Зеркальный Город - Алексей Леонидович Самылов Страница 42

— Тут занято? — три парня.

В довольно неплохой одежде. Разумеется, в деловой. Спрашивающий смотрел нагло, с ухмылкой.

— А что, непонятно? — поднял бровь Кэйташи. — Или вы думаете, я тут сижу просто так?

— Чё, прям всё занято?

— Мужик, тебя послать, что ли надо? — насмешливо поинтересовался Абэ.

— Чё⁈

— Эй-эй, Дэйки, пошли.

— Не, а чего он⁈

Кэйташи, цедя апельсиновый сок, усмехнулся. Парни увели своего горячего друга, подошли к барной стойке. А потом и вовсе покинули заведение. Дэйки бросил на Кэйташи яростный взор по выходу. Абэ только хмыкнул.

Допив первый стакан, Кэйташи принялся за второй. Кстати, активированный уголь он купил прямо тут, в баре. Надо же, какой сервис.

Этот бар был смесью «идзакая», традиционной японской пивнушки и западного стиля. Стойка, например. И за ней стоит не повар, готовящий при тебе еду, а бармен. Столики, опять же, нормальной для европейца высоты. Вокруг стола не стулья, а диванчики. Буквой «П». Уютное так-то место.

— У вас занято?

Теперь группка девушек. Четыре штуки. И улыбаются так завлекательно… Сирены.

— Извините, дамы, — улыбнулся в ответ Кэйташи. — Но занято. Полностью.

— А ты с друзьями? — спросила другая. — Может…

— Простите, я с… коллегами вашего пола, — ответил Кэйташи. — Впрочем, мы можем нивелировать этот негатив… Скажем, в следующую пятницу. Нужно всего лишь ваш номер и тогда я займу на вас.

— Хитрый какой! — высунула язык первая девушка. — Сегодня с девушками, а уже на следующую договариваешься?

— Ну, вы же понимаете, что я не мог не попробовать? — вздохнул Кэйташи. — Вы вон, какие, все красивые и нарядные! Сделайте скидку слабому мужчине.

— Тц, языкастый какой! — сощурилась вторая. — Что, любитель… лить в уши?

— Обижаете, профессионал, — важно ответил Кэйташи. — Я в деле восхищения прекрасным полом лет с двенадцати! И, позвольте заметить, в вашем лице я вижу причину визуального экстаза! Можно сказать, что жил не зря!

— Но, но! — погрозила пальчиком говорившая. — Пойдёмте. А то… Тут ещё в экстазы впадать начнут.

— Был очень рад пообщаться! — Кэйташи слегка привстал с поклоном.

А та девушка, которая спросила первой, обернулась и бросила на него лукавый взгляд. И бровками так, раз, раз.

Брякнул телефон.

«Выходим, заказывай» — сообщении от Окумуры.

— Извините! — не стал медлить Кэйташи, тут же подзывая официантку…

…- Простите, окяку-сан (уважаемый гость), — сказала официантка, на очередном пункте заказа. — Но это уже больше, чем…

— О, это ничего, — ответил Кэйташи. — Просто посчитайте, я оплачу.

— Да, гость-сан, — улыбнулась девушка. — Кусияки (мясо и овощи на гриле).

Она записала.

— Если мне будет позволено, — заговорила официантка. — Я бы порекомендовала наши якитори.

(якитори — куриные шашлычки)

— Вам невозможно отказать, — ответно улыбнулся Кэйташи. — Можно только просьбу. О дополнительных затратах… Не надо, чтобы мои коллеги об этом знали, хорошо?

— Конечно, — улыбнулась девушка. — Я принесу счёт сразу.

— Аригато годзаимас, — поблагодарил Кэйташи.

Официантка, одарив ещё одной улыбкой, даже, кажется с искренностью, а не просто дежурной, ушла.

«Всё же, как удачно получилось с квартирой. Сейчас бы пришлось натурально экономить. А так ещё и на баловство чуть-чуть осталось».

Правда, следующие выходные уже придётся проводить «с семьёй». Ещё одна, кстати, отмазка, вполне нормальная. Но нужно при этом соответствовать. То есть, реально к семье топать. И это парадокс Азии. Врут тут постоянно, с выдумкой и фантазией. Лгут вероломно, нагло. Если речь про деньги, так вообще туши свет. Но вот какой фокус. При это нельзя терять лицо. В переводе, палиться нельзя. Никак. Очень наказуемо. Как официально, так и общественностью. И мелкая ложь даже более порицаема, чем, например, предательство. Схема такая. Ты врешь мне про погоду, а что же ты тогда врешь мне же про меня?

А бар всё больше наполнялся. Столики занимают шумные компании. Возле стойки уже половина мест занята. Кэйташи бывал здесь раньше. С Окумурой, кстати, и ходил. Пока она начальницей не стала.

— Гость-сан! — вернулась официантка.

Кэйташи глянул на счёт, достал портмоне. Вытащил несколько купюр. Почти ровно. Чаевые в Японии оставлять не принято, но можно попросить без сдачи. Что Кэйташи и сделал. Девушка в ответ улыбнулась, пожелала хорошего вечера…

… Когда шесть дам подошли к столу, он уже был заставлен заказанными яствами и напитками. Но у Кэйташи оставался вопрос. Он тут зачем? Только заказать?

— Окумура-сан, — вылез из-за стола парень. — Всё исполнено!

— Да-да, не позируй, — усмехнулась Рика.

А вместе с ней прибыли Камата Чиоко с Мацуи Рэй и Кумагаи Томоко с Такано Миран и Фукудой Манаэ. То есть, весь, если так можно выразиться относительно дам, старший состав отдела. Не в плане возраста (хотя и это тоже), а относительно авторитетности.

— М-м, а это удобно! — заметила Кумагаи. — Кэйташи, надо было тебя пораньше… курьером определить.

— На всё воля… высших сил, — с видом буддистского мудреца ответил парень.

— Что-то ты назаказывал, — заметила Окумура, пробираясь на место во главе стола. — Не надо будет доплачивать?

— Нет, всё в пределах бюджета, — выдал «официантскую» улыбку Кэйташи. — Ни о чём не беспокойтесь.

Девушки, тем временем, рассаживались.

— Что замер? — усмехнулась Мацуи Рэй. — Садись. Не бойся.

— Извините, робею с непривычки, — хмыкнул Кэйташи, устраиваясь рядом с девушкой.

Напротив оказались Кумагаи, Такано и Фукуда. Такано — бывшая спортсменка, гимнастка, кажется. Небольшая, но плечи… Чуть шире, чем это ожидаешь. Их «предводительница», Кумагаи, дама специфическая, «светская львица». Правда, сейчас она ничего не изображает. И Фукуда Манаэ. «Очёчница» по характеристике от Куботы. То есть такие девушки, которые пользуется внешними данными в сочетании с очками. Есть некий культ «девушек в очках» среди парней. С подоплёкой, что такие девушки, одновременно умные и… развратные.

А сидел Кэйташи на стороне другой команды. Как выяснилось, будущая начальница отдела — Камата Чиоко. А также соседка по дому. И её «подручная» — Мацуи Рэй. Невысокая, симпатичная… Хотя, это надо постараться, чтобы для молодого парня какая-то девушка показалась уродливой. Вот, окидываешь взглядом, все более-менее. Кто-то даже более.

— Ну, сегодня у нас событие,