Небесные тираны. Столетняя история бомбардировщиков - Бьёрн Берге Страница 15

Глава 6

Убийцы драконов

Виккерс Вернон МК III

(Великобритания)

Принят на вооружение: 1921 год

Количество, ед.: 55

Экипаж, чел.: 3

Размах крыла, м: 20,8

Максимальная скорость, км/ч: 161

Практический потолок, фут (м): 11 700 (3600)

Дальность полёта, км: 515

Бомбовая нагрузка, кг: 2000

В статье 1950 года философ Ханна Арендт указывает на фундаментальную двойственность британского империализма:

«Помимо традиции лицемерия, у Англии также есть другая, менее заметная традиция, которую можно назвать традицией убийц драконов. Эти люди с удовольствием отправляются в далёкие таинственные страны, к доверчивым чужеземным народам, чтобы убить бесчисленное множество драконов, которые докучали им на протяжении веков»{77}.

До сих пор эта позиция характерна не только для Британии, но и для других великих держав и их союзников. Они самовольно определяют цели мировой политики, основываясь на собственных экономических интересах, хоть и не заявляют об этом в открытую. Впрочем, в 20-е годы ХХ века они не особенно пытались это скрывать.

В Сомалиленде необходимо было защитить владения британских фермеров. Когда в январе 1920 года вспыхнуло восстание под предводительством мусульманского священника Мухаммеда Абдуллы Хасана, «безумного муллы», как прозвали его англичане, Хью Тренчард вспомнил о событиях в Афганистане. Он быстро убедил Уинстона Черчилля, в те дни министра обороны и авиации, в том, что бомбардировщики Королевских ВВС также сыграли здесь свою роль. Недолгая кампания против примитивных фортов и деревень быстро положила конец деятельности повстанцев. Их вождь Хасан, который никогда раньше не видел самолёта, бежал сломя голову в Эфиопию.

В мае 1920 года в Ираке вспыхнуло восстание курдских и арабских племен, спровоцированное началом добычи нефти. Это сырьё пользовалось огромным спросом во время Первой мировой войны, британский флот также использовал его в качестве топлива. По словам министра иностранных дел лорда Керзона, «союзники буквально плыли по нефти к победе»{78}. Времени для экспериментов не было, и британский парламент решил подавить восстание по старинке. Там считали само собой разумеющимся, что дисциплинированные пехотинцы с более технологичным вооружением быстро добьются победы, и так оно и случилось, но ценой больших усилий и с тысячами жертв. И что хуже всего, это обошлось Великобритании в несколько десятков миллионов фунтов стерлингов. Плохая новость для измотанного и практически разорённого войной британского населения.

Британцы захватили Ирак, где после войны и распада Османской империи проживало 2,5 миллиона жителей. Археолог Гертруда Белл провела анализ, который помог установить границу новой территории. Она родилась в Англии в 1868 году и бóльшую часть своей взрослой жизни провела на Ближнем Востоке. Она говорила на арабском и персидском языках и была в хороших отношениях со многими племенами в этом регионе. За несколько лет до описывамых событий она, работая в британском разведывательном управлении в Каире, познакомилась с принцем Фейсалом из династии Хашимитов. Во время Первой мировой войны он сотрудничал с британцами и помогал им в войне против турок. Она рекомендовала его на освободившуюся должность марионеточного короля (малика) Ирака, несмотря на то что он не имел никакого отношения к этому району. Хотя интронизация, казалось бы, прошла по плану, Белл выглядела расстроенной и уставшей и курила одну сигарету за другой, чтобы сохранить ясность сознания. Ей хотелось больше демократии. Но всё усложняла нехватка времени и то, что колониальная администрация была настроена против неё, ведь не в интересах британцев было расширение свободы местных властей.

Гертруда Белл была уверена, что восстание вспыхнет снова. Такого же мнения придерживалось и британское правительство. Однако оно признало, что не готово тратить на подавление бунтов немыслимые суммы, как это было в первый раз.

После того как зимой 1920 года Королевским ВВС удалось практически без поддержки других родов войск подавить восстание в Сомали, Уинстон Черчилль полностью поддержал стратегию Тренчарда по патрулированию с воздуха. Он быстро заменил 51 батальон пехоты 10 авиаэскадрильями близ Багдада. Таким образом, оперативные расходы на военные операции в Ираке были сокращены в пять раз.

Самолёты были оснащены осколочными бомбами замедленного действия, которые не взрывались, пока люди не начинали думать, что опасность миновала, и зажигательными бомбами, чаще всего фосфорными, которые поджигали все вокруг. Достаточно было лишь небольшой искры, чтобы поджечь склады продовольствия и тростниковые хижины, которых было построено огромное количество вдоль берегов Тигра и Евфрата. Скот уничтожали с помощью так называемых «гусиных лапок» (англ. crow’s feet), маленькой стальной клешни, которая ранила копыта.

Уинстон Черчилль предложил использовать ядовитый газ, и лишь по воле случая его не оказалось на складах, когда в 1923 году началось восстание. Но, насколько нам известно, это не омрачило его отличное настроение. Ему было любопытно, сработает ли новая стратегия применения бомбардировщиков, а кроме того, ему просто нравились такие войны. В молодости он постоянно донимал мать просьбами о том, чтобы она воспользовалась своими связями и отправила его на какой-нибудь из фронтов Британской империи.

Такого рода война была полна захватывающего возбуждения. Всё было совсем не так, как на мировой войне. Здесь никто и не думал, что его могут убить. Конечно, время от времени кому-то приходилось заплатить эту цену, но для большинства участников малых войн, что вела Британия в это счастливое время, опасность смерти была лишь «азартной составляющей некоей великолепной игры»{79}.

Рыжеволосый, крепко сбитый Артур Харрис принял командование одной из британских бомбардировочных эскадрилий. Он был уважаемым и умелым начальником, славился лаконичными приказами, пунктуальностью и мягким характером, хотя на фотографиях он выглядит немного высокомерным: глубокие морщинки у носа и блёклые слегка распахнутые глаза{80}. Он был убежден, что иракцам нужна «твёрдая рука».

Отец воспитывал Харриса в строгости, что, вероятно, и стало главной причиной того, что уже в 16-летнем возрасте он отправился в Родезию{81}. Здесь он некоторое время занимался золотодобычей и земледелием. К началу мировой войны он пополнил ряды колониальной армии, став трубачом, и затем участвовал в бесконечных походах в пустынные районы Германской Юго-Западной Африки. Он поклялся, что больше никогда не пойдёт в поход, и вернулся в Англию, где последние два года войны служил пилотом.

Несложно догадаться, что он не был особенно доволен пребыванием в Ираке. В более поздней автобиографии он сетовал на «отвратительный климат, отвратительную пищу и полное отсутствие удобств, с чем были вынуждены мириться наши несчастные экипажи»{82}. Даже в бассейне, единственном месте для отдыха, можно было подхватить шистосомоз[3].

К бомбардировкам он