Перевал Дятлова. Истории Сергея Соколова. Том 1 - Сергей Викторович Соколов Страница 10

Вот такая история со школьниками.

Вот ещё что хочу добавить по вопросу, почему поход группы Согрина был уникальным, и если бы у них не сгорела палатка, то он должен был войти в историю туризма и перевернуть туристский мир.

Вот что пишет о своём походе сам Согрин.

Воспоминания о дятловцах Сергея Согрина, написанные в 2005 г. в Красной Поляне по просьбе Е. Зиновьева.

"В то время вышла в переводе книга Дж. Ханта об успешном восхождении на Эверест Э. Хиллари и шерпа Тенцинга Норгея. В ней было описано много интересных моментов и находок в организации экспедиции, комплектовании снаряжения, подборе и расфасовке продуктов питания. Кое-что из этого опыта мы решили использовать и в своем походе. Поэтому дел было много."

Понимаете, Согрин решил провести поход по системе книги Ханта.

Я ознакомился с этой книгой (правда фрагментами). Но там действительно много интересных вещей. У покорителей Эвереста была своя система подготовки, оснащения и питания, и она отличалась от советской. И если бы Согрин благополучно провёл свой поход до конца, то он бы оформил отчёт, который вполне мог быть направлен не только в Москву, но и в международную организацию альпинистов, а возможно и самому Ханту, поэтому об этом походе узнали бы за пределами СССР, и действительно, в каких-то вопросах он мог перевернуть туристский мир, то есть изменить основополагающие представления об организации туризма в стране. Потому что книга Ханта – это одно, а реальный поход по системе книги Ханта – это совсем другое.

К сожалению, мечтам Согрина тоже не суждено было сбыться. Когда у них сгорела палатка, они были вынуждены жить в снежных пещерах, и как говорится в дневниках группы, часть маршрута они благополучно проели.

Замысел Согрина провести уникальный поход не воплотился в жизнь. Очевидно, поэтому он так мало рассказывает о том походе.

А Золотарёв же тоже был альпинистом, поэтому и книга Ханта, и поход с применением рекомендаций этой книги его интересовали.

Это о Золотарёве, как о туристе.

Продолжение следует.

И

стория

7.

Туристы-бродяги

– 1.

Следующие три истории связаны с тем, что подошла очередная годовщина трагедии на перевале, теперь уже 64-я, время летит быстро и с каждым годом уносит нас всё дальше от событий тех лет. И сегодня мы с вами ещё раз вспомним погибших ребят светлой памятью, ещё раз, как бы встретимся с ними, ещё раз подумаем о них.

Вы знаете, эта тема очень тонкая. Мы им не родственники, не друзья, не знакомые. Возникает вопрос, прилично ли обозначать свою причастность к их судьбам, уместно ли говорить о наших чувствах, наших эмоциях, наших переживаниях. Имеем ли мы моральное право прикасаться к святому и сокровенному – душам ушедших в иной мир ребят. Я тоже задавал себе этот вопрос. И я считаю, что мы такое право имеем. Именно мы. Потому что именно у нас особое отношение к погибшим ребятам. Когда я готовил к публикации этот материал, я пытался найти в интернете статью о ребятах. Именно о ребятах. Не важно, рассказ это, публицистика или некролог. Не нашёл. Ничего достойного внимания не нашел. На всех ресурсах ребята либо фигуранты уголовного дела, либо герои повествований. Но только у нас отношение к ним, как к интересным людям, как к гражданам нашей страны, как к представителям нашей цивилизации. Только у нас основой является уважительное отношение к ребятам. И именно это даёт нам право быть близкими к ним, сопереживать им, искренне выражать свои чувства. Наши истории – это как бы бессмертный полк в теме группы Дятлова, где соединились воедино ребята из той жизни и мы, из жизни сегодняшней.

Не надо пафосных слов, не надо минуты молчания. Просто зажжём свечи. Свечи светлой памяти. Пусть погорят.

Вы знаете, быть настоящим гражданином своей страны – это очень достойно. Поразмышляем о героизме и подвиге.

Ещё совсем недавно героизмом и подвигом считалось отдать жизнь за Отечество.

Помните, у Михаила Лермонтова в поэме "Бородино" – "полковник наш рождён был хватом, слуга царю, отец солдатам". И к чему же призывал солдат их "отец"?

"И молвил он, сверкнув очами:

"Ребята, не Москва ль за нами?

Умрёмте ж под Москвой,

Как наши братья умирали!"

И умереть мы обещали,

И клятву верности сдержали

Мы в Бородинский бой."

Или вот, уже позже, легендарный "Варяг":

"Прощайте, товарищи! С Богом – ура!

Кипящее море под нами!

Не думали мы ещё с вами вчера,

Что нынче умрём под волнами."

Большевики тоже считали подвигом умереть за идеалы коммунизма:

"Смело мы в бой пойдём

За власть Советов,

И как один умрём

В борьбе за это."

Все это так. Действительно, отдать жизнь за Отечество – это безусловно подвиг. И мы вспоминаем Александра Матросова, Виктора Талалихина, Зину Портнову.

В 1973 году я принимал военную присягу. Там были слова, наверное, многие их помнят:

"Я всегда готов по приказу Советского Правительства выступить на защиту моей Родины – Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Вооруженных Сил, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами."

Шли годы, менялась жизнь, менялись отношение к людям и отношения между людьми. И сегодня понятие героизма и подвига уже рассматривается по-другому, гораздо шире и масштабней. Я прослужил в Вооруженных Силах СССР и России долгую службу. И я скажу вам, что и сейчас погибнуть за Родину – это подвиг. Но не только это. Сейчас главное не погибнуть в бою, а победить противника и выжить. И из текста присяги тоже уже убрали слова про кровь и про жизнь. И мы учили солдат не погибать, а побеждать. И это очень важно.

Смотрите, наконец-то наша цивилизация доросла до такого понятия, как жизненный героизм и гражданский подвиг. Каждый год по нашим городам и сёлам проходит бессмертный полк. И это не искусственно организованное шествие. Смотрите, бессмертным полком люди проходят не только в городах. Даже в деревнях, где всего несколько десятков жителей, люди идут с портретами участников войны. Это не по приказу. Это от сердца. Это внутренняя потребность. Это стремление быть частью цивилизации. Это гордость