Изгой Проклятого Клана. Том 6 - Владимир Пламенев Страница 9

Но с другой стороны, зачем меня задерживать? Владислав явно не подыгрывал первому наследнику. Да и про заинтересованность Императора не лгал.

Вероятнее всего.

А с другой стороны, в любом из этих выриантов был риск. Только в одном случае — гарантированной вражды со всей Империей. Потому что отказ явиться на суд был бы очень весомым аргументом в пользу обвинения. Пусть и неизвестно, какие ещё у них были доказательства в пользу моей вины.

Но ведь можно и простой уйти…

Оставить всю эту возню. Уничтожить портал в подвале. Уйти в Мир-Сад. Начать вторую жизнь с чистого листа. Со своими людьми, гномами, духами и прочими-прочими.

Изучать десятки новых миров. Без оглядки на дрязги великих империй и борьбу за власть. Просто жизнь в своё удовольствие… это ли не то, что мне на самом деле нужно?

БЕГСТВО!!!

Эта мысль ударила по моему разуму, как молот по раскалённому металлу. То, о чём я подумал — это бегство. Бегство от борьбы, в которой я могу победить. Победить и стать лучше, выше сильнее.

МОГУЩЕСТВЕННЕЕ!

Ведь… я бился с самой Пустотой. Что мне интриги какого-то там клана или очередной Империи? Я властвовал над самой Зеркальной Башней, местом, что находится в эпицентре Перекрёстка Миров!

Тем более, я всегда смогу уйти. Даже если проиграю. А мои люди — они уже в безопасности. Если что, они смогут вернуться в Северный Предел через портал в подвале. Яшка проинструктирован на этот счёт.

Я хмыкнул.

Кажется, я просто не желал уступать своему эго. Но с другой стороны, а с чего бы сейчас я должен уступать ему? Когда правда на моей стороне. Когда Я полностью ПРАВ. И эту правоту должен признать каждый, потому что так будет справедливо.

Потому что если ты справедлив, то справедлив ко всем и каждому. В том числе и к самому себе.

Так что я принял решение. Единственное верное. Пусть и существовала иллюзия обратного.

— Вызывай своего Блюстителя. Я отправлюсь с тобой в столицу. Пусть вся Империя знает, что мои руки чисты от крови императорских сыновей.

Владислав едва заметно выдохнул. Он ждал моего ответа с большим напряжением. Видимо, серьёзно ему прилетит, если Высший Суд объявит меня персоной нон-грата. Ведь тогда и сумасбродному Императору будет сложнее играть в свои игры.

Хотя… до игр ли ему сейчас? Теперь, после реакции Владислава, Я был уверен, что Император отстутсвует не по какой-то глобальной причине. А потому, что прямо сейчас его здоровье и жизнь могут вот-вот сдать на полную. До предела. До большой и жирной чёрной точки.

— Своим доверием ты спас себя, — ответил, после недолгой паузы, Владислав.

— Если ты солгал, то кое-что и кое-кого будет уже не спасти, — произнёс я ледяным тоном, но с рычащей хрипотцой зверя.

Владислав сжал подлокотник кресла. И едва заметно вздрогнул.

Мой посыл до него дошёл.

* * *

Волхвы проследили за остатками сил Сталиновых до самых границ земель Дубровских, через которые те отступали. Я заранее предупредил графа, что мои люди, возможно, зайдут туда. На что представитель рода Дубровских только вежливо соглашался. Возможно, сыграло роль, что от моего лица говорил Святослав Яровой. Он всё время оставался в Пределе. Пусть и не участвовал в переговорах с Владиславом.

Сталиновых я добивать не стал. Хотя соблазн и был. Хотя бы, чтобы захватить кого-нибудь в плен. Но Владислав, который так же оставался в Северном Пределе, разумно заметил, что лучше не усугублять ситуацию с княжеским кланом Сталиновых. Пусть вся ответственность на них, но они ещё отплатят за это. Как и за пленников из «первой волны» Сталиновых, которых я всё ещё держал у себя в плену.

Пусть и мелких сошек. Но даже о них Сталиновы обязаны позаботиться. Это вопрос репутации.

На следующий день в Предел прибыл автомобиль из Новосибирска. В сопровождении гвардейцев Белокрыловых.

Оттуда вышел Блюститель.

Невысокий мужчина, с залысинами и в аккуратном пальто. На его груди золотыми нитями был вышит имперский орёл. Но самое главное — это его глаза. Они полыхали золотистым светом. А ярко-белые зрачки будто смотрели насквозь.

И вот с ним было интересно. Потому что его энергетика разительно отличалась от любого мага, знакомого мне по этому миру.

Потому что он был одержимым. Точнее — он был представителем одного из подвида одержимых. Так называемых «союзных». Потому что этот одержимый не враждовал и не подчинялся духам, которые в него вселились. Он сотрудничал с ними.

Это был редкий тип. Настолько, что я, кажется, вовсе позабыл о нём.

Но прямо сейчас этот Блюститель стоял передо мной. В его головном мана-ядре был дух. В сердечном. В мана-ядре солнечного сплетения.

Три штуки. И каждый из духов гармонично сочетался с его энергетикой, а также частично модулировал её. То есть — задавал ей определённый такт.

Блюститель внимательно посмотрел на меня. Потом на Владислава. С полностью бесстрастным лицом. Как механизм.

— Суд видит, — только и сказал он. А потом двинулся к моему особняку. Встал возлей дверей, лицом к Северному Пределу и… стоял. Неподвижно. Возле него встали гвардейцы клана Белокрылов и ещё несколько Подмастерьев в одеждах с имперскими орлами.

Мои Волхвы смотрели на них всех с недоверием. Но я им всё объяснил: их задача охранять, а в случае проблем отступать в лес. Там же — в лесу — сидят агатовцы с винтовками и антимагическими боеприпасами. Кто из магов сунется — пожалеет. В небесах, вдали от глаз столичных «гостей» нёс дозор Ардамун. Если что — прилетит на помощь.

Но я ещё раз взглянул на Блюстителя. Потом покосился на Владислава. Но тот заверил, что так всё и должно быть. А нам пора в столицу.

Так что мы сели в тот же автомобиль, что доставил Блюстителя. И отправились в Новосибирск. Затем в аэропорт. А оттуда, на самолёте, в столицу.

Через несколько часов, я, в сопровождении брата Императора, вступал в двери здания Высшего Суда. Места, где меня уже ждали. Места, где мне собирались вынести приговор. Места, куда Сталиновы притащили эту штуковину…

— Господа Судьи. Позвольте использовать «Медиумо»! Ибо, как известно, мертвые не лгут! Принц Андрей сам расскажет, как Северский убил его!

Глава 5

Зал был огромен. Высокий, куполообразный. Своды поддерживались мраморными колоннами. А пол выложен плитами, на которых был изображён золотой двухглавый орёл. Царственный и