Книга сказок - Анна Кравченко Страница 28

— Ба, но я не устала ни капельки! И я уже не маленькая!

— Пойдем! На улице сегодня слишком жарко. Даже взрослым полезно прилечь.

— А ты? Я с тобой хочу!

— И я тоже с тобой лягу. Все дела переделала уже. Да и дел сегодня особых делать нельзя: праздник Ивана Купала.

— Бабушка, а как же венок?!

— Пойдем отдыхать! Будет тебе венок. После обеда.

— А в речку бросать пойдем?

— Пойдем уже, неугомонная!

Натка закрывает глаза. Лежит головой на коленях у бабушки, а та расчесывает ее волосы гребешком. Так, как только одна она умеет. Натка вдыхает аромат бабушкиного передника. Сколько в нем разных ноток! Бокастых вареников, укропа, неуклюжих котлет, пирогов и борща с галушками. Слышится аромат вечерней фиалки, разлапистых пионов и чернобровых бархатцев, выращенных бабушкой у них на грядках.

Блаженство. Чувствовать ее руки. Любимые руки, необыкновенные. Что бы они не делали, все спорится. Будь то они ловко сооружают венок, вплетают в него веточку пузатой бордовой вишни. Будь то лепят аккуратные пельмени. Будь то учат Натку полоть, вязать или шить.

— Ба, расскажи сказку! Ту, про мавку Маричку и Иванко.

— Расскажу, если обещаешь поспать.

— Обещаю! Обещаю! — торопится заверить ее Натка.

— Ну, слушай!

Было у лесного царя много дочерей. Все красавицы, баловницы. Шалуньи и непоседы, любили они над человеком в лесу подшутить. То корзинку с места на место перетащат, то в чащу незнамо как заведут, то парубков[1] дразнят да за нос водят. Однако отцовского слова слушались: людям помогали, скот берегли, в лесу зимой замёрзнуть не давали, от волка и зверя всякого охраняли, самые богатые полянки с грибами да ягодами показывали. Жилось людям в селе подле того леса ладно и добро. В свободное время девицы хороводы водили, да песни пели, жизнь свою беззаботную любили.

Младшая самая, Маричка, сестёр любила и отца почитала, но не по сердцу ей было такое житье. Все она к людям исподтишка присматривалась. Подойдёт поближе, спрячется и наблюдает. Нравились ей очень люди теплотой своей, трудом и жизненным смыслом. Одна беда: отец говорил, что нельзя им, мавкам, к людям. Люди разные бывают — и добрые, и лихие, — а как увидят, что не такая она, как все, сразу ведьмой нарекут и изведут. Не место ей возле людей, каждый должен выполнять свое предназначение.

Маричка сильно тосковала из-за того, что хотела жить среди людей. Как отец не пытался ее отвлечь, все равно видел, что любимая дочь была несчастна. Когда Маричка попросила разрешения уйти к людям, сказав, что твёрдо приняла решение, он не стал перечить, а крепко обнял дочь на прощание и обещал всегда помогать и поддерживать.

Маричка поселилась в пустой избушке на краю села, у самого леса. Раньше там жила старуха Кузьминична, знахарка, которая не так давно померла. Девушка знала ее и часто помогала. Бабушка была одинока и все переживала, что некому умение свое передать. Маричка назвалась правнучкой Кузьминичны, а в лечении всяких хворей ей равных и так не было. Так что селяне ничего не заподозрили, а так же стали обращаться за помощью к ней, как и к покойной прабабке.

Жила Маричка скромно, но в домике было, как в веночке — всегда красиво прибрано и чисто. На столе всегда вышитые и до скрипа выглаженные рушники хлеб душистый покрывали, на окнах — занавески, мережкой отделанные. У изгороди буйным цветом запестрели самые разные цветы, и старый домишко словно помолодел. А как Маричка пела! Выйдет белье стирать к речке или в огороде грядки полоть, так народ слушать сходился. Кроме того, была она девушка приветливая и красивая. Косы пышные ниже пояса, брови чёрные, словно углем намалеваны, длинные пушистые ресницы делали ее тёмные бездонные глаза еще страшнее омута. Кто глянет — тот погиб. Многие парубки свататься хотели да боялись. Сама же Маричка ни на кого не смотрела.

Сестры ее тоже все красавицы были, только они все были светлые, волосы цвета льна или пшеницы и глаза голубые, как небо. А Маричка одна такая уродилась. Глаз не отвести.

Однажды, когда она стирала белье, заметила, что парубок один все ходит к плакучей иве, что на берегу реки растет. Ива старая совсем и пропадать стала, иссохла почти вся. А он огородил ее, все водой поливает и с паразитами борется, что жизни ей не дают. Ива гибнет, а он все не сдаётся. Присмотрелась Маричка к молодому человеку и не заметила, как влюбилась. Боялась ему на глаза попадаться, только наблюдала тайком.

Парубка звали Иванком. Добрый и хороший человек он был, работящий и честный. Красивый! Под стать самой Маричке. Как-то стирала она по обыкновению и забылась, завела песню. Услышал ее Иванко, и теперь он стал ходить тайком за девушкой. Не заметил, как и сердце свое с ней потерял. В лес зачастил мимо избушки Маричкиной, а все чтоб лишний раз девушку увидеть. В селе, если встречались, она глаза опускала и заливалась румянцем, хотя и была смуглянкой.

Праздновали селяне праздник в ночь на Ивана Купалу. Все девушки пришли и парубки, что к ним свататься хотели. И Маричка пришла. Там с Иванком и поговорили в первый раз. Через костёр вместе прыгнули. Потом гуляли долго по лесу и не могли наговориться. Словно знали друг друга всю жизнь, словно друг друга только и ждали все это время. А когда среди зарослей папоротника заискрился цветок, взял Иванко Маричкины ладошки в свои и признался ей в том, что любит давно и хочет жениться. Так и посватались. Свадьбу на осень назначили. Однако кое-что омрачало счастье Марички: тогда ночью на Купалу они с девушками венки на воду спускали, и ее венок скоро потонул. Плохой это был знак, недобрый. Смерть скорую сулил.

Каждый день встречаясь с Иванком, Маричка забывала про невеселые мысли и наслаждалась счастьем. С утра до вечера она помогала людям. Работа спорилась у нее так, что все диву дивились.

Появилась в селе у Марички недоброжелательница. Красавица Ульяна, дочь сельского старосты. С появлением соперницы женихи стали на сиротку-знахарку заглядываться, да от Ульяны нос воротить. Все бы ничего, если б не полюбился Ульяне Иванко. Никак не хотела она допустить свадьбы и стала в подружки Маричке набиваться, чтоб поближе быть и сделать сопернице какое-нибудь зло. Добрая душа Маричка о том ничего не подозревала.

Позвала как-то Ульяна Маричку в гости, чаем напоила, посудачили о том о сем. А как только Маричка вышла из дома Ульяны, та взяла и