Сказка про собаку, которая умела летать - Мариам Сергеевна Петросян Страница 6

— Хей-хо! — выкрикнул Топ. — Мы выше всех!

«Хей-хо, хей-хо, — подумал пёс. — Ну и что здесь такого особенного? Любите вы, люди, делать из мухи слона».

Так город лишился крылатой собаки и мальчика Топа. Последняя потеря прошла почти незамеченной. Особенно на фоне первой. После двух недель траура горожане всё ещё надеялись, что Годо вернётся.

Грум раскладывал на столе перед парадным входом в отель розовые валики колбасы и подолгу простаивал рядом, всматриваясь в небо. Он даже купил телескоп. Но безрезультатно.

Толстый Бовер и бывшая Немая Служанка, а теперь жена Толстого Бовера, тоже ждали и тоже часто смотрели в небо. Иногда, вечерами, Бовер даже ходил к Груму, посмотреть в телескоп. В отличие от всех остальных, Толстый Бовер с женой скучали не только по щенку, но и по мальчику.

Вскоре жители города поняли, что, хотя крылатого пса у них больше нет, у них осталась слава. Туристы по-прежнему посещали город. Сувенирная лавка Крылатого Карла процветала. Колбаса Грума пользовалась неизменным успехом.

Тётки Топа закрыли булочную. Теперь они водили экскурсии по местам, где их племянник когда-то гулял с крылатым псом. Экскурсии заканчивались на лужайке, возле железнодорожных путей. В разных её концах было огорожено два участка. Оба обнесли бронзовой цепью, висящей на низких столбиках. На одном из столбиков была табличка с выгравированной надписью: «Здесь Годо впервые приземлился». У второго участка надпись на табличке гласила: «Здесь Годо и Топа видели в последний раз».

— Альфа! — скорбно восклицала тётушка Лавиния, указывая на первую из табличек. — И омега, — добавляла она, понизив голос. После чего обе тётушки зарывались носами в траурно-чёрные платки.

Туристы взирали на них в благоговейном молчании.

Зимой, когда выпал первый снег, Бовер с женой получили странную посылку. Очень длинную картонную коробку, перевязанную шпагатом. В коробке лежали засохшие стрекозиные крылья. И письмо.

«Годо стал совсем большой, — писал Топ неровным детским почерком. — И крылья у него отпали. Думаю, так и должно было случиться, потому что они остались прежними, когда Годо очень вырос, и больше не держали его в воздухе. Но я всё равно не хотел их выбрасывать и решил послать вам, потому что вы любили его больше всех. У нас всё хорошо. Годо передаёт вам привет».

Толстый Бовер с женой переглянулись и, не сговариваясь, склонились над картонной коробкой, рассматривая обратный адрес.

На следующий день после получения письма они вышли из дома с тремя чемоданами и уехали на поезде. Больше в городе их не видели.