Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 1. «Наше дело правое», 1939–1945 - Андрей Константинович Сорокин Страница 3

сентябре 1940 г., состоятся решения 2-го Венского арбитража об отторжении от Румынии и присоединении к Венгрии Северной Трансильвании. В обоих случаях эвфемизм «арбитраж» прикрывал определяющее поведение сторон «посредничество» Германии в решении территориальных проблем, заложенных в основание европейского порядка Версальским мирным договором и серией последовавших за ним соглашений. Польша не удовлетворится отторжением от Чехословакии Тешинской области в результате «Мюнхенского сговора», ею будет предъявлен, как мы уже видели, и ряд претензий в адрес Литовской республики, в том числе территориальных.

«Проводить и впредь политику мира и укрепления деловых связей со всеми странами». Политика коллективной безопасности или умиротворение агрессора?

Сталин станет одним из первых мировых лидеров, который увяжет события на европейском континенте с тем, что происходило в других регионах мира, в общую картину и представит ее urbi et orbi. Напомним читателю основные моменты его выступления 10 марта 1939 г. на XVIII съезде ВКП(б).

А. А. Андреев, М. И. Калинин, К. Е. Ворошилов, И. В. Сталин, В. М. Молотов, А. А. Жданов, Л. М. Каганович, Н. С. Хрущев, Г. М. Маленков (в первом ряду слева направо) среди делегатов XVIII съезда

10–21 марта 1939

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 1660. Л. 7]

«Вот перечень важнейших событий за отчетный период, положивших начало империалистической войне, — скажет он. — В 1935 году Италия напала на Абиссинию и захватила ее. Летом 1936 года Германия и Италия организовали военную интервенцию в Испании, причем Германия утвердилась на севере Испании и в испанском Марокко, а Италия — на юге Испании и на Балеарских островах. В 1937 году Япония, после захвата Маньчжурии, вторглась в Северный и Центральный Китай, заняла Пекин, Тяньцзинь, Шанхай и стала вытеснять из зоны оккупации своих иностранных конкурентов. В начале 1938 года Германия захватила Австрию, а осенью 1938 года — Судетскую область Чехословакии. В конце 1938 года Япония захватила Кантон, а в начале 1939 года — остров Хайнань».

Вывод, который сделает Сталин, будет прост: «Речь теперь идет о новом переделе мира, сфер влияния, колоний путем военных действий». Война уже идет «от Тяньцзина, Шанхая и Кантона через Абиссинию до Гибралтара». Сталин напомнит о создании «после первой империалистической войны» государствами-победителями послевоенного «режима мира» и укажет, что «три агрессивных государства и начатая ими новая империалистическая война опрокинула вверх дном всю эту систему послевоенного мирного режима». «Япония разорвала договор девяти держав, Германия и Италия — Версальский договор. Чтобы освободить себе руки, все эти три государства вышли из Лиги Наций. Новая империалистическая война, — резюмирует Сталин, — стала фактом».

Он, однако, не спешил называть ее мировой, поскольку эта война, по его мнению, «не стала еще всеобщей». Он назовет в этой речи Англию, Францию и США неагрессивными странами. Противопоставив их блоку агрессоров, этой характеристикой он как будто пригласит их к продолжению диалога. Сталин, однако, подчеркнет при этом, что проводимая неагрессивными государствами политика невмешательства «означает попустительство агрессии», что повлечет за собой, «следовательно, превращение ее в мировую войну». Развивая эту линию, Сталин задаст риторический вопрос: «Не правда ли, все это очень похоже на поощрение агрессора: дескать, влезай дальше в войну, а там посмотрим». Смысл этой политики Сталин увидит в стремлении «не мешать… Японии впутаться в войну с Китаем, а еще лучше с Советским Союзом, не мешать, скажем, Германии увязнуть в европейских делах, впутаться в войну с Советским Союзом… дать им ослабить и истощить друг друга, а потом… продиктовать ослабевшим участникам войны свои условия». Завершит Сталин предупреждением, что эта «большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства» и приравненная им к политике поощрения агрессора, «может окончиться для них серьезным провалом»[11].

Сформулирует Сталин и четыре принципа внешней политики СССР, которым предстояло пройти испытания уже в ближайшем будущем. «Мы стоим, — скажет он, — за мир и укрепление деловых связей со всеми странами». Специально он повторит эту мантру применительно к соседним странам, имеющим с СССР общую границу, пообещав «стоять на этой позиции, поскольку [до тех пор, пока] эти страны будут держаться таких же отношений с Советским Союзом, поскольку они не попытаются нарушить, прямо или косвенно, интересы целости и неприкосновенности границ Советского государства». Заявит Сталин и о поддержке народов, «ставших жертвами агрессии». Завершающим станет наиболее известный тезис: «Мы не боимся угроз со стороны агрессоров и готовы ответить двойным ударом на удар поджигателей войны, пытающихся нарушить неприкосновенность советских границ». Четыре принципа Сталина не раз будут поминаться в переговорах с советскими дипломатами их английскими, французскими и польскими визави.

Сформулирует советский вождь и несколько стратегических задач в области внешней политики, из которых мы позволим выделить здесь для читателя две: «1. Проводить и впредь политику мира и укрепления деловых связей со всеми странами; 2. Соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками»[12].

Спустя несколько месяцев, в ночь с 23 на 24 августа 1939-го, во время встречи Сталина с министром иностранных дел Германии Риббентропом Молотов, поднимая тост за здоровье Сталина, специально подчеркнет, что он этой своей речью «начал поворот в политических отношениях»[13]. Этот тезис Молотова, адресованный по случаю германскому визитеру, не должен вводить в заблуждение. Имеющиеся в нашем распоряжении документы не позволяют говорить о какой-то принципиально новой стратегии на международной арене, к реализации которой приступил Сталин. Советский вождь в своей речи тогда дал оценки происходившим событиям и озвучил готовность во взаимоотношениях со всеми государствами следовать собственным интересам Союза ССР без оглядки на предшествующий опыт. Каковы будут перипетии этого взаимодействия и к каким результатам они приведут, знать тогда не мог ни Сталин, ни кто бы то ни было еще из лидеров мировых держав.

* * *

Как бы там ни было, мировая политика со всей очевидностью вступала в новый этап, и на ее вираже Сталин представил свой анализ, правильность которого, как он будет уверен, станет подтверждаться уже событиями ближайших дней и недель.

Чехословакия подвергнется дальнейшей дезинтеграции — 14 марта 1939 г. провозгласила свою независимость Словакия, поощряемая Германией. 15 марта части вермахта вступили на территорию Чехии, на оккупированной территории которой вслед за тем был создан протекторат Богемия и Моравия. Подписав 23 марта со Словакией договор о гарантии и охране, Германия обрела еще одного сателлита.

20 марта Германия предъявит Литве ультиматум о передаче Мемельской области (Клайпедского края) под свою юрисдикцию, 22-го был подписан соответствующий германо-литовский договор, а 23-го