадное или групповое поведение. Стайное сообщество – не любое скопление животных. «Насекомые, – объясняет Тинберген, – кружащиеся летней ночью вокруг электрической лампочки, связаны друг с другом не более, чем снежинки, падающие на землю, – каждое существо прилетело на свет совершенно независимо от остальных. Групповым может быть названо лишь такое объединение животных, где особи ищут себе подобных и остаются вместе»32. «Понятие стаи, – уточняет Лоренц, – определяется тем, что отдельные особи некоторого вида реагируют друг на друга сближением, а значит, их удерживают вместе какие-то поведенческие акты, которые одно или несколько отдельных существ вызывает у других таких же. Поэтому для стаи характерно, что множество существ, тесно сомкнувшись, движутся в одном направлении»33. Вот это самое, которое объединяет особей одного вида, влечет их друг к другу, заставляет друг на друга реагировать, двигаться в одном направлении и т. д. и т. п., я и называю охлосом.

Стайное поведение надо отличать от территориально-оборонительного, так как в основе их лежат различные автономные потребности, соответственно охлос и акрос. Осваивать территорию и обороняться (акрос) животное может и в одиночку, удовлетворяя свою базовую биологическую потребность. Охлос же – это прежде всего влечение к другим особям, более того – отказ от своей индивидуальности во имя создания некой над-индивидуальности, вернее, индивидуальности коллективной, стайной, надорганизменной. Охлос красочно описан у Лоренца: ученый плывет под водой и вдруг… «из темноты под мостками навстречу мне вылетело ужасающее чудовище. Несколько метров в ширину, почти такое же высотой, длиною во много раз больше – под ним на освещенном солнцем дне плотная черная тень, – и лишь вблизи оно распалось в бесчисленную массу все тех же дружелюбных красноротиков. Когда это случилось в первый раз – я перепугался до смерти!»34.

Да, стайное поведение прежде всего обеспечивает безопасность входящих в сообщество особей. Но, во-первых, повторяю, безопасность обеспечивается не обязательно только в стае; во-вторых, безопасность – основная, но не единственная цель стайного поведения (кальмары, например, образуют миллионные скопления для размножения); в-третьих, у некоторых животных (саранчи, леммингов) стадный инстинкт периодически приводит к прямо противоположному результату – к своего рода коллективному самоубийству; в-четвертых, начиная с определенной ступени эволюции, животные объединяются в стаю не столько для того, чтобы защищаться от среды и от хищников, сколько для целенаправленного и агрессивного противостояния особям своего же вида, другим стаям, кланам и группам.

Короче, охлос – весьма автономная и базовая для социального этажа потребность.

Потребность № 5. Я назвал ее кратос, от греческого слова «κρατεω» – «(1) иметь силу, править, господствовать, (2) владеть, (3) побеждать и т. п.». По Симонову, напомню, это потребность занимать в социальной группе определенное место. Удовлетворяется она в процессе так называемого иерархического поведения. «Принципом организации, – замечает Лоренц, – без которого, очевидно, не может развиться упорядоченная совместная жизнь высших животных, является так называемая иерархия»35.

Кратос надо отличать от трофоса и, соответственно, иерархическое поведение – от охотничьего. Лев, например, на зебру нападает совершенно иначе, чем на другого льва. Различны поведенческие механизмы: добычу лев умерщвляет, ломая ей хребет лапой и/или перекусывая горло; насколько мне известно, он не поступит так, выясняя отношения со своим собратом по виду. Различны и нервные механизмы: в охоте преобладают положительные эмоции, в иерархических схватках – отрицательные. На домашних кошках ученые показали, что охотничий и иерархический типы поведения связаны с возбуждением разных областей мозга36.

Тем более надо отличать кратос от охлоса, иерархическое поведение от стайного. Тут главное помнить о двух целях, на которые