Тайна скорбящего ангела - Александр Владимирович Шляпин Страница 16

– А то! Я же в отличие тебя иногда хожу на уроки немецкого языка, –ответил Виталий.

– А что я – я английский учу…. Кто знал, что я окажусь в Германии. Знал бы я что буду жить в Германии, так учил бы язык с детского сада.

Виталий улыбнулся, и прижав Эрику, сказал ей на ухо, вспоминая весь курс немецкого языка, пройденный им с пятого класса.

– У нас в школе детка, сегодня будет дискотека -танцы. Мы будем рады, если вы придете к нам танцевать.

Девушка улыбнулась Виталию и звонко чмокнула парня в щеку. Демидов расплывшись от удовольствия, пробубнил:

– Глянь, что иностранки чудят –во жару дают, –мама моя дорогая! Главное не корчат из себя непорочных дев, как наши русские бабы.

– Что это –даффать жару, –спросила Керстин, по –немецки. Виталий задумался и почесав затылок, сказал:

– Это значит, что вы подкидываете нам угля, –вмешался в диалог Русаков.

– Что он сказал, –спросила Эрика кузину.

– Русские сказали, что они хотят чтобы мы жгли для них уголь, –ответила Керстин.

– Шайсе! Какой еще уголь, –спросила Эрика. –Им что не хватает угля? У них что, дома холодно?

– Я не знаю! Я не понимаю, зачем понадобился русским уголь, –ответила Керстин. –Зачем вам уголь? –обратилась девушка к Александру.

– Что она спрашивает, –спросил Русаков, глядя на Виталия.

– А хрен их знает! Спрашивает, зачем нам «куля», «куле» или «коля» –сказал Виталий.

– Какой на хрен «Куля» –какой блин Коля? –переспросил Русаков, нервничая от недопонимания.

– Я что знаю, какой «куля»?! Может они еще хотят Колю с собой взять.

– Что это такое «куля», –спросил Виталий по –немецки. Керстин сделала задумчивое лицо, и немного подумав, ответила:

– Айн момент…. .

Девушка встала из–за столика, и, взяв бумажную салфетку, вышла из кафе на улицу. Русаков и Виталий переглянулись ничего не понимая в действиях Керстин.

– Кузина куда пошла, –спросил Виталий Эрику. Та пожала плечами и показала пальцем на голову.

– Что она показывает, –спросил Русаков.

– Показывает, что у кузины свои тараканы в голове, –ответил Виталий.

– Керстин пошла за Колей. Сейчас он тебе по пятаку навалит, –сказал Виталий.–Ты же его девку охмуряешь….

– А вдруг Коля, вовсе не хахаль, а ее брат –что тогда, –спросил Русаков. В эту минуту над дверями зазвенел колокольчик, висящий над дверью. Керстин, что–то пряча за своей спиной, вернулась обратно в кафе. Интригующе она улыбнулась, и присев за столик, она положила на него угольный брикет, который был завернут в бумажную салфетку.

– Это и есть «куле» –это называется уголь, –сказала девушка. Тут до Виталия дошло. Он, закрыв лицо руками, стал хохотать ощутив себя недоумком.

– Ты чего ржешь, –спросил Русаков.

– Коля, Коля, Коля –это же не имя. Кулэ это по–немецки «кулэ». Это уголь, –хохотал Виталий так, что за прилавком засмеялась даже фрау Кристина, которая краем уха слушала разговоры молодых.

– Ты представляешь Санек, мы думали, что «куле» это хахаль Коля, а это «кулэ» –уголь, –засмеялся Виталий.

Тут до Александра дошло, что Коля и «кулэ» это разные вещи. Он, хлопая глазами, растеряно засмеялся, чтобы снять напряжение, возникшее с трудностью перевода. Теперь девушки смотрели на русских, ничего не понимая.

– Почему они смеются, –спросила Эрика кузину. –Они же хотели, чтобы ты принесла им уголь.

