Шаман наших дней - Клименко Тимофей Страница 27

- Под силу. Для нас это сложно, а для Ани нет. Она же не была погребена, а значит, сохранила часть прав в мире Людей. Основную часть ритуала тут проведу я, а там это сделает она. Потом я его закончу там, а тут под её контролем ты примешь Силу и Источник. И всё, моё тело поступает в твоё распоряжение. Живи, но внешность тебе всё же лучше сменить, меня тут многие знают. Ты очень здраво рассуждаешь о жизни. Можешь стать философом, писателем или учителем. Но и людям помогать не забывай, дар Стража – это тяжёлая ноша, но бросить её нам нельзя. Это судьба, и от неё не уйти.

- Скажи мне, неужели Аня того стоит? Неужели за эту любовь ты готов отдать свою жизнь, отдать практически бессмертие и оставить службу Стража миров? – кот, не мигая, смотрел на шамана. Тот улыбнулся и ответил:

- Твоё кошачье лицо с одной стороны рыжее, а с другой чёрное. И это не случайно. Великий Дух неспроста отправил именно этого кота, чтобы именно он убил тебя в том доме. Твоё лицо олицетворяет единство двух противоположностей. Единство, друг! Вот и мы с Аней едины, несмотря на все отличия. Мы должны были однажды повстречаться, и мы повстречались. Да, я готов отдать бессмертие без неё за жизнь в Междумирье, но с ней. Любовь стоит жизни. Не верь тому, кто говорит, что не стоит, он говорит так лишь потому, что до сих пор её не встретил! Ты готов? – спросил шаман.

- Кот котов всегда готов! – подмигнул Дима. И когда часы пробили полночь, а граница миров стала более проницаемой, шаман расположился в кресле и начал ритуал.

© Copyright: Тимофей Клименко

Крестоносец

Ярко алеющая заря разливалась по небу, как дорогое вино по скатерти, так же сочно и неумолимо. Лес просыпался и шумел своим обычным многоголосьем, готовясь к полному привычных хлопот дню. Но едва только первые лучи солнца заскользили по верхушкам деревьев, как в повседневную суету вторгся какой-то посторонний шум. Сначала он был еле различим, но постепенно становился всё более и более заметным, а затем и вообще превратился в сплошной гул с дрожанием земли. Гул нарастал с каждой минутой, и испуганные лесные обитатели потихоньку перемещались вглубь чащи, а птицы забирались повыше на кроны деревьев, готовые в любой момент вспорхнуть под облака. Примерно через четверть часа из-за холма стали появляться люди - причина этого шума. Они были одеты в походные кольчуги с большими красными крестами на плечах. На головах у них были лёгкие кольчужные подшлемники, а у ног висели притороченные щиты с фамильными гербами и девизами, а также мечи, пики или арбалеты, в зависимости от предпочтений и статуса человека. Впереди ехали рыцари и церковники, они были превосходно укомплектованы толстой кольчугой, вооружены прекрасным, зачастую именным оружием, и имели по несколько лошадей, оруженосцев и слуг. Их лошади также были закрыты со всех сторон от ударов меча и стрел дорогой надёжной сбруей. Железо, медь, серебряные и золотые кресты, украшения и оружие создавали такой шум, что вся эта огромная кавалькада напоминала собой реку. Огромную полноводную реку из людей, животных и металлов. И этой реке не нужны были ни берега, ни русло, ибо она сама прокладывала свой путь, и имя ей было - крестоносцы.

После падения Эдессы, а точнее, её возвращения сельджукским султанатом, французское войско, возглавляемое королём Людовиком Седьмым Младшим, и немецкое под предводительством короля Конрада Третьего выдвинулись во Второй крестовый поход. Поход, которому предрекали блестящий успех короли, Папа Римский и даже живые святые, на деле проходил весьма сложно, тяжело и неорганизованно. Любые благие начинания разбивались о всеобщую неразбериху из-за отсутствия единовластия. Из-за этого же в Константинополе пути королей и разошлись. Король Людовик направился в Антиохию, а Конрад повёл свою и иерусалимскую армии осаждать Дамаск. Попытки взять хорошо укреплённый город сходу провалились, и тогда Конрад решил устроить осаду. Но для полного окружения города ему не хватило войск, и крестоносцы расположились лишь с одной стороны Дамаска. Не добившись ничего этой полуосадой, рыцари понесли значительный урон от вылазок сарацинов, и вскоре среди крестоносцев поползли слухи о неприступности Дамаска. И вот теперь довольно потрёпанные остатки войска после не очень длительной осады обходили город с другой стороны, чтобы продолжить её в более выгодных, как казалось Конраду, условиях. Ехавшие впереди рыцари негромко беседовали между собой.

- И всё же ты не прав, Абелард! Зря мы покинули ту часть города, зря король Конрад поверил этому псу Балдуину, который смыслит в войне не больше, чем осёл в виноделии! - горячился Максимилиан, рослый мужчина тридцати лет с огромным шрамом через всё лицо. На что Абелард не менее горячо возражал:

- Нет, Макс, Балдуин правит в этих землях уже давно, а глупые люди во главе государства стоять не могут. Они там просто не удержатся! И если государь Конрад ему поверил, значит, верю и я!

- Господа, вы рассуждаете как наместники короля, в то время как вам на двоих я бы и десятка куриц не доверил в управление! - засмеялся молчавший всю дорогу Мартин, их третий товарищ. Он был моложе своих друзей, но уже убелён ранней сединой. - На мой взгляд, зря мы покинули ту сторону города, так и не попробовав его поддеть копьём. Там стены хуже, и взять их проще. Хотя тут мы будем защищены более высокими стенами от вылазок сарацинов и сможем хотя бы отоспаться!

Всадники остановились на пригорке и бросили взгляды в ту сторону, откуда только что прибыли. Река людей всё ещё не иссякала, но далеко в конце уже не блестели рыцарские шлемы и щиты, а только серели пыльные кожаные доспехи простых воинов.

- Зря мы разделились с французами! - сказал, глядя то на людской поток, то на Абеларда, Мартин. - Их Людовик хоть больше аббат, чем король, а как рыцарь он и вовсе стоит меньше пустого кувшина, но всё-таки без его воинов нам будет нелегко! Многие здесь полягут, так и не дойдя до гроба Господня! Но из-за чего он с Конрадом нашим не поладил, я до сих пор в толк не возьму!

- Короли с самого начала не