Я все еще царь. Книга XXXI - Сириус Дрейк Страница 26

В поле зрения следопыта выкатилась голова одного из членов его команды.

Отрубленная голова зашевелилась, и из основания полезли длинные щупальца. Глаза вылезли из орбит, а рот начал вытягиваться.

— Что за чертовщина⁈ — завопили оставшиеся.

Но постепенно крики становились все тише. И наконец остался один Август.

— Думаю, ты достаточно натерпелся, — произнес Онегин, выходя вперед и беря на руки странного уродца, созданного из отрубленной головы.

Щелчок пальцами, и наваждение пропало. Август снова мог двигаться. Никакого тумана больше не было.

Он повернул голову и увидел, как позади него лежали одни трупы.

— Вот мы и остались одни, — произнес Онегин. — Давай решим это в честном поединке.

Тут же у него в руке блеснул меч, но Евгений Радионович кинул его противнику.

— Держи, — произнес он. — Но я дам тебе выбор. Поступи как мужчина. Сам же только что говорил за честность? Давай посмотрим, не балабол ли ты? — он развел руки в стороны. — Ударишь ли ты безоружного? Или поступишь как мужчина?

Августин посмотрел по сторонам и улыбнулся.

— Ты такой идиот… Вы все, Имперцы, сплошные позеры… Думаешь, кто-то узнает, если я тебя прикончу?

И тут же одним скачком оказался рядом и вонзил меч в живот Онегину.

— Болван, — улыбнулся Онегин.

Через мгновение все мелькнуло.

Августин почувствовал в животе странную боль. Опустив глаза, он увидел, как из его живота торчит рукоять меча.

— Это как… — он даже сразу не понял, что произошло.

— Я же говорил, мозг — очень интересный орган. Может делать причудливые видения… — это последнее, что услышал Августин, ищейка Гоголя.

* * *

Кажется, до меня только сейчас начали доходить слова Толстого по поводу того, что я могу не волноваться за других. Только что собственными глазами видел, как Онегин просто пошел навстречу магам, и без особого сопротивления всех убил. Удивительное зрелище.

— Я скопировала, — сказала Лора. — Но не уверена, что у нас получится это повторить…

Мы приближались к следующему залу.

После того, как мне стали известны все тайны лабиринта, наша скорость увеличилась в разы. Но все еще я немного переживал за Антона и Данилу.

К слову, как раз последний сейчас чувствовал себя лучше всех. Перед ним был пустой проход, и через несколько сотен метров они с Антоном должны встретиться.

Переключившись на Федора, быстро вернулся обратно к Антону. Наблюдать за тем, как он запихивает последнюю банку с вареньем одному из магов в…

В общем, я переключился.

— Удивительно, что пока больше всего врагов попалось Федору, — произнес я вслух.

— Он парень такой, везучий. Его же сложно отследить. Но он… У него как будто чуйка на энергию, — пояснил Толстой.

Наконец, мы вышли в очередной зал. Судя по данным от Лоры и конечной точке, мы преодолели чуть меньше четверти пути. Конечно, это удручало, но обратно идти было бессмысленно.

Я положил руку на плиту и подключился к лабиринту.

У меня, как будто, появились глаза над этим огромным строением.

— Скоро мы встретим Онегина, — сказал я. — Антон и Данила уже встретились. Федор… Если я правильно понял, он появится ближе к выходу. И то, если он пойдет в нужном направлении.

— И как мы это сделаем? — произнес Толстой.

— Так у него же есть деталька…

Лора сказала, что займется его маршрутом, и на этом я вернулся обратно.

— Как удачно я с тобой остался, — улыбнулся Толстой. — Сейчас бы бродил один где-то там, в тишине… Скукотища!

Меня же волновал другой момент. Буквально минуту назад кто-то зашел в лабиринт. Это был не Гоголь, и не солдаты. Один маг. Сильный. К сожалению, у входа я не оставил детальку, так что понять, кто это был, не было возможности.

Но вот что забавно, Гоголя только что перекинуло в отдельный коридор. И все из-за того, что он решил использовать свою предрасположенность на стенах. Видимо, это им не понравилось, и они решили его наказать.

Ох, как же он психовал. Это был тот случай, когда можно позлорадствовать. Я даже тихо похихикал.

— Ладно, идем, — махнул я по направлению в следующий коридор. — Надо встретить Онегина.

* * *

Николай Васильевич Гоголь.

Это было хоть и ожидаемо, но обидно. Даже спустя столько лет магия Владимира Кузнецова была на недостижимом уровне! И никто так и не понял, откуда у него было столько силы? Неужели, это все от того, что он был первым, кто обуздал энергию?

Но это не сильно парило Гоголя. Он точно куда идти, чтобы догнать всех преступников. У него были новые возможности, новые силы, почти новое тело… Скорее, более здоровое…

Пройдя несколько коридоров, он услышал, как из глубины бокового туннеля кто-то быстро бежит. Через несколько секунд мимо промчался Исполин. На секунду он затормозил и посмотрел на своего владельца.

— Чего встал? — возмутился Гоголь. — Вперед! Искать! Я хочу, чтобы ты убил всех! Всех!

После этого Исполин зарычал и, сорвавшись с места, скрылся за следующим поворотом.

Гоголь же пошел не спеша. У него был артефакт, с помощью которого можно было найти короткий путь. Все зависело от того, сколько ты в него готов влить энергии. От этого радиус и увеличивался.

И пока он шел, то понял, что этот лабиринт слишком большой. Почти три сотни магов вошли внутрь и, судя по поступающей информации, они только расходились. А это значит…

Он достал рацию и связался с группой у входа.

— Прием, это Гоголь. Сообщите в штаб, что необходимо оцепить периметр радиусом в десять километров…

Но в ответ была тишина.

— Эй, вы что там все, уснули? Прием?

Послышалось шипение, потом тихий хрип, как будто человек задыхался, и наконец голос.

— Прием, кто говорит?

Гоголь слегка удивился.

Кто бы это мог быть?

— Это говорит Гоголь Николай Васильевич.

— Гоголь значит… Где ты?

Он посмотрел на рацию, как на что-то отвратительное.

— Кто говорит? — раздражительно произнес он.

— Это Евгений Фанеров. Сын Георгия.

— А… Фанеров… Знакомая фамилия… — расплылся в улыбке Гоголь. — И что, ты пришел, как прилежный сынок, отомстить за смерть отца? Сперва