– Почему вы смеетесь, –спросила по–русски Керстин. –Потому что мы думали, что уголь –это Коля –Николай!

– Так почему они смеются, –спросила Эрика кузину.

– Они думали, что уголь это Николай. Ну что–то типа святой Николаус, –ответила Керстин.

– У русских он называется дед мороз!

– А –я поняла, –сказала Эрика. –Они думали, что это святой Николаус –дед мороз, а это оказалось просто кусок угля?! Тогда давай зададим им жару….

В эту секунду до девчонок дошло, что они запутались с переводом сами и запутали русских. Вся компания дружно засмеялись….

Глава четвертая

Дискотека

Идея пригласить лиц немецкой национальности на школьную дискотеку была явно не продуманной, и какой–то спонтанной. Гражданки ГДР в школе ГСВГ без разрешения политотдела армии или особого отдела – это явно был нонсенс, на который мгновенно бы отреагировали спецслужбы гарнизона. Немцы если официально не работали у русских, старались обходить стороной военные городки, которые все эти годы считались территорией другого государства. В те доперестроечные времена, без согласования руководством гарнизона, такие отношения с немцами представить было практически невозможно. Девушки то ли по своей наивности, то ли в поисках незабываемых приключений – согласились сразу. Для немцев попасть в русский гарнизон без пропуска и разрешения было чем–то немыслимым. Нарушение этого запрета –могли перерасти в разборки даже с немецкой полицией и особым отделом группировки. Немкам были неведомы порядки, которые имели место в советских военных городках, но любопытство и желание вникнуть в саму суть, двигало их вперед вопреки законов.

В то время на границе «застоя» и «перестройки», все отношения между русскими и немцами приобретали какой–то новый характер и уже не запрещались, как десять –двадцать лет ранее. Негласно были определенны обновленные нормы поведения, а национальные менталитеты максимально сократили дистанцию взаимных отношений. Время шло: и желание общения и прочих контактов, все больше и больше распространялись уже на простых людей, которых связала общая трагическая история.

– Бляха медная – пришли! Пришли же, как и обещали, – сказал Русаков.

– Ох, камарад, что-то мне подсказывает, что уже скоро мы с тобой огребем за эти удивительные приключения, –сказал Русаков, еле сдерживая смех.

– Да что ты все время ноешь? Тебя же самого трясло, когда они согласились, –ответил Демидов.

– Будто кому–то есть дело до этих телок? Пришли да и пришли – кто их знает. Они, между прочим, на своей земле. Это мы у них в гостях.

– Ну–ну, я тебя предупредил…. Огребем – мама не горюй…. !!! Я спинным мозгом чувствую, как нас в особом отделе после каникул будут сатрапы чекисты током пытать и на дыбу закручивать.

– Да, не дрейфь чума! Мы ведь ничего не подписывали. Откуда нам было знать, что знакомится с немками запрещено законом, –сказал Демидов.

– Не знание закона Виталий, не освобождает от ответственности – сказал Русаков, и направился в строну девчонок, которые робко переминались с ноги на ногу под уличным фонарем.

Связи особого отдела ГСВГ, благодаря истинному коммунисту и соратнику СССР Маркусу Вольфу, были очень тесно сплетены со связями немецкой контрразведки ШТАЗИ. Такой симбиоз двух компетентных структур был довольно продуктивен, и часто порождал новых потерпевших от подобного сотрудничества. Дружественные службы в борьбе с иностранной разведывательной агентурой НАТО, в самом корне пресекали отношения своих же граждан, опасаясь не только утечки информации, но и провокаций. Службы службами, а вспыхнувшие чувства, которые возникали в результате случайного общения, запретить было практически невозможно.

Солдаты, вольнонаемные, или половозрелые офицерские отпрыски, гонимые природным инстинктом, частенько покидали территорию гарнизона, чтобы где–то там, на другой стороне забора,