Русский агент Аненербе - Дмитрий Шмокин Страница 21

Вальтер Вюст задумчиво посмотрел на него:

— Рейхсфюрер Гиммлер проявляет особый интерес к подобным исследованиям. Если ваша теория верна, это может иметь… стратегическое значение для всей Германии. Это я о том, насколько важно ваше утверждение.

Президент Аненербе обхватил ладонью лоб и медленно помассировал пальцами виски.

— Франц, я выделю вам дополнительное финансирование и помощников. И знаете почему? Хотя ваше предположение звучит весьма фантастично… — он сделал паузу и продолжил, — Одна из зондеркоманд нашла склеп с захоронением того самого немецкого купца из Ганзы. Работайте, но результаты должны быть убедительными, Франц. Очень убедительными.

— Где нашли этот склеп?

— В каком-то районе Советской России. Наши войска успешно продвигаются к их бывшей столице, которую большевики назвали Ленинград… Наши люди оказались где-то недалеко от Великого Новгорода, с которым ганзейские купцы в прошлом имели очень тесные торговые связи… Или где-то рядом. Более точно можете узнать у Герберта Янкуна.

Вальтер Вюст встал и, пожимая на прощанье руку Лебедева, сказал:

— Благодарю за компанию, приятно было видеть вас здоровым и готовым к дальнейшей работе. Я должен ехать — дела в Вевельсбурге. И вот что… Франц, вижу, что вы перенесли серьезную контузию… Я о том, что обращайтесь ко мне не так официально… мы все же с вами друзья.

— Danke, герр президент. Я не подведу.

Вюст засмеялся, а Лебедев немного стушевался.

— Я не подведу, Вальтер.

— Ну вот и отлично. Вы к себе?

— Да, надеюсь, работа быстрее восстановит мне память.

Вюст по-дружески похлопал его по плечу:

— Прошу прощения, Франц. Я едва не забыл. Генрих передал вам от своего имени особый пропуск и документы, определяющие ваши высокие полномочия. Он говорил о поручении вам разобраться с каким-то делом в Заксенхаузене, допросить ведьму. Кстати, Август Хирт первым хотел ее осмотреть, говорит, что это весьма любопытный экземпляр, но рейхсфюрер решил, что сначала вы должны допросить ее. Вы, кстати, слышали, Франц, что Август планирует создать особую большую коллекцию скелетов и запрашивает разрешение на использование для этих целей тел заключенных из лагерей?

«И ведь это чудовище в конце концов создаст свою зловещую коллекцию, умертвив пару сотен человек, а потом выварив тела так, что плоть отделится от костей… Господи! Куда я попал⁈» — Константин почувствовал, как у него мурашки побежали по спине.

«Нужно срочно придумать, как выкрутиться. Знания из будущего о реальной истории рун здесь явно недостаточно… Мне срочно нужен дневник этого барыги из Ганзы, это первое, и второе — как-то решить вопрос с ведьмой из лагеря Заксенхаузен. Еще хорошо бы знать, что от меня вообще хочет этот упырь Гиммлер? Допрошу я ее, а потом? Она отправится в лапы людоеда Августа Хирта… И это преступление будет на моей совести. Нет, если все преподнести как то, что это настоящая немецкая колдунья, как сам говорил Гиммлер — одна из древних матерей германской нации, то у женщины появится шанс выжить и не стать скелетом коллекции…» — думал Константин Лебедев, поднимаясь на третий этаж в поисках своего кабинета.

Третий этаж виллы Вурмбах и штаб-квартиры Аненербе не сильно отличался от второго. Те же лаборатории для проведения экспериментов и исследований, так же по коридору вытянулись двери, ведущие в кабинеты ученых. За железной дверью — специальный архив с повышенным уровнем безопасности, и в нем помещение для хранения особо ценных артефактов. Чуть отдельно — небольшая башенка с комнатой для шифровальщиков и связистов.

Наконец он остановился перед дверью с небольшой табличкой: «Франц Тулле. Отделение исследований оккультных наук».

«Ну, привет, кабинет-т», — усмехнулся про себя Константин и вставил ключ.

Честно говоря, ему очень понравился кабинет Франца Тулле — просторный, уютный. В воздухе витал сладковатый аромат лигнина — запах старых книг, чуть табака и легкий флер благовоний.

— Настоящий парфюм для брутала-ученого из прошлого века, — усмехнулся Константин.

На окнах — тяжелые бархатные шторы темно-бордового цвета, которые создавали не только таинственную атмосферу, но и выполняли функцию светомаскировки. Несколько книжных шкафов с застекленными дверцами окружали большой стол, заваленный бумагами. Он прошел вдоль шкафов, заполненных редкими фолиантами в кожаных переплетах.

— Охренеть!

Но тут же одернул себя, огляделся по сторонам, четко дав установку ни при каких условиях больше не озвучивать вслух свои мысли.

Он открыл дверцу. Несколько древних гримуаров, труды по нордической мифологии, исследования рун и оккультных практик. Особое место занимали книги по арийской мистике и эзотерическим учениям. У окна, на специальной подставке, белел череп с вырезанными на нем руническими символами.

Константин, не беря его в руки, внимательно осмотрел. Кость пожелтела от времени и местами покрылась глянцем.

«Похоже на ритуальный артефакт».

Рядом стоял старинный глобус с довольно необычной картографией, отражающей эзотерические представления о мироустройстве. На стенах, не загороженных шкафами, развешаны карты древних цивилизаций, пара схем астрологических соответствий и таблицы рунических комбинаций. Но центральное место занимала большая карта предполагаемой Гипербореи с отмеченными на ней сакральными местами.

«Любимая гипотеза Гиммлера», — подумал Константин, проведя по ней пальцами и останавливаясь на время в самых любопытных местах.

В углу комнаты, в полумраке, как древний каменный тролль, спрятался массивный сейф немецкого производства…

«Для особо ценных документов и артефактов. Еще бы знать, где ключ», — он вспомнил о двух ключах, что остались лежать в ящике письменного стола дома.

Рядом с сейфом поблескивала витрина с различными ритуальными предметами: кинжал с рунической гравировкой, хрустальный шар, старинный компас необычной конструкции. Тут же, на отдельном столике, стоял фонограф для записи и прослушивания этнографических материалов. Небольшим штабелем высилась коллекция восковых цилиндров с записями.

Он посмотрел маркировку некоторых из них: «шаманские песнопения», «ритуальный обряд народа такого-то», «шум тибетского высокогорья», «предсказание оракула Нечунга»…

«Похоже, в экспедициях собрали», — Константин отложил один из восковых валиков.

Он подошел к окну и чуть отдернул шторы, давая возможность проникнуть в помещение солнечному свету. Рядом с окном — массивное кожаное кресло, в котором лежал свежий номер журнала «Germanien» — официального издания общества Аненербе. Плотная обложка цвета фона предгрозового неба, по середине — древнее солнечное колесо, чьи спицы, как ему показалось, медленно вращались в полумраке. Четкие готические буквы названия чем-то напоминали копья древнегерманского войска, выступающего из тумана веков против римских легионов в Тевтобургском лесу.

— Ну-ка, иди-ка сюда!

Лебедев сел в кресло, пролистал журнал. Страницы прошелестели между пальцев, раскрывая свои тайны: замелькали причудливые узоры рун, похожие на следы птичьих лап на снегу, и черно-белые фотографии древних курганов, хранящих вековечное молчание.