Один я остался без силы 3 - Сергей Леонидович Орлов Страница 6

План звучал разумно. Мы быстро распределили роли. Сапрыкин и я отвлечём монстров с западной стороны здания, Валун создаст шум и панику с восточной. А Селезнев, используя свою скорость, проберётся внутрь с южной стороны и начнёт организовывать эвакуацию.

Мы разделились и начали операцию. Я мчался рядом с Сапрыкиным, который выглядел совершенно другим человеком по сравнению с тем сломленным пленником, которого я видел всего несколько часов назад. Теперь это был воином, движущийся с грацией и смертоносностью хищника.

Мы ворвались в толпу монстров с западной стороны. Я растягивал свои конечности, сметая тварей направо и налево. Сапрыкин же был словно воплощением кошмара — тени вокруг него искажались, формировались в смертоносные копья и кинжалы, пронзающие монстров.

Но их было слишком много. За каждым убитым монстром появлялись двое новых. Они обступали нас со всех сторон, их когти и зубы были всё ближе. Я уже начал думать, что мы совершили ошибку, когда с восточной стороны до нас донёсся оглушительный рёв.

Валун вступил в бой. Он не просто сражался — он крушил. Его огромные кулаки превращали монстров в кровавую кашу. Он поднимал куски обломков и швырял их в толпу тварей, создавая хаос и панику. И это работало — значительная часть монстров развернулась и бросилась в его направлении.

С южной стороны я заметил размытую фигуру Селезнёва. Он двигался так быстро, что казался лишь серебристым росчерком в воздухе, пробиваясь к дверям здания. Наш план работал.

— Пололжаем! — крикнул я Сапрыкину. — Надо отвлечь как можно больше монстлов!

Сапрыкин кивнул, его глаза горели решимостью. Он исчез в тени, а затем появился в самой гуще тварей, его руки превратились в смертоносные теневые щупальца, разрывающие монстров на части. Я никогда не видел, чтобы кто-то сражался с такой мрачной элегантностью. Каждое движение было выверенным, смертоносным, почти гипнотическим.

Я не отставал, используя весь арсенал своих способностей. Мои руки удлинялись, превращаясь в хлыст, сбивающий тварей с ног. Ноги растягивались, позволяя совершать невероятные прыжки через головы монстров. Я использовал «танец теней», чтобы мгновенно оказываться позади особо крупных тварей и атаковать их с неожиданных сторон.

— Они ухотят! — закричал я, заметив, как монстры начинают отступать от здания, сбитые с толку нашими атаками.

Через южный вход я увидел Селезнёва, который вел за собой нескольких детей — среди них были Кирюша и Глеб. Их лица были испуганными, но решительными. Значит, план сработал — спасательная операция началась.

Следом за ними из здания вышел наш воспитатель Мишаня. Сначала он выглядел слегка растерянным, но уже через пару секунд его взгляд изменился — стал собранным, резким и неожиданно серьёзным.

Потехин-младший скользнул в ближайшую тень и появился прямо за спиной крупного Пожирателя. Его руки, окутанные тенями, выглядели как острые лезвия. Одно молниеносное движение — и голова монстра отделилась от туловища. Миша двигался с такой яростью и отточенностью, что я едва узнавал в нем того неуклюжего воспитателя.

— Прикрою детей! — крикнул он Селезнёву, и тот кивнул, ускоряясь, чтобы доставить первую группу к припаркованному неподалеку автобусу.

Потехин-младший был похож на отца — та же смертоносная грация, те же текучие движения. Но была и разница. Если Сапрыкин-старший сражался с мрачной элегантностью, то его сын — с неистовой яростью. Он буквально разрывал монстров на части, его тень превращалась в десятки лезвий, рассекающих всё на своем пути.

— Толстяк неплох, — услышал я голос Валуна, который как раз отбросил очередного Костелома и наблюдал за Потехиным. — Кто бы подумал…

— Пломоги погрузить детей в автобус! — крикнул я ему. — Я и Саплыкины плодолжим отвлекать монстлов!

Валун кивнул и бросился к южной стороне здания, расчищая путь для эвакуации.

Из здания всё выходили и выходили дети, направляемые Селезнёвом и несколькими сотрудниками Дома Юных Суперов. Валун создал что-то вроде коридора, держа монстров на расстоянии, помогая малышам забираться в автобус.

Михаил Потехин был повсюду — он телепортировался от одной тени к другой с такой скоростью, что казался вездесущим. В одно мгновение он отбрасывал монстров от детей, в другое — прикрывал спину Валуна, в третье — расчищал путь к автобусу.

Когда отец и сын Сапрыкины оказались рядом, их взгляды на мгновение встретились.

— Миша⁈ — в голосе Льва прозвучало изумление и гордость.

— Папа⁈ — Потехин-младший на секунду замер, его глаза широко распахнулись от шока.

Но сейчас было не время для воссоединения. Очередная волна монстров надвигалась на нас, и я видел среди них особенно крупные и опасные экземпляры.

— Плодолжайте эвакуацию! — крикнул я. — Мы их сдельжим!

Отец и сын встали плечом к плечу, их тени сплелись в единую волну тьмы, разрывающую монстров на части. Они двигались как единый организм, будто годами тренировались вместе.

Я не мог не восхититься этим дуэтом. Несмотря на все проблемы в их отношениях, сейчас они действовали как единое целое, и их силы дополняли друг друга идеально.

Следующие десять минут слились в один бесконечный кошмар. Мы сдерживали натиск монстров, в то время как Валун и Селезнёв продолжали эвакуацию. Дети выбегали из здания группами, и Валун загружал их в автобус, который должен был доставить их в Ратушу.

— Почти все! — крикнул Валун, помогая забраться в автобус маленькой девочке. — Ещё одна группа!

Последняя группа детей была самой маленькой — всего трое, включая Алёшу Щукина. Он выглядел бледным от страха, но всё ещё сохранял надменное выражение лица.

Валун усадил их в автобус и крикнул:

— Все на месте! Отступаем!

Селезнёв исчез в здании, видимо, проверяя, не остался ли кто-нибудь внутри.

— Отлично! — крикнул я Сапрыкиным. — Все эвакуилованы!

Оба Теневика начали медленно отходить к автобусу, не прекращая отбиваться от монстров. Даже усталые, они всё ещё были страшными противниками. Тени вокруг них двигались, словно живые, создавая защитный барьер.

Мы почти отступили к автобусу, когда я заметил странную вещь. Селезнёв всё ещё не появился из здания.

— Где Селезнёв? — крикнул я Валуну, который завел мотор и готовился к отъезду.

Здоровяк огляделся и пожал плечами:

— Не знаю! Он должен был уже выйти.

Неприятное предчувствие кольнуло меня. Что-то было не так. Я повернулся к Сапрыкину-старшему, который стоял рядом с сыном, оба тяжело дышали, восстанавливая силы.

— Подождите здесь, — сказал я им. — Я пловелю здание.

Но прежде чем