Сказки и легенды - Иоганн Карл Август Музеус Страница 15

и робко жались к матери, испугавшись, что отец поведет их к Рюбецалю. Они много слышали о нем на посиделках; слышали, что он страшный великан и людоед. Но отец рассказал о своем приключении, поведал, как Рюбецаль явился на его зов в образе угольщика и как с ним потом обошелся в пещере. Вейт превозносил его великодушие с такой благодарностью в сердце и с таким искренним волнением, что загорелые щеки его оросились горячими слезами.

— Побудьте здесь, — продолжал он, — а я схожу в пещеру и завершу это дело. Ничего не бойтесь, я скоро вернусь, и если упрошу хозяина гор, он явится к вам. Без всякого страха пожмите руку вашему благодетелю, хоть она на вид черна и перепачкана в саже. Он не сделает вам ничего дурного и, думаю, будет рад услышать вашу благодарность за свое доброе дело. Только вы не робейте, и он оделит вас золотыми яблоками и орехами.

Испуганная жена замахала руками, не желая отпускать мужа в расселину скалы, а дети, окружив отца, заплакали и захныкали; когда же он попытался отстранить их и уйти, они ухватились за его платье и не отпускали. Тогда он вырвался силой и, пробравшись сквозь густой кустарник, очутился перед хорошо знакомой скалой. Все приметы местности, столь ясно запечатлевшиеся в его памяти, были налицо: старый полузасохший дуб, у корней которого открывалась расселина, все еще стоял тут, как и три года тому назад. Но от пещеры не осталось и следа. Пытаясь во что бы то ни стало проникнуть внутрь горы, Вейт поднял камень и постучал им по скале, полагая, что расселина все-таки откроется, затем вытащил тяжелый мешок с деньгами и, позванивая монетами, крикнул изо всей силы:

— Дух гор, забирай свою собственность!

Но дух не появлялся и ничем не выдавал своего присутствия. И пришлось честному должнику вернуться со своими деньгами назад. Как только жена и дети издали увидели его, они радостно бросились ему навстречу. Но тот был сильно опечален, что так и не вручил кредитору свой долг. Усевшись со своей семьей на зеленом лужке, он долго размышлял, как быть дальше. Вдруг пришла ему в голову мысль повторить свою отчаянную выходку.

— Хочу, — заявил он, — назвать духа ненавистной ему кличкой. Коли рассердится, пусть надает мне тумаков, так и быть. Но зато уж на этот зов он наверняка откликнется.

И он заорал во всю глотку:

— Рюбецаль! Рюбецаль!

Перепуганная женщина просила его замолчать и пыталась зажать рот рукой, но он не слушался и продолжал кричать. Вдруг самый маленький сынишка прижался к матери и испуганно закричал:

— Ой, ой, черный человек!

Вейт спокойно спросил:

— Где?

— Вон, подслушивает за деревом.

Детвора сбилась в кучу и от страха залилась слезами. Отец посмотрел, куда указывал мальчик, но никого не увидел. Малыш ошибся, то была всего лишь тень.

Короче говоря, Рюбецаль не появлялся, все было напрасно, и семейству ничего не оставалось, как отправиться в обратный путь. По широкой проселочной дороге впереди всех шел отец Вейт, задумчивый и грустный. Вдруг из лесу донесся легкий шум деревьев, стройные березки склонили свои вершины, дрожащая листва осин затрепетала сильнее. Шум приближался, ветер закачал развесистые ветви горного дуба, поднял сухие листья и стебли травы, закружил облачка пыли на дороге; дети уже успели позабыть о Рюбецале и забавлялись, ловя листья, которыми играл ветер. Вместе с сухой листвой над дорогой кружился белый лист бумаги, за ним пустился в погоню маленький мальчик, тот самый, что заметил духа. Но едва он настигал его и силился схватить, как ветер гнал листок дальше, и мальчуган оставался ни с чем. Тогда он набросил на него шляпу и наконец поймал листок. То был красивый чистый листок бумаги, и, поскольку экономный отец обычно использовал в хозяйстве каждую мелочь, мальчик, чтоб его похвалили, принес ему свою находку. Когда тот развернул скатанный в трубку листок, то увидел, что перед ним его собственное долговое обязательство, выданное некогда горному духу. Вверху оно было надорвано, а снизу стояли слова: «Благодарю, уплачено».

Вейт так искренне и глубоко был тронут этим, что в восторге воскликнул:

— Радуйся, дорогая жена, и вы, дети, радуйтесь и веселитесь. Он нас видел, слышал нашу благодарность. Наш добрый друг невидимо присутствовал среди нас и знает, что Вейт — честный человек. Я свое обещание исполнил. Теперь со спокойной совестью можно вернуться домой.

Родители и дети пролили еще много радостных слез благодарности, прежде чем вернулись к своей повозке. Жене очень хотелось нанести визит жадным родственникам и похвастать своим богатством, уж больно она разозлилась на этих скряг после рассказа мужа. Они быстро покатили за горы и под вечер остановились в деревне у того самого крестьянского двора, откуда три года назад выгнали Вейта. На этот раз он смело постучался и спросил хозяина. На стук его появился совершенно чужой человек, и Вейт узнал от него, что их родственников нет в общине. Один умер, другой разорился, третий уехал бог весть куда, и местожительство его никому не известно.

Вейт со своими домочадцами переночевал у гостеприимного хозяина, который подробно рассказал ему и жене о родичах, и на следующий день вернулся в деревню к своему хозяйству. Он приумножил свое состояние и всю жизнь оставался честным и зажиточным человеком.

ЛЕГЕНДА ЧЕТВЕРТАЯ

ак ни старался Вейт, облагодетельствованный гномом, скрыть действительный источник своего процветания, дабы не возбуждать в докучных просителях желания дерзко приставать к властелину гор с просьбами о подобных же милостях, однако в конце концов история получила огласку, ибо если тайна муженька висит у женщины на устах, то достаточно малейшего дуновения ветерка, чтобы она сорвалась и улетела, как мыльный пузырь с соломинки.

Жена Вейта доверила свою тайну молчаливой соседке, та — куме, кума — своему крестному, деревенскому парикмахеру, а тот всем своим клиентам. Так слух разнесся по деревне, а потом и по всему приходу. Разорившиеся хозяева, лодыри и тунеядцы навострили уши. Они толпами уходили в горы, дразнили гнома, заклинали его, а потом обращались к нему с мольбами. За ними потянулись кладоискатели и странники, исходившие горы вдоль и поперек в надежде найти котел с деньгами. Некоторое время Рюбецаль не мешал им хозяйничать как вздумается: не стоило труда сердиться на таких глупцов. Лишь изредка, в ночное время, он проделывал над ними невинные шутки: то тут, то там зажигал он голубые огоньки, а когда искатели