И восстанет ветер. Баллады - Даниэль Мусеевич Клугер Страница 24

РАЗБОЙНИК ФАЙВЕЛ

Жил в местечке бедный Файвел, запивал водой капусту.

Жить старался по закону, не греша.

А на полке было пусто, и в котле совсем негусто,

И давно уже в кармане — ни гроша.

И жена его пилила: «Толку нет от строгих правил!

Кипяток пустой хлебаем на обед.

Ничего ты не умеешь — посмотрел бы, что ли, Файвел,

Как живет и процветает наш сосед!

Дом богат, и дети сыты, и жена его не тужит,

Расфуфырен, напомажен ходит сам.

Он не сеет и не пашет, не работает, не служит —

На большой дороге грабит по ночам!»

И решил однажды Файвел: «Видно, никуда не деться,

Нынче ночью тоже выйду на разбой.

Только надобно собраться, соответственно одеться

И, конечно, нож побольше взять с собой!»

Расцвела жена от счастья, собрала его в дорогу

И сама ему вручила острый нож.

Он засунул нож за пояс, после помолился Богу —

Испросил благословенья на грабеж.

А вернулся он под утро, и жена его спросила:

«Ты небось добычу спрятал — мне назло?»

И ответил хмуро Файвел: «Ты чего заголосила?

Мне сегодня на дороге не везло!»

Тут она запричитала: «Чтоб ты сгинул без возврата!

Даже грабить не умеешь, Боже мой!»

«Помолчи! — воскликнул Файвел. — Ты, старуха, виновата:

Нож подсунула молочный — не мясной!»

Начинающий грабитель, коли ты себе работу

Непростую выбираешь, то учти:

Посоветуйся с раввином, не разбойничай в субботу,

И на дело нож кошерный прихвати!

Еврейские правила запрещают смешение мясного и молочного. И посуда соответственно делится на мясную и молочную.

БАЛЛАДА О КАПИТАНЕ ДЭВИСЕ

В Америку шло из Гааги торговое судно «Тортуга».

Среди пассажиров — семейство еврейское Абарбанель:

Почтенный Моше, и Шошана, достойная мать и супруга,

И юный Давид, и невеста Давида — девица Рахель.

Атлантика — серые волны, а на горизонте — испанец,

И знамя кастильское реет, и мрачен вечерний пейзаж.

И два корабля на закате смертельный исполнили танец,

И вскорости взят был голландец испанцами на абордаж.

Седой капитан уронил свою трубку.

Ушел, словно в бездну, в смертельную купель.

Упал после залпа в разбитую шлюпку

С простреленной грудью Давид Абарбанель.

Его подобрали корсары, которые шли на Ямайку.

Заштопали раны, и вскоре фортуна склонилась пред ним.

Назвался он именем «Дэвис», возглавил пиратскую шайку,

Удачливым стал капитаном фрегата «Иерусалим».

И в шторм, и в погоду иную, сквозь тьму, синеву и багрянец,

Под всеми широтами Дэвис искал тот испанский фрегат,

Который исполнил смертельный, исполнил убийственный танец,

Разверзший тогда для «Тортуги» холодный бушующий ад.

Удачливый Дэвис, стремительный Дэвис,

Отчаянный Дэвис — Давид Абарбанель!

Из двух пистолетов стреляет, не целясь,

Но каждая пуля свою находит цель.

Но кто-то сказал, что давно уж испанец тот в тень обратился —

За кровь, за грехи и жестокость наказан кастильский пират.

Воскликнул Давид: «Это значит, я к призрачной мести стремился —

Так пусть станет призраком грозным отныне мой славный фрегат!»

На севере или на юге с тех пор штормовыми ночами,

Повязанный страшною клятвой, спешит по незримым следам.

Четыре столетья он грезит кровавой расправой с врагами,

Бесплотною, призрачной тенью скользит по высоким волнам.

В руке его шпага, под шляпой косица.

Холодные слезы — замерзшая капель.

По дальним морям продолжает носиться

Неистовый мститель — Давид Абарбанель!

Давид Абарбанель родился в 1580 году в Гааге в семье испанских евреев. Когда ему было 19 лет, семья решила перебраться в Новый Свет. Но им не удалось достичь американских берегов: судно, на котором они плыли, было захвачено испанцами, и все члены семьи Давида погибли. Самому ему удалось спастись, он бежал, поступил на службу в английский флот. Принимал участие во многих сражениях с испанцами, быстро поднимался по служебной лестнице и вскоре стал капитаном корабля. Давид взял себе имя «Капитан Дэвис», под этим именем он и стал известен. На протяжении десяти лет «капитан Дэвис» и команда его корабля «Иерусалим» сражались на стороне англичан в Карибском море. В октябре 1609 года «Иерусалим» ушел в свое последнее плавание. Одни уверяли, что он попал в сильный шторм, другие рассказывали о каких-то невероятных событиях. Так или иначе, с того времени никто больше не слышал ни о капитане-мстителе, ни о его фрегате.

МОНОЛОГ МЕИРА ЗАЙДЕРА

по кличке Майорчик, застрелившего в 1925 году

героя Гражданской войны

Григория Ивановича Котовского

А мне сегодня вспомнилось былое,

Год девятнадцатый, сожженное село,

И бой ночной, и водка после боя,

И лица тех, кому не повезло...

Под утро вдруг враги, что стая гончих,

На нас набросились — огонь со всех концов…

И комполка, твой старый друг Япончик,

С трудом увел полсотни молодцов.

Тебя ведь, как брата,

Любил он когда-то,

Легавым и белым тебя не сдавал.

До фронта добрался,

С тобой повстречался —

За что ж ты его разменять приказал?!

Мы увидали жизнь тогда с изнанки,

Но все же гадам дали укорот!

Так почему на этом полустанке

Твой друг пустил Япончика в расход?!

…А в девятнадцатом году все было проще.

Все было проще, хоть страшней, да веселей

Знамена красные и черные полощет

Горячий ветер Николаевских степей